– Прекрасный дом, – заметил Алекс.
Рейка, подававшая напитки вместе с Тори, поблагодарила его. Эми ушла на кухню и вернулась с тарелкой шоколадного печенья.
– Прошу нас извинить, – сказала Тори. – Если бы мы знали о вашем прилете, то подготовились бы получше.
– Так, значит, тут целая община? – спросила я.
Эми и Рейка заговорили одновременно, но в итоге Эми замолкла.
– Именно, – ответила Рейка. – Не то чтобы близкие соседи, а так – сообщество домовладельцев. Ходим друг к другу в гости, помогаем, если надо.
Рейка, ниже всех ростом, черноволосая и темноглазая, явно имела азиатские корни. Самой высокой была Тори. Рыжие волосы падали ей на плечи, и что-то в ее поведении говорило о пристрастии к уединению.
– Так что вас сюда привело? – спросила Эми. – Хотите к нам присоединиться?
– Собственно, – сказал Алекс, – мы ищем астероид, который раньше назывался Ларисой. Слышали о нем?
Все переглянулись и покачала головой.
– А у этого астероида есть название? – спросила я.
– Амора, – ответила Эми.
– Ах да, я забыла. Это вы его так окрестили?
– Нет, – улыбнулась она. – Он всегда так назывался, насколько я знаю.
Я взглянула на Алекса. Похоже, Токата раскусила нас и навела на ложный след.
Алекс глубоко вздохнул:
– Кто-нибудь из вас знаком с Хели Токатой?
Женщины снова переглянулись и покачали головой.
– Кто это? – спросила Тори.
– Молодая женщина, которая, похоже, обвела нас вокруг пальца. – Он вздохнул и посмотрел на пианино. – Кто здесь музыкант?
– Я, например, – улыбнулась Эми. – Но настоящий – это Рейка.
Алекс попробовал напиток.
– Превосходно, – заметил он и повернулся к Рейке. – А вы на чем играете?
– На скрипке, – ответила та.
Тори допила свой бокал:
– Кто-нибудь хочет еще?
Алекс отказался. Я попросила вторую порцию. Эми решила последовать моему примеру.
– Рейка играет на чем угодно, – сказала она. – Но вообще-то, она композитор. Пишет прекрасную музыку. Поэтому мы и здесь.
– То есть? – спросила я.
Рейка смущенно потупила взгляд.
– Не стесняйся, – улыбнулась Эми. – Ты же сама знаешь, что это правда.
– И какую музыку вы пишете? – спросил Алекс, сидевший на длинном диване позади кофейного столика.
Эми встала, подошла к шкафу, открыла его, извлекла скрипку и протянула ее Рейке.
– Покажи им, дорогая, – сказала она.
Рейка взглянула на нас, словно ожидая одобрения. Вернулась Тори с напитками.
– Пожалуйста, – попросила я.
Рейка, которая сидела рядом с Алексом, встала, приложила скрипку к плечу, подняла смычок и заиграла. Не знаю точно, чего я ожидала, но музыка показалась мне просто невероятной. Мягкая, величественная, печальная, она заполняла комнату целиком, угасала и вновь заполняла комнату. Наконец мелодия оборвалась на тоскливой ноте.
– Композиция «Приливы и отливы», – сказала Тори.
На губах Эми играла торжествующая улыбка.
– Расскажи им.
– Это история двух влюбленных, которые стоят на берегу океана и слушают шум моря, – сказала Рейка. – Девушка говорит: «Прощай. Все кончено. Ты мне нравишься, но у нас ничего не выйдет». И уходит прочь, разбив жизнь другого.
– Когда Рейка пишет песню о разбитой любви, – заметила Тори, – слушатели проникаются до глубины души.
– Вы профессионал, – сказал Алекс, подтверждая очевидное.
– Да, я в свое время играла в симфоническом оркестре Нингаты. Тори, кстати, тоже – там мы и познакомились. Мне всегда нравилось писать музыку, но я не верила, что у меня выйдет хоть что-нибудь серьезное. Я показала Тори несколько своих композиций, а она передала их музыкантам из «Баннер бойз». Вы ведь знаете, кто это? Нет? Довольно известная группа. – Она улыбнулась, словно удивляясь, где мы вообще были всю жизнь. – Они спросили, можно ли исполнить мое сочинение, которое называлось «Вид на море». Я согласилась, и оно сразу же стало хитом. Тогда я поняла: меня ничто не остановит.
– Потрясающе, – сказала я. – Вам нравятся океаны?
– Еще бы!
– И тем не менее вы здесь.
– Посреди величайшего в мире океана. – Она положила скрипку на столик. – Я всегда любила океаны за отсутствие берегов. В детстве я часто стояла на берегу, слушая шум прибоя, и до самого горизонта тянулась одна лишь вода. Без границ, без пределов. Не знаю почему, но здесь все человеческие чувства тоже кажутся безграничными, и нет повода их сдерживать. Именно здесь я стала той, кем являюсь на самом деле. Понимаете?
– Но вы же артисты, – заметила я. – А артистам нужна публика.
– Мы вовсе не живем здесь, Чейз. Амора – нечто вроде убежища. Место, где можно побыть самим собой.
– Последний вопрос, – сказал Алекс. – У вас тут, случайно, нет никаких артефактов?
Женщины переглянулись, и Рейка улыбнулась:
– Смотря что считать артефактами. Наверху висит мое старое пальто.
– Ясно, – кивнул Алекс. – Спасибо.
Я повернулась к Эми:
– Как я понимаю, вы отвечаете за связь с общественностью?
– Вовсе нет, – рассмеялась она. – На самом деле я артист-комик.
Глава 45
Пустых угроз не существует.
Арнольд Кейс. Последний охотник (1114 г.)
– Похоже, Токата не настолько глупа, как мы думали.
– Похоже на то.
Тори, Эми и Рейка вышли под купол и помахали нам вслед. Мы помахали в ответ. Я спросила Алекса, полетим ли мы домой.
– Нет, – ответил он. – Мы до сих пор не знаем, что все это значит.
– Возвращаемся на Галилео?
– Да.
– И что дальше? Будем выбивать правду из Токаты?
Алекс сидел рядом со мной, глядя на звезды.
– Возможно, выход все же есть.
– Слушаю.
– Нужно припугнуть Токату. И Саутвика. У них есть одно слабое место.
– Какое?
– Они пытаются сохранить тайну. Нужно сделать так, чтобы эта тайна оказалась в опасности.
– Но как? Мы не знаем, что именно они скрывают. И даже астероид не можем найти.
– Скорее всего, нам это ни к чему.
Вернувшись в музей Мауи, мы два дня были на виду – осматривали каждый отдел, задавали вопросы экскурсоводам, проводили много времени в магазине сувениров и в вестибюле. Алекс рассчитывал привлечь внимание представителей прессы, но тщетно.
