Итак, катер был недосягаем. Я не сомневался, что Зандер использует его для того, чтобы избавляться от трупов. Темный Пассажир тоже так считал, что для меня гораздо важнее. Но добраться до катера оказалось невозможно.
Я мысленно живописал себе, как Зандер проделывает это с очередной жертвой. Картинка была яркой и немного раздражающей. Я представлял, как он аккуратно укладывает останки своей жертвы в ящик для льда, возможно даже — позолоченный, звонит капитану, приказывает заполнить топливные баки и затем ленивой походкой шагает к месту стоянки. Два ворчливых портовых грузчика заносят тяжелый ящик на борт и подобострастно машут ручищами вслед отходящему судну. Но я не мог подняться на катер и убедиться в этом. А без должного доказательства Кодекс Гарри не позволял мне приступить к делу. Да, я не сомневался. Ну и что? Я мог бы попытаться схватить Зандера за руку, когда он приступит к следующему делу, но узнать, в какой момент это случится, было невозможно, а следить за ним постоянно я не мог. Время от времени мне надо было показываться на работе и появляться, хотя бы символически, дома. Одним словом, я обязан прилагать усилия для поддержания иллюзии нормальной жизни. Однако где-то на следующей неделе (если его система сохранится) он должен будет позвонить капитану и дать указание подготовить катер, и капитан…
И капитан, который, без сомнения, весьма добросовестно относится к своим служебным обязанностям, запишет, Что и когда он сделал с катером богатого клиента. Он зафиксирует, сколько галлонов топлива было залито в баки, какое шампанское было охлаждено и сколько жидкости марки «Виндекс» пошло на протирку ветрового стекла. Все эти данные попадут в файл «Маколи» и сохранятся в компьютере.
В этот миг мы снова оказались в мире Декстера. Темный Пассажир нетерпеливо шипел, торопя меня сесть за клавиатуру.
Декстер — существо скромное, даже застенчивое, он прекрасно знает границы своих весьма впечатляющих талантов. Но если имеются пределы его возможностей в поиске на компьютере, то я их пока не открыл. Я устроился поудобнее и приступил к работе.
На то, чтобы влезть в сайт яхт-клуба и найти отчеты, ушло лишь полчаса. Учет обслуживания велся точно и подробно. Я сопоставил даты записей с датами собраний совета директоров любимого филантропического детища Зандера, именуемого Фондом Всемирной Миссии Божественного Света, со штаб-квартирой где-то на окраине Либерти-Сити. Итак, 14 февраля совет был счастлив объявить, что Уинтон Аллен будет перевезен из логовища порока в Майами на ранчо Зандера, дабы пройти там реабилитацию посредством честного труда. А 15 февраля Зандер отправился на прогулку на своем катере и израсходовал тридцать пять галлонов топлива.
11 марта таким же образом был осчастливлен Тайрон Микс, а 12 марта Зандер отправился на морскую прогулку.
Так шло и дальше. Каждый раз, когда бездомная личность приступала к буколическому
[7] существованию на ранчо, Зандер в течение последующих двадцати четырех часов звонил в гавань.
Конечно, это было не совсем так, как предписывал Кодекс Гарри, но он допускал определенные отклонения, отдавая в пограничных случаях предпочтение справедливости, а не праву. Мыс Темным Пассажиром были уверены, что собранных доказательств более чем достаточно, чтобы удовлетворить всех, включая Гарри.
Теперь Зандеру предстоит отправиться в иной круиз под луной, и все его деньги не смогут удержать его на плаву.
Глава 3
Итак, в ночь, похожую на многие другие ночи, когда луна льет маниакальные аккорды на своих кровожадных детишек, я, напевая под нос, готовился к очередной опасной шалости. Вся предварительная работа была проведена, и для Декстера настало время игр. Мне требовалось всего несколько секунд, чтобы собрать свои нехитрые игрушки и отправиться на свидание с богатеньким филантропом. Но предстоящее бракосочетание все очень осложняло. Я даже начал подумывать, а не напрасно ли затеял весь этот камуфляж и будет ли моя жизнь когда-нибудь снова хоть немного проще.
Не хочу показаться хвастливым, но мне все же удалось соорудить из асептических стекла и стали безупречный и практически непроницаемый фасад, скрывающий весь готический ужас Замка Декстера. Теперь мне очень хотелось отправить в отставку Старого Декстера, так как я находился, по выражению Риты, в процессе «консолидации наших жизней». Это означало, что мне пришлось перебраться из своего уютного уголка на Коконат-Гроув в жилище Риты с тремя спальнями. Пользуясь опять же ее словами, это был «разумный поступок». Если же употреблять мою терминологию — Чудовищное Неудобство. При новом распорядке у меня не осталось того, что хотя бы отдаленно напоминало личное пространство. А иногда мне очень хотелось его иметь. У каждого преданного делу и ответственного людоеда есть свои секреты, и я не желал, чтобы кто-то иной, кроме меня, увидел некоторые вещи в дневном свете.
Мне, например, приходилось тратить определенное время на изучение своих потенциальных партнеров по играм. Кроме того, у меня имелась дорогая моему сердцу маленькая деревянная шкатулка, где хранилось сорок одно предметное стеклышко с единственной каплей крови в центре. Каждая капля представляла одну не совсем человеческую жизнь, конец которой положила моя рука. Содержимое драгоценной шкатулки было, по существу, полным отражением моей внутренней жизни. Других следов моей деятельности не осталось. Никаких гор разлагающейся плоти. Вряд ли кто-нибудь сможет назвать меня неопрятным и неряшливым чудовищем, кромсающим свои жертвы ножом в очередном припадке безумия. Напротив, я являю собой образчик весьма чистоплотного изверга, который обращается с ножом и своими товарищами по играм весьма аккуратно. Я всегда очень тщательно убираю за собой, и даже мой самый заклятый враг надорвется, пытаясь доказать, что ваш покорный слуга — отвратительный злодей. Он, как бы ни старался, никогда не сможет понять, что означают эти маленькие стеклышки с каплями крови.
Тем не менее перспектива объяснять даже преданной супруге, что находится в шкатулке, не вызывала у меня восторга. И стоит ли еще говорить о некой Немезиде, страстно желающей моей гибели? До недавнего времени в Майами был один такой тип — сержант полиции по фамилии Доукс. И хотя чисто технически он все еще числился живым, я уже начал думать о нем в прошедшем времени, поскольку случившаяся с ним не так давно неприятность стоила ему обеих рук, обеих ног и, увы, языка. В данный момент он находился вовсе не в той форме, чтобы воздать мне по заслугам. Но я точно знал, что если однажды смог появиться такой тип, как он, то, вероятно, следует ожидать пришествия и другого, ему подобного.
Я никогда не был публичным человеком, но в последнее время проблема уединения стала для меня особенно актуальна. Насколько мне известно, пока никто не видел мою маленькую коробочку. Но у меня только сейчас появилась невеста, наводящая порядок в моей комнате, и пара любознательных детишек, роющихся в моих пожитках, чтобы узнать побольше о Дорогом Дядечке Декстере. Или Дорогом Папочке Декстере, если хотите.
