– Когда нужен репортер, ты ни за что его не отыщешь, – сказал он. – Пожалуй, придется действовать более прямо.
– Собираешься созвать пресс-конференцию?
– Я знаю одного известного репортера. Билл Гарланд или Фил Гарланд – не помню точно. Он работает на «Голден Нетворк» и должен найтись без труда. – Алекс сверился с коммуникатором. – Да, Билл.
Полчаса спустя вошел Гарланд. Именно он был с Алексом, когда я ушла в магазин и обнаружила там сборник Уэнделла Чали.
– Здравствуйте, господин Бенедикт, – сказал он. – И вы, госпожа Колпат. Рад снова вас видеть.
– Я тоже, Билл, – ответил Алекс.
Мы сели в углу вестибюля.
– Чем обязан?
– В общем… должен признаться, что несколько дней назад во время нашей беседы я был не до конца честен с вами и вашими коллегами.
Гарланд был молод – лет тридцать с небольшим, – но не проявлял энтузиазма, обычного для этого возраста. Он хорошо владел собой, готов был выслушать собеседника, но не испытывал особого восторга от общения со столь известным человеком.
– Господин Бенедикт, – сказал он, – мне сразу стало ясно: вы что-то скрываете. Вполне вас понимаю. Такое случается постоянно. Рад, что вы вернулись. Надеюсь, на этот раз вы расскажете, о чем идет речь?
– Зовите меня Алексом, Билл. Вам известно что-либо о предметах с «Аполлонов»?
– Нет. Просветите меня.
– Артефакты Золотого века, эпохи начала космических полетов. Нескольких первых столетий.
– Понятно. И о каких же артефактах идет речь? Вы можете назвать их?
– Точно не уверен, но, подозреваю, мы нашли детали кораблей, совершивших первые полеты к Луне. И возможно, некоторые личные вещи астронавтов.
– Погодите… кто такие астронавты?
– Извините. Раньше так называли людей, летавших в космос. В те годы, когда человек только оторвался от Земли.
– Ясно, – улыбнулся Гарланд.
– Среди них может оказаться радиоприемник из марсианской колонии. Или кофейная чашка Нила Армстронга.
– Это один из первых астронавтов?
– Первый человек, ступивший на другую планету.
– Вот как? Наверное, мне следовало это знать. Правда, я не слишком силен в древней истории.
– Ничего страшного. Возможно, есть авторучка Регины Маркови, капитана первой Марсианской экспедиции. В общем, могут попасться какие угодно артефакты.
– Понятно. Наверняка они немало стоят. Собираетесь их купить?
– Нет, Билл. Мы пытаемся их найти. Они исчезли восемь тысяч лет назад.
– Ого!
– Но может быть, я знаю, где они.
– В самом деле? – Глаза Гарланда расширились. – Отлично. Но лишь «может быть»?
– Пока что я не могу говорить со всей уверенностью. Мне нужна помощь в их поисках.
Билл кивнул:
– Чем могу помочь?
– Если вы раскрутите эту историю, возможно, у кого-то найдется полезная для нас информация. Мне не хватает всего пары фрагментов. Не исключено, что кто-то способен помочь, но не подозревает об этом. В случае удачи он прочитает вашу статью и свяжется со мной. Я собираюсь обосноваться в отеле «Мажестик».
– Ясно, – сказал Билл. – Не вижу особых проблем. Но если все получится и вы их найдете, я хочу получить эксклюзивные права на материал.
– Билл, если мы сможем начать продажу артефактов Золотого века, нам потребуется любая реклама. Но мы оставим за вами право первенства. Согласны?
– Полагаю, эти артефакты очень ценны?
Алекс посмотрел на него в упор:
– Бесценны. Но надеюсь, вы понимаете: это может ничем не закончиться.
– Конечно. – Билл что-то записывал в блокнот. – Будем надеяться на лучшее.
– В чем смысл всего этого? – спросила я, когда мы снова остались одни.
– Мы слегка надавим на Саутвика. Он узнает от Токаты, что я намерен совершить. Думаю – надеюсь, – что они свяжутся с нами и мы все обговорим.
– Или на этот раз бомба окажется настоящей.
– Чейз, вряд ли мы имеем дело с психопатами. Иначе мы уже знали бы об этом.
Вернувшись в отель, мы направились в сторону бара.
– Так что же ты намерен совершить?
– Мне кажется, это довольно ясно – по крайней мере, им. Как станет известно Токате, через несколько дней я публично выложу все, что знаю: артефакты из «Дома в прериях» забрали на астероид, астероид известен под названием Лариса, а значит, он достаточно велик. Весьма вероятно, что артефакты до сих пор там. Скорее всего, каждый владелец яхты отправится туда – и кто-нибудь на них наткнется.
– Ты действительно так поступишь?
– Хороший вопрос, – кивнул Алекс. – Не знаю. Если план не сработает, вполне возможно.
– Алекс, я не понимаю, как он может сработать. Токата на Британских островах, а мы торчим на Гавайях. Она даже не увидит статью Гарланда.
– Ты недооцениваешь ее, Чейз. Она поняла, что мы ее раскусили, и сразу же сообщила номер, отправив нас по ложному следу. Думаешь, с тех пор она не искала нас? Она знает, что мы не скрылись навсегда в лучах заката, и, вероятно, ждет нового звонка.
– А почему бы не позвонить? Зачем идти окольным путем, привлекать Гарланда?
– Это бесполезно. Сомневаюсь, что мы купим ее сотрудничество.
– Ладно, – сказала я. – Но я все равно не верю.
– Все зависит от того, что они скрывают, – улыбнулся Алекс.
Прошло два с половиной дня – примерно за такой срок вы получаете ответ, отправив гиперпространственное сообщение на Окраину.
«Алекс, – писал Саутвик, – прошу не предпринимать поспешных действий, пока мы не поговорим. Я уже лечу к вам».
– Похоже, ты был прав, – сказала я.
Глава 46
Итог печального дня:
Будьте умнее меня.
Вам – добра, меня – в нору,
Живите все, я умру.
А. Э. Хаусман. Сын плотника (1896 г. н. э.)
[11] Утром пришло второе сообщение: «Алекс, я буду на „Висле“. Прибываю одиннадцатого числа по вашему времени. Свяжусь с вами».
Оставалось еще пять дней.
– Я намерен возложить всю ответственность на него, – сказал Алекс. – Не запутывай он нас с самого начала, всего этого можно было бы избежать.
– Может, объяснишь, о чем речь?
– Пока не знаю, Чейз. Если честно, пока нет даже пристойной теории.
