Собранная из разномастных деталей, лодка тем не менее была должным образом сварена и герметична. Возиус провел рукой по гладкой обшивке.
— Это просто… невероятно, — прошептал он и посмотрел на сестру. В их глазах читались одни и те же мысли — о папе.
Как ни хотелось Майре еще полюбоваться творением Джоны, она понимала: время уходит. Тогда она забралась наверх по металлическим скобам на корпусе, открыла люк и залезла внутрь. Посветила кругом фонариком: в кабине и правда могли разместиться только пятеро, и то с трудом. В задней части салона она разглядела обещанные припасы и снаряжение: рюкзаки, одеяла, куртки, ботинки, еду, воду. Передавая наверх одежду и обувь, Майра пояснила:
— Вода на такой глубине ледяная. Как только окажемся в открытом море, в кабине станет очень, очень холодно.
Когда она протянула куртку Калебу, тот подался ближе.
— В таком случае я сяду рядом с тобой, — шепнул он, и его дыхание защекотало Майре ухо. — В тесноте–то теплее.
Майра закатила глаза: даже такие обстоятельства не могли помешать Калебу заигрывать.
— Этой чести удостоится Возиус, — ответила Майра. — Он мой старший помощник.
Возиус счастливо улыбнулся. Ребята натянули куртки и сменили хлипкие сандалии на ботинки, которые отец, должно быть, наворовал в Инженерной. Рикард по–прежнему был одет в черную форму патрульного, и на поясе у него висело две дубинки. Одну он протянул Калебу и, увидев его кислую мину, добавил:
— Эй, это так, на всякий случай.
— Надеюсь, этот случай не настанет, — мрачно произнес Калеб. — Никогда не учился драться.
Дубинку он, однако, за пояс заткнул. Когда все переоделись, Майра осмотрела кран.
— Его надо подвести к шлюзу. Третий вроде ближе остальных. Калеб и Рикард, может, откроете его? Пейдж подсобит мне с краном, а Возиус будет нас направлять.
Майра подошла к приборной панели позади крана. Изучив ее, нажала кнопку питания, и мотор, зарычав, ожил. Субмарина вздрогнула, покачнувшись на толстом тросе. Пейдж, нахмурив лоб, смотрела на приборную панель так, словно перед ней была нерешаемая математическая задача.
— Откуда ты узнала, какую кнопку жать? Они все одинаковые.
Майра пожала плечами:
— Инстинкт моторного червя. Зато, в отличие от тебя, я бы никогда не смогла определить, что не так у человека со здоровьем.
Чувствуя, как участился пульс, она взялась за джойстик.
— Очень надеюсь, что это штуковина работает, — пробормотала Майра, наклоняя рукоятку вперед.
Секунду ничего не происходило, и у Майры от страха даже успело свело желудок, но вот кран дернулся и поехал, увлекая за собой оператора. Следуя указаниям Возиуса, Майра направила кран к третьему шлюзу. Когда они приблизились, Рикард нажал кнопку открытия. Раздался гудок, и половинки люка ушли в стены. Основатели сконструировали камеру так, чтобы она могла вместить аппараты гораздо крупнее миниатюрной отцовской подлодки. «Да, так и есть», — ожила Элианна.
В мыслях у Майры тут же замелькали образы огромного флота субмарин, вместительных судов, наполненных перепуганными пассажирами: мужчины, женщины, дети, сжимая в руках самые ценные пожитки, покидали борт, впервые осматривая новый дом глубоко под водой. Отцовское творение впечатлило Майру, но оно побледнело на фоне могучих конструкций из эпохи основателей. «Как мог Синод уничтожить эти машины, обрекая колонию на изоляцию?!» — гневно подумала Майра.
Все, что от них осталось, — единственное суденышко, собранное из разрозненных деталей, которые умудрился отыскать и сохранить Джона Джексон. Скоро Майре предстояло доверить собственную жизнь — и жизни друзей, а заодно и судьбу целого мира — этому не особо вместительному аппарату. Майра молилась про себя, чтобы он выдержал давление буйной стихии, которая только и жаждет, чтобы раздавить их. «Выдержит, — пообещала Элианна. — Обязан выдержать». — «Надеюсь, ты права», — подумала в ответ Майра.
Вращая джойстиком, она наконец подвела кран к нужному месту: субмарина зависла над шлюзом. Майра вздохнула с облегчением. Оставалось только опустить лодку. Майра нашла нужную кнопку, нажала ее, и судно с грохотом, от которого содрогнулся весь сектор, упало в шлюз.
Друзья радостно закричали. Даже Калеб, который никогда не испытывал тяги к механике, принялся ласково гладить внешний корпус подлодки. Как ни спешила Майра убраться из колонии, оставалось сделать еще кое–что. Она отвела кран назад в огороженную секцию, Пейдж тем временем поправила ширму, чтобы было видно предупреждающий знак. Майра постаралась замести следы, оставленные краном на полу.
На обратном пути к шлюзу она заметила, что глаза у подруги на мокром месте. Она не стала спрашивать причину — было ясно без слов: они оставляли свой прежний мир. Майра взяла Пейдж за руку и крепко сжала ее. Внезапно на двери сектора запищал сканер. Девушки замерли на месте — кто–то пришел! Долю секунды спустя створки двери разъехались, и на пороге возникли темные силуэты. По сектору заметались лучи фонарей. Майра с Пейдж попытались укрыться за ширмой, но тут им в лица, ослепив, ударил свет. Майра успела разглядеть людей с дубинками в руках. Патрульные.
— Ни с места, грешники! — прокричал не кто иной, как Джаспер. Рядом Майра разглядела Бейтса, а позади него — новичков, Бэрона и Хораса.
— Именем Синода, вы все арестованы! — прогремел еще один, более глубокий и властный голос.
Это уже кричал главный патрульный Линч. Луч его фонаря остановился на Рикарде, стоявшем рядом с Калебом и Возиусом. Потом скользнул в сторону и остановился на субмарине.
— Святое Море, спаси и сохрани! — завопил Бэрон. — Что это такое, в шлюзе?!
— Это скверна! Чистое кощунство! — пророкотал еще чей–то голос. В свете фонарей замелькали полы алой мантии. — Как хорошо, что я присоединился к вам и собственными глазами увидел это.
Отец Флавий. Жреца перекосило от невыразимой ярости.
— Патрульные, я меняю приказ: убить их всех!
Глава 42. ГРЯЗНЫЕ УЛОВКИ
(капитан Аэро Райт)
В локации было влажно и очень душно. Не успев сделать первый шаг, Аэро взмок. Воздух обжигал горло. Когда глаза наконец привыкли к яркому свету, Аэро огляделся: кругом была буйная зелень, растущая в изобилии в знойной среде. Папоротники, подлесок, замшелые деревья с лианами, натянутыми меж ветвей, подобно липким ожерельям, торчащие из земли корни. «И все это угроза», — подумал Аэро. Каждый кустик здесь был препятствием. Это были джунгли. Аэро помнил это слово из школьного курса планетарной биологии, к тому же влажные леса встречались в симуляциях Земли эпохи, предшествовавшей Концу. Аэро прислушался, ведь рядом могла таиться опасность куда страшнее противника. Но в джунглях было тихо: не жужжали насекомые, не пели птицы, не квакали лягушки, и не рычали хищники. Что ж, это была хорошая новость, хотя, возможно, единственная.
