На внешней стене «Древа жизни» было нарисовано большое дерево — вполне логично, — а под ним изображения двух мужчин, стучащих в длинные барабаны. Я припарковался прямо перед магазином и вошел через дверь-ширму, которая звякнула колокольчиком, а затем захлопнулась позади меня. В глубине, за занавесом из бисера, женский голос крикнул что-то по-креольски
[42], а я в ожидании появления продавца встал у стеклянной стойки. Магазин был увешан полками, на которых стояли многочисленные банки, заполненные таинственными веществами в жидком, твердом и неопределенном состоянии. Одна или две из них содержали нечто такое, что когда-то, вероятно, было живым.
Через мгновение какая-то женщина раздвинула бисерную штору и вошла в переднюю часть магазина. На вид ей можно было дать примерно лет сорок, она отличалась хорошей фигурой, высокими скулами и слегка бронзовым оттенком кожи. На ней было струящееся красно-желтое платье, а голову венчал тюрбан тех же цветов.
— Ах, я могу помочь вам, сэр? — произнесла женщина с сильным креольским акцентом. Она скептически оглядела меня и слегка покачала головой.
— Ну, в общем, — сказал я и прикусил язык. А как принято начинать такой разговор? Не мог же я сказать, что считаю себя одержимым и хочу вернуть своего демона? Бедняжка просто обольет меня куриной кровью.
— Сэр? — нетерпеливо подтолкнула она меня.
— Я хотел узнать, — правдиво начал я, — есть ли у вас книги об одержимости демонами. Э-э, на английском.
Она сжала губы с явным неодобрением и отчаянно затрясла головой.
— Они не демоны, — ответила женщина. — Почему вы это спрашиваете? Вы журналист?
— Нет, — сказал я. — Просто, э-э, интересуюсь. Любопытствую.
— Любопытствуете насчет вудун
[43]? — спросила она.
— Только в той части, которая касается одержимости, — ответил я.
— Хм, — произнесла она, и ее неодобрение стало еще более явным. — Зачем?
По-моему, какой-то умник когда-то сказал, что, если все средства исчерпаны, говори правду. Звучит прекрасно, и вряд ли я первый, кому это пришло в голову, а кроме того, ничего другого мне не оставалось. Я решил попробовать.
— По-моему, — начал я, — то есть я не уверен. Я думаю, что, возможно, когда-то был одержим. Какое-то время назад.
— Ха, — произнесла женщина. Она посмотрела на меня в упор своим грозным взглядом, а потом пожала плечами. — Может быть, — наконец сказала она. — А почему вы так думаете?
— Просто, э-э… Ну, у меня было такое ощущение, знаете? Как будто что-то было, э-э… Ну, внутри меня. И оно наблюдало.
Она плюнула на пол — довольно неожиданный жест для такой элегантной женщины — и покачала головой.
— Ах вы, бланки
[44], — с укоризной сказала она. — Вы нас крадете, потом привозите сюда, забираете у нас все. А если мы в чем-то начинаем преуспевать без участия с вашей стороны, то вы опять тут как тут, хотите и здесь урвать свой кусок. Ха. — Она поводила передо мной пальцем, словно учительница перед второклашкой. — Послушай-ка, бланк. Если бы дух вошел в тебя, ты точно знал бы. Это тебе не кино. Это очень большое благословение, и, — добавила креолка с самодовольной улыбкой, — оно на бланков не распространяется.
— Ну вообще-то…
— Non
[45], — отрезала она. — Если ты этого не жаждешь, если не умоляешь о благословении, то оно не придет.
— Но я жажду, — настаивал я.
— Ха, — повторила она. — Оно к тебе никогда не придет. Ты зря тратишь мое время. — С этими словами хозяйка магазина отвернулась и исчезла за своими бисерными шторами в дальнем конце помещения.
Я не видел смысла в том, чтобы дожидаться ее возвращения, ведь ее убеждения вряд ли изменятся. Вряд ли такое случится, что вуду поможет мне получить ответы на вопросы о Темном Пассажире. Она сказала, что дух посещает тебя, только когда его зовут, и его приход — благословение. В принципе можно назвать это альтернативным ответом, хотя я не помню, чтобы призывал Темного Пассажира, — он всегда был во мне. И все же, чтобы удостовериться, я встал на обочине около магазина и закрыл глаза. «Вернись, ну пожалуйста», — попросил я.
Ничего не произошло. Я сел в машину и поехал назад, на работу.
«Интересный выбор», — подумал Наблюдатель. Вуду. Логика, конечно, в этом присутствовала, отрицать он не стал. Кроме того, этот выбор говорил о том, что он двигается в правильном направлении и он уже рядом.
И когда появится следующая подсказка, тот, другой, окажется еще ближе. А этот мальчик — интересный экземпляр, и ему почти удалось ускользнуть. Но только почти; он оказался полезным, и темная награда уже ждет его.
Как и награда того, другого.
Глава 30
Я едва устроился в своем кресле, как в мою комнатушку пришла Дебора и села на складной стул напротив стола.
— Курт Вагнер пропал, — сказала она.
Я ожидал развития сюжета, но его не последовало, так что я просто кивнул.
— Извинения приняты, — сказал я.
— Никто не видел его с субботнего вечера, — продолжила она. — Его сосед по комнате говорит, что когда он пришел, то вел себя как псих и ничего не говорил. Только переобулся и исчез, вот и все. — Дебора замялась, а потом добавила: — Он бросил там свой рюкзак.
Признаюсь, я оживился, услышав об этом.
— И что было в нем? — спросил я.
— Следы крови, — ответила она так, словно признавалась, что украла печенье. — Совпадает с кровью Тэмми Коннор.
— Ну что ж, — произнес я. Было бы невежливо подчеркивать тот факт, что сделать анализы крови она доверила кому-то другому. — Отличная улика.
— Нда, — протянула она. — Это он. Больше некому. Значит, он кончил Тэмми, сунул ее голову в рюкзак, а потом кончил Мэнни Борка.
— Похоже, что так, — сказал я. — Жаль, а то я уж было сроднился с мыслью, что виновен.
— Хрень какая-то, — заныла Дебора. — Парень хорошо учится, выступает за команду по плаванию, нормальная семья, все как надо.
— Ах, какой хороший мальчик! — подыграл я. — И даже не верится, что он творил такие жуткие вещи.
— Ну да, да, — нехотя согласилась Дебора. — Знаю я, черт подери. Абсолютное клише. Но какого черта? Парень убил свою девушку — допустим. Может, даже ее соседку по комнате, потому что она все видела. Ну а остальных? И все это дерьмо со сжиганием, и головы эти бычьи, и этот, как его, Моллюск?
