В предыдущем я сделал попытку отграничить индивидуальные влияния от общих, врожденные склонности от приобретенных, психические раздражения от физических. Само собой разумеется, что трудно, иногда невозможно резко провести такое разграничение. Некоторые примеры разъяснят нам это. Возьмем, например, развращение: в нем невозможно отделить психический элемент от физического, так как оба влияют одновременно. Далее предположим, что у какого-либо племени, вследствие врожденных расовых особенностей, половая жизнь пробуждается у ребёнка обыкновенно ранее, чем у нас. Понятно, что в таком случае нравы и обычаи этого племени будут приспособлены к тому, чтобы в более раннем возрасте обращать внимание ребёнка на половую жизнь. Напомню только существование у подобных племен празднеств, сопровождающих наступление половой зрелости, а также ранних браков. В таких случаях едва ли можно разграничить врожденные склонности от влияния среды. Однако, хотя по указанным соображениям разграничение отдельных факторов крайне затруднительно, следует все же попытаться это сделать, так как целесообразное половое воспитание возможно лишь на основании изучения этиологических факторов.
* * *
Чрезвычайно важно, разумеется, было бы знать заранее, где именно кроется опасность преждевременного развитая половых явлений у ребёнка. В общем, однако, мы должны отказаться от такой задачи и довольствоваться лишь исследованием вопроса о том, нельзя ли, по крайней мере, в отдельных случаях установить, какие именно явления половой жизни возможны у ребёнка. Но здесь мы встречаемся со многими затруднениями, которые во многих случаях действительно непреодолимы, в других же – являются лишь плодом неспособности взрослых разобраться в половой жизни ребёнка. Это тем более печально, что все значение половой педагогики уменьшается этой недостаточной приспособленностью взрослых. Половое воспитание подобно медицине, где необходимо предварительно поставить диагноз болезни, прежде чем лечить ее. А чтобы поставить, диагноз половой жизни ребёнка, необходимо знание людей и такт, тем более, что в раннем детстве сам ребёнок бессознательно относится к своим половым переживаниям, а позже, когда это сознание начинает понемногу пробуждаться, он старательно скрывает свою половую жизнь.
Рассмотрим сначала явления контректационного свойства. Если маленький мальчик, едва достигший семилетнего возраста, или еще моложе, избегает общества мальчиков, и его влечет к определенному лицу, например, к подруге сестры его же возраста, то это не может не броситься в глаза. То же относится и к девочке. Какая-нибудь десятилетняя девочка умеет с большим искусством устроиться так, что ей всегда необходимо о чем-нибудь спросить свою мать, когда последняя сидит с кем-нибудь из друзей дома у себя. Матери и в голову не приходит видеть что-нибудь подозрительное в том что ребёнок то и дело входит в комнату. Ребенок ухитряется пустить в ход всякие уловки, чтобы возможно чаще быть в присутствии возбудившего его симпатию лица. Этим дело не ограничивается. Иногда ребёнок ищет возможности прикасаться к соответствующему лицу, оказывает ему подозрительные нежности, старается прижаться к нему своим телом; последнее же возбуждает подозрение, что речь идет об уже пробужденном половом чувстве. Нельзя отсюда сделать того вывода, что каждый раз, когда ребёнок к кому-нибудь нежно прижимается, то он это делает из половых побуждений, но, во всяком случае, необходимо помнить о том, что слишком большая нежность при известных обстоятельствах бывает подозрительна. Если такие чувства являются у ребёнка в первом периоде детства или в начале второго, тогда сравнительно легко это заметить, потому что в эти годы ребёнок еще не умеет скрывать своих чувств, и только позже у ребёнка постепенно является ощущение, что он делает нечто дурное.
Периферические явления половых органов гораздо легче заметить у молодых детей, чем у взрослых. Так, мать или мамка могут заметить первые эрекции уже у грудного, а также у более старшего ребёнка, когда детей раздевают для купания или для других целей или когда ночью стаскивают с них одеяло. В других случаях можно заметить, как ребёнок хватается за свои половые органы под или даже над платьем. Помимо рук, ребёнок находит много способов для возбуждения своих половых органов; девочки, например, закладывают для этого ногу на ногу. Далее, девочки, как и мальчики, часто пользуются какой-нибудь частью мебели (спинкой стула или углом стола), опираясь на них совершенно незаметно для постороннего взора так, что половые органы оказываются прижатыми, и различными движениями достигается таким образом их возбуждение. Таким образом дети часто онанируют не только в присутствии матери, но и при посторонних. Guttceit
[78] рассказывает об одной женщине, которая имела обыкновение садиться на свои собственные голые пятки, натирала ими свой половой орган и находила в этом половое удовлетворение. Я знал одну молодую девушку, которая ухитрялась онанировать своим ботинком, подгибая для этого свою ногу. Иногда можно по движениям ребёнка совершенно точно узнать, что он делает, тем более, что с приближением оргазма движения начинают принимать особый характер и ритм: глаза начинают блестеть и все выражение лица указывает на возбужденное сладострастие. Это можно заметить даже у грудных младенцев. Townsend
[79] сообщает, что он знал 8-ми месячного ребёнка, который закладывал правую ножку на левую, закрывал глаза, судорожно сжимал кулачки, и через одну, две минуты личико краснело, выступал пот и ребёнок немедленно засыпал. Это повторялось один или несколько раз в неделю.
Если таких ясно выраженных симптомов заметить нельзя, тогда нужно быть осторожными с постановкой диагноза. Могут произойти ошибки, способные повлечь за собою тяжёлые последствия. Мне известны случаи, когда невиннейшее движение ребёнка принималось за онанирование. И когда ребёнок замечает такое ложное подозрение у матери или у другого лица, приставленного к нему, это естественно должно на нем очень скверно отразиться. Надо далее иметь в виду, что дети более старшего возраста, даже уже в возрасте между восемью и девятью годами, никогда не онанируют в присутствии посторонних, но крайней мере они думают, что их не видят, например когда они в постели, в уборной, на прогулке. Таким образом действительно иногда трудно узнать, онанирует ли ребёнок. Более зрелых детей иногда выдают пятна на белье или другие признаки, но в раннем детстве эти признаки по большей части отсутствуют. К тому же в первое время такие пятна не содержат в себе семенных нитей, и диагностическая ценность их уменьшается. Однако следует за этим следить как у мальчиков, так и у девочек. Онанизм можно также установить по различным предметам, употребляемым для соответствующих онанистических целей. У мальчиков употребление таких предметов сравнительно редко, хотя и у них приходится часто извлекать из мочевого канала предметы, попавшие туда с онанистическими целями. У девочек это встречается гораздо чаще, и в их половых органах находят различные предметы, служившие для онанизма, как, например, головные булавки, карандаши и т. п. Что касается всяких других признаков, то они особенно большой цены не имеют. Так, например, многие думают, что при онанизме у девочек удлиняется клитор, но это утверждение скорее освящено традицией, чем истиною. Другие же признаки, как местное раздражение или опухлость половых органов у мальчиков почти совсем отсутствует, а у девочек является лишь тогда, когда онанирование принимает слишком интенсивные размеры. Причем, надо иметь в виду, что легкая краснота половых частей у девочек вообще не имеет особого значения, и такие явления также мало свидетельствуют об онанизме, как мало они свидетельствуют в тех случаях, когда девочка падает жертвой преступлении на половой почве.
