Я опять включил наружный свет, и снова звук немедленно прекратился.
Только теперь послышался со стороны кухни.
И естественно, когда я прибежал на кухню, звук уже смолк, даже раньше, чем я успел зажечь свет.
Я медленно подошел к окну над раковиной и осторожно выглянул.
Ничего. Только ночь, забор и соседский дом, а больше вообще ничего.
Я выпрямился и стоял там еще какое-то время, ожидая, когда шум вновь послышится в другом конце дома. Этого не произошло. Я ждал затаив дыхание. Что бы это ни было, оно отступило. Исчезло. Я разжал кулаки и сделал глубокий вдох.
И тут Рита пронзительно завопила.
Я быстро повернулся, едва не вывихнув лодыжку, но заковылял к ванной комнате так быстро, как только мог. Дверь была заперта, но я слышал, как кто-то рвется в окно. Рита крикнула:
— Уходите!
— Откройте дверь! — воскликнул я, и через минуту Эстор широко распахнула ее.
— В окне, — сказала она довольно спокойно.
Рита стояла посреди ванной, поднеся к губам свои сжатые кулаки. Коди был перед ней, держа вантуз наготове, чтобы защитить ее в любой момент, и они оба смотрели на окно.
— Рита, — позвал я.
Она обернулась ко мне с широко открытыми глазами, полными ужаса.
— Но что им надо? — воскликнула она так, будто я мог ответить. И наверное, я бы ответил, если бы находился в обычных обстоятельствах. Обычными я называю те, в которых существовал прежний Декстер, когда мой Пассажир составлял мне компанию и нашептывал потрясающие секреты. Но сейчас мне было известно только одно: кто-то хочет ворваться в дом непонятно зачем.
Я не знал, чего они хотят, но что-то им было здесь нужно. Это очевидно.
— Давайте, — скомандовал я. — Уходите все отсюда.
Рита обернулась и посмотрела на меня, а Коди так и остался стоять.
— Быстро! — сказал я. Эстор взяла мать за руку, и они выбежали из ванной. Я положил руку на плечо Коди, подтолкнул его вслед за матерью и бережно вынул вантуз у него из рук, а затем повернулся к окну.
Я пятился из ванной, не спуская глаз с окна.
Рита сидела на кровати, Эстор — рядом, а Коди — на другой стороне. Дети были спокойны, а Рита — на грани истерики.
— Все хорошо, — сказал я. — Полицейские уже едут.
— А кто приедет? Сержант Дебби? — спросила Эстор у меня и добавила с надеждой: — Как ты думаешь, она убьет кого-нибудь?
— Сержант Дебби в постели, она спит, — сказал я. Сирена была слышна уже громче; с визгом шин полицейская машина остановилась напротив нашего дома, а сирена какое-то время еще продолжала ворчать. — Они здесь, — сказал я.
Рита вскочила с кровати и схватила детей за руки.
Мы покинули спальню, и когда подошли к входной двери, в нее уже настойчиво стучали. Но жизнь учит нас осторожности, поэтому я крикнул:
— Кто там?
— Это полиция, — отозвался строгий мужской голос. — У нас есть сообщение о возможном взломе. — Звучало правдоподобно, но, открывая дверь, я не стал снимать цепочку, так, на всякий случай.
Там, конечно, стояли два копа, один — лицом к двери, а другой отвернулся и осматривал двор и улицу.
Я закрыл дверь, снял цепь и снова открыл.
— Входите, офицер, — сказал я.
На его жетоне значилось имя Рамирес, и я понял, что немного знаком с ним. Однако он не сделал никаких попыток войти в дом, а только бросил взгляд на мою руку.
— Что-то стряслось, командир? — спросил он, кивая на мою руку. Я посмотрел и понял, что стою с вантузом в руке.
— Ну да, — проговорил я и положил вантуз в стойку для зонтов. — Извините. Это для самозащиты.
— Ага, — сказал Рамирес. — Все зависит от того, что есть у противника. — Он сделал шаг вперед и вошел в дом, через плечо обращаясь к своему напарнику: — Посмотри во дворе, Уильямс.
— Сейчас, — отозвался крепкий чернокожий мужчина лет сорока и, спустившись по лестнице, скрылся за углом дома.
Рамирес стоял посреди комнаты, глядя на Риту и детей.
— Ну, что за история? — спросил он, и не успел я ответить, как он искоса посмотрел на меня: — Почему мне знакомо ваше лицо?
— Декстер Морган, — представился я. — Криминалист.
— Точно, — вспомнил он. — Так что произошло, Декстер?
Я все рассказал.
Глава 28
Полицейские пробыли у нас еще минут сорок: осмотрели двор, окрестности, ничего не нашли, и это их, похоже, не удивило — впрочем, как и меня. А когда они закончили с осмотром, Рита приготовила им кофе и угостила овсяным печеньем, которое испекла сама.
Рамирес был уверен, что это ребятишки подшутили над нами, желая привлечь к себе внимание, и задуманное им удалось. Уильямс тоже старался убедить нас, что это просто шалость, а теперь все закончилось. Уходя, Рамирес добавил, что они будут наезжать еще несколько раз, до утра. Но как только стихли эти успокоительные слова, Рита засела на кухне с чашечкой кофе, чувствуя, что не в состоянии заснуть. Что касается меня, я проворочался минуты три, прежде чем вернуться к сновидениям.
И когда я полетел вдоль длинной гряды черных гор, устремившись в сон, то опять услышал музыку. И ощутил непередаваемое чувство радости и тепла на своем лице.
Потом я почему-то оказался в коридоре, с Ритой, которая трясла меня и называла по имени.
— Декстер, проснись, — говорила она. — Декстер.
— Что случилось? — спросил я.
— Ты ходил во сне, — ответила она. — И пел. Пел во сне.
И вот розовоперстая Эос застала нас обоих на кухне за кофе. Когда в спальне наконец зазвонил будильник, Рита сходила и выключила его, а вернувшись, посмотрела на меня. Я в ответ лишь молча взглянул на нее. Утро было обычным: мы сломя голову помчались на работу и все делали так, будто ничего особенного не случилось.
Но, конечно, все было иначе. Кому-то хотелось получить доступ к моей голове, и им удавалось это неплохо. А сейчас они пытаются попасть в мой дом, и я даже не знаю, кто это и чего они хотят. Остается предположить, что все неприятности как-то связаны с Молохом, а также с отсутствием моего Короля.
Если кратко сформулировать суть проблемы, то получится следующее: некто пытается что-то сделать со мной и подбирается к своей цели все ближе.
Для меня ясно, что рассматривать версию, будто некий древний бог, существующий и ныне, пытался убить меня, — абсурдно. Во-первых, никаких богов не существует. А даже если и существуют, зачем одному из них беспокоить меня? Судя по всему, какой-то человек устроил этот дурацкий маскарад с Молохом, дабы казаться более значительным и могущественным и заставить свои жертвы поверить в то, что он обладает особой магической силой.
