Оказывается, заснуть по приказу человек не может, даже такой получеловек, каким становился я. Прежний Декстер, Демонический, засыпал прекрасно, стоило лечь в постель и скомандовать: «Раз, два, вперед». И готово дело — престо, спитто, сеньор Декстер.
Но Декстеру Новой Модели не так везло.
Я крутился, вертелся, приказывал своей жалкой личности немедленно, без разговоров, спать, по тщетно: заснуть я не мог. Просто лежал в кровати с открытыми глазами и гадал, в чем дело.
По мере того как мучительно долго тянулась ночь, продолжалось и мое жуткое мрачное самоедство. Неужели всю свою жизнь я обманывал себя? Может быть, я никогда не был Стремительным Суровым Декстером со своим приятелем Коварным Пассажиром? Возможно, я был Темным Шофером, которому позволили жить в маленькой комнатушке огромного дома в обмен на то, что он будет возить своего господина надело, когда надо? И теперь, когда босс уехал и мои услуги больше не требуются, как мне работать? Кто я и что я?
Грустные размышления, и веселиться не приходилось. Заснуть тоже не получалось. Метаться и поворачиваться с боку на бок я уже пробовал и почти не устал, так что теперь решил кататься и подпрыгивать, но результат оказался таким же. В конце концов, около трех ночи, я, наверное, проделал какую-то верную комбинацию бессмысленных Движений и наконец свалился в неглубокий беспокойный сон.
Запах и звук готовящегося бекона разбудил меня. Я кинул взгляд на часы — восемь тридцать две, никогда так поздно не вставал. Хотя сегодня — суббота. Рита позволила мне забыться в моем жалком беспамятстве, а теперь вознаградит за возвращение на землю плотным завтраком. Ура!
За завтраком я немного повеселел. Очень трудно пребывать в депрессии и мучиться от своей полной несостоятельности на сытый желудок, поэтому я отодвинул собственные страдания и начал поглощать омлет.
Коди и Эстор, естественно, давно не спали, в субботнее утро телевизор безраздельно принадлежал этим двоим, так что они наслаждались своей привилегией и смотрели мультики, придумать которые до изобретения ЛСД не удавалось. Они даже не заметили, когда я, шатаясь, прошел мимо них на кухню, — так и сидели, уставившись в экран, на котором разговаривала всякая кухонная утварь, пока я не доел завтрак, не выпил финальную чашку кофе и не решил дать жизни еще один день, чтобы все уладить.
— Ну как? — спросила Рита, когда я поставил кофейник.
— Омлет был очень вкусный, — сказал я. — Спасибо.
Она улыбнулась и поднялась со стула, чтобы чмокнуть меня в щеку, а потом собрала тарелки со стола и принялась их мыть.
— Помнишь, ты обещал отвести сегодня куда-нибудь Коди и Эстор?
— Я обещал?
— Декстер, ты же знаешь, у меня примерка. Свадебного платья. Я говорила тебе еще несколько недель назад, и ты согласился, сказав, что возьмешь их на себя, пока я буду у Сюзан на примерке, а потом мне надо все уладить с флористом, даже Винс предлагал мне помощь — у него, кажется, друг какой-то есть?
— Это что-то сомнительное, — сказал я, вспомнив Мэнни Борка, — Только не Винс.
— Ну, я вообще-то уже отказалась. Правильно я сделала?
— Конечно, у нас только один дом, который можно продать, чтобы оплатить вечеринку.
— Не хочу обидеть чувства Винса, и друг у него, наверное, замечательный, но я всю жизнь обращалась к Гансу за цветами, и если для оформления свадьбы пойду к кому-то другому, его сердце просто разобьется.
— Хорошо, — сказал я. — Займусь детьми.
Я надеялся, что у меня будет шанс уделить немного времени себе любимому и решению проблемы Пассажира. Но если это не получается, было бы неплохо слегка расслабиться — может, даже урвать часик-другой для бесценного сна, заслуженное право на который я упустил ночью.
Все-таки сегодня же суббота. Многие уважаемые религии и профсоюзы субботу рекомендуют использовать для отдыха и личностного роста, для того, чтобы провести время вдали от лихорадочной суматохи, для релаксации, для восстановления физических и душевных сил. Но Декстер теперь вроде бы обзавелся семьей, а это все меняет. Пока Рита, словно белокурый торнадо, крутится, занимаясь подготовкой к свадьбе, я просто обязан отвести детей в такое место, которое общество считает подходящим для совместного пребывания детей и взрослых.
Я мысленно прикинул места и выбрал Музей науки и планетарий Майами. В конце концов, там будет полно других семей — прекрасная возможность для меня потренировать свою маскировку, а для детей — познать ее азы. Если уж они хотят пойти по Темной Тропе, надо начать пораньше, чтобы они уяснили самый важный принцип: чем ты ненормальнее, тем важнее казаться таким, как все.
А поход в музей с Дорогим Папочкой Декстером был вполне нормальным времяпрепровождением для нас троих. Такой отдых считался полезным для детей, а это очень важно, пусть даже сами дети были не в восторге от него.
И вот мы втроем погрузились в мою машину и понеслись на север по Первой автомагистрали, пообещав закрутившейся Рите вернуться к обеду. Я проехал по Коконат-Гроув и, не доезжая до Рикенбейкер-козвей, свернул на парковку упомянутого музея. Но войти в музей оказалось не так-то просто. На парковке Коди вышел из машины и просто застыл на месте как вкопанный. Эстор посмотрела на него, а потом повернулась ко мне.
— Почему мы должны туда идти? — спросила она.
— Для кругозора, — ответил я.
— Фу, — сказала она, и Коди кивнул.
— Мы должны провести время вместе, — объяснил я.
— В музее? — спросила Эстор. — Это же безнадежно.
— Какое замечательное слово, — заметил я. — Где ты его слышала?
— Мы туда не пойдем, — произнесла она. — Мы хотим что-нибудь делать.
— А вы были в этом музее раньше?
— Нет, — презрительно ответила она, разделив слово на три слога, как умеют делать только десятилетние дети.
— Ну, вам очень понравится, — сказал я. — Может, даже узнаете что-нибудь новое.
— А мы не хотим ничего узнавать, — возразила она. — В музее.
— А что вы хотите? — спросил я и сам удивился своей назидательной интонации терпеливого взрослого.
— Ну, ты же знаешь, — начала она. — Ты обещал нам кое-что показать.
— А вы точно знаете, что я не собираюсь этого делать? — поинтересовался я.
Эстор с неуверенностью посмотрела на меня, а потом повернулась к Коди. Не знаю, о чем они там говорили друг с другом, но слов для этого не потребовалось. Когда она снова обратилась ко мне, то уже серьезным и совершенно самоуверенным тоном заявила:
— Точно.
— А разве вы знаете, что я собирался вам показать?
— Декстер, — сказала она. — А зачем же мы просим тебя показать нам это?
— Потому что вы этого не знаете, как и я.
— Ну да, конечно, — с недоверием произнесла она.
