Последующее продвижение Хосрова по византийской Сирии напоминало царское шествие. Он встретился с парламентерами, направленными Юстинианом, который предложил щедро заплатить ему золотом за то, чтобы тот вернулся в свои земли. Но поскольку византийских войск, способных угрожать ему, в регионе не было, Хосров задержался в Сирии еще на несколько недель, будто это была увеселительная прогулка. Сперва он отправился на запад, в портовый город Селевкию, где искупался в море. Затем посетил предместье Антиохии Дафну, славившуюся прекрасной лавровой рощей и источниками, а также Апамею. Там ему было дозволено войти в город в сопровождении 200 воинов, чтобы посетить состязания колесниц на ипподроме. Он знал, что Юстиниан болеет за «синих», и потому поддерживал «зеленых», а когда «синяя» колесница едва не пришла первой, он приказал своим людям преградить ей путь, чтобы «зеленая» смогла обойти соперника.
Когда же шах все-таки повел свое войско домой, оно двигалось очень медленно из-за повозок, груженных многочисленными трофеями, и длинной колонны пленных. И несмотря на свое соглашение с послами Юстиниана, Хосров не отказал себе в том, чтобы взимать дань с городов, встречавшихся на его пути, поскольку к этому не было никаких препятствий.
Но падение Антиохии было только началом тех бедствий, которые постигли Византию во второй половине царствования Юстиниана. После захвата Равенны в 540 году положение византийцев в Италии резко ухудшилось. Велизарий был отозван оттуда отчасти потому, что его предпочтительнее теперь было отправить на восток, чтобы защищать границы империи от Хосрова, и отчасти потому, что та уловка, на которую он пошел ради взятия Равенны, вызвала подозрения относительно его верности императору. Как только он покинул Италию, единоличного командующего византийским войском там не осталось. Проблемы начались еще до отъезда Велизария: некоторые из подчиненных перестали выполнять его приказы. Потом же координировать военачальников, возглавлявших разные гарнизоны и отряды, и вовсе стало некому. Полевой армией командовали Бессас и Иоанн, но в Равенне главным был Константин. Недостатки такого механизма командования стали очевидны, когда в 542 году византийцы решили выбить остготов из Вероны. Город был взят штурмом, но военачальники затеяли спор о дележе добычи. Пока они были поглощены перебранкой, остготы собрались с силами и выгнали византийцев из Вероны. Стремясь добиться некоего единства, Юстиниан отправил в Италию нового главнокомандующего, Максимина. Но по какой-то причине тот доплыл лишь до Адриатического побережья Далмации и задержался там, а ситуация в Италии тем временем неуклонно ухудшалась.
Проблема была не только в конфликтах между военачальниками, но и в том, что они стремительно теряли поддержку халкидонян, населявших Италию. Велизарий умел налаживать отношения с местными жителями и хорошо платил им за продовольствие для византийского войска. В конце концов, он ведь был очень богат и содержал часть византийской армии за свой счет. Его преемники не имели подобных нравственных установок, не отличались состоятельностью и видели в военной кампании возможность обогатиться. Но не только армия начала бесстыдно грабить местное население. Поскольку теперь Равенна принадлежала ему, Юстиниан решил, что Италия, как одна из провинций империи, должна платить в казну. Он послал туда одного из самых эффективных сборщиков налогов, логофета Александра, прозванного «ножницами» за то, что он якобы мог обрезать края золотых монет, не портя их окружность. Он ввел новые налоги и в то же время стал сокращать расходы, в частности выплаты солдатам. Таким образом ему удалось одновременно оттолкнуть от Византии местное население и подорвать боевой дух армии.
Последствия этого не были бы столь серьезны, останься остготы разобщенными и без верховного правления. Витигеса Велизарий пленил в Равенне в 540 году и увез в Константинополь. Когда стало ясно, что византийский военачальник не собирается объявлять себя императором Западной Римской империи, остготы избрали своим королем правителя Вероны Ильдебада. Тот был храбрым полководцем, но неразумными поступками навлек на себя гнев некоторых из своих подданных. Однажды вечером на пиру, когда сидевший за столом Ильдебад наклонился вперед, чтобы взять еще еды, один из его охранников подошел к нему сзади и отрубил ему голову, оставив обезглавленный труп сидеть с куском в руке. После этого королем был провозглашен Эрарих, но буквально через несколько месяцев он разделил участь прежнего правителя. На престоле его сменил племянник Ильдебада Тотила.
В отличие от своих недолго правивших предшественников, новый король остготов проявил себя как блестящий полководец. Вскоре после того, как летом 542 года византийцы не сумели взять Верону, Тотила сошелся с ними в открытом бою у города Фаэнца. Проявив хитрость, он послал 300 всадников напасть на противника с тыла в самый разгар сражения, и в результате византийцы впали в панику и обратились в бегство, подумав, что им угрожает куда более многочисленное войско. После этого византийские полководцы заперлись за стенами Равенны, а Тотила двинулся через всю Италию, беря город за городом. В 543 году ему покорился Неаполь, в 546-м – Рим, а за ним и то немногое, что осталось у византийцев в Италии, кроме Равенны. Успех Тотилы отчасти объяснялся тем, что он действовал в интересах местного населения. Византийцы несли с собой халкидонскую веру, но они были в Италии чужеземцами. А у герулов, персов и мавров, составлявших большую часть византийской армии, общего с жителями Италии было и того меньше, и Тотила в полной мере воспользовался в пропагандистских целях безжалостными поборами логофета Александра. У тех итальянцев, которые оставались под властью Византии, жизнь была почти невыносимой. Риму, прежде чем он сдался Тотиле, пришлось выдержать несколько лет осады, в течение которых жители фактически голодали. Некоторые кончали с собой, бросаясь в Тибр. И будто мало было несчастий в Италии, завоевание Северной Африки, которое вроде бы произошло легко и быстро, оказалось не таким полным и безоговорочным. Хотя вандалы были разгромлены, берберские племена остались непокоренными. В 544 году они подняли мятеж, в ходе которого погиб византийский полководец Соломон, заняли большую часть провинции и заставили византийцев укрыться в их крепостях.
* * *
Но не только военные поражения омрачили вторую половину царствования Юстиниана. Она ознаменовалась также беспрецедентными стихийными бедствиями и катастрофической эпидемией бубонной чумы, которая началась в дельте Нила в Египте летом 541 года. Отдельные вспышки чумы не были чем-то необычным, но вскоре стал очевиден небывалый масштаб распространения болезни. В сентябре эпидемия достигла Александрии, а затем распространилась и на Сирию, где свирепствовала особо: целые поселения опустели, урожай остался неубранным. К весне следующего года чума пришла и в Константинополь, где погубила значительную часть многочисленного городского населения. Заболел и сам Юстиниан, но выздоровел. В следующем году эпидемия пошла на убыль, но вспышки чумы случились потом и в 558, и в 573 годах.
Отмечен был VI век и серией землетрясений. Антиохия, сильно пострадавшая от Хосрова в 540 году, испытала подземные толчки в 526, 528 и 551 годах, причем в 528-м погибло около 5000 человек. В декабре 557 года землетрясение случилось и в Константинополе, и началось оно около полуночи, когда большинство людей спало. С первыми толчками они выбежали на улицы, но много пострадавших оказалось в беднейших районах города, где дома сразу разрушились. Кое-где колонны высоких зданий силой толчка были выбиты со своих мест и рухнули на близлежащие строения. Толчки ощущались еще несколько дней.
