Даже на работе я не испытывал никакого облегчения. Дебора уже поджидала меня, и прилипла как банный лист, едва я вышел из лифта.
— Старжак пропал, — сказала она. — Уже пару дней не выгребает почту, порог завален газетами. Его нет.
— Но это же отлично, Деб, — отозвался я. — Раз сбежал, значит, рыльце в пушку.
— Черта с два, — возразила она, — то же самое случилось и с Куртом Вагнером, а теперь он труп.
— Можно включить его в список разыскиваемых, — предложил я, — и тогда мы доберемся до него первыми.
Дебора пнула стену.
— Черт, мы не то что не опережаем, мы не успеваем. Помоги мне, Деке, — взмолилась она, — иначе я с катушек съеду.
Я мог бы сказать, что от меня в расследовании мало толку, но это было бы немилосердно.
— Постараюсь, — вместо этого сказал я, и Дебора, ссутулившись, куда-то пошла по коридору.
Я еще не успел прийти к себе в закуток, когда наткнулся на сурового Винса Мацуоку.
— Где пончики? — обвинительным тоном спросил он.
— Какие пончики? — решил уточнить я.
— Сегодня твоя очередь, — напомнил он, — ты сегодня должен был покупать пончики.
— У меня выдалась тяжелая ночь.
— А теперь нас всех ожидает тяжелое утро?! — воскликнул он недовольно. — Где справедливость?
— Я не отвечаю за справедливость, Винс, — сказал я. — Только за кровавые пятна.
— Хм, и за пончики, видимо, тоже не отвечаешь. — С этими словами Мацуока ушел прочь, и на сей раз ему очень убедительно удалось изобразить праведный гнев, а вот я не припомню, когда это он обставлял меня в словесной перепалке. Еще один признак того, что я не в себе. Неужели несчастный Дестабилизированный Декстер забрел в тупик?
Рабочий день тянулся долго и нудно, но такими и должны быть рабочие дни. Да, у кого угодно, только не у Декстера; в свое время я постоянно был чем-то занят и прикидывался, что мне нравится работа, никогда не смотрел на часы и не ныл. Наверное, мое занятие доставляло мне удовольствие потому, что раньше я считал его частью игры, частью Великой Шутки Декстера — одурачить всех и казаться человеком. Но для того чтобы шутку оценили, требуются слушатели, а поскольку я теперь остался один, утратив свою аудиторию, желание шутить совсем покинуло меня.
Я едва ползал с утра, затем поехал осматривать труп, а потом вернулся к очередному циклу лабораторной работы. Под занавес я заказал кое-какие канцелярские товары и дописал отчет. Убираясь на столе, перед тем как отправиться домой, я услышал, что звонит телефон.
— Мне нужна твоя помощь, — бесцеремонно заявила моя сестра.
— Еще бы. Очень хорошо, что ты сама это признаешь.
— Я на дежурстве до полуночи, — продолжала она, игнорируя мою остроумную и тонкую реплику, — а Кайл не сможет закрыть ставни самостоятельно.
В который раз ловлю себя на мысли, что, дойдя до середины разговора, я не понимаю, о чем идет речь. Очень неприятное чувство, хотя, если бы это каждый раз осознавали все остальные, особенно в Вашингтоне, мир стал бы лучше.
— А зачем Кайлу понадобилось закрывать ставни? — осведомился я.
Дебора фыркнула:
— Господи, Декстер, чем ты занимался весь день? На нас ураган надвигается.
Я хотел сказать, что занимался весь день чем угодно, только не просмотром метеорологического канала, но вместо этого воскликнул:
— Неужели ураган? Как интересно. И когда?
— Попытайся приехать к шести. Кайл будет ждать, — сообщила она.
— Ладно, — ответил я, но она уже бросила трубку.
Поскольку Дебора вечно все делает на бегу, я мог бы расценить этот звонок как извинение за ее недавнюю безосновательную враждебность. Возможно, она наконец свыклась с мыслью о существовании Темного Пассажира, особенно сейчас, когда его и след простыл. Я, наверное, должен быть счастлив, но, учитывая, как провел сегодняшний день, это оказалось очередной занозой под ногтем несчастного Деморализованного Декстера. В довершение еще и ураган нагло выбрал именно такой момент для своих бессмысленных домогательств. Настанет ли когда-нибудь конец этой боли и страданиям, которые я вынужден терпеть?
Ох, о чем я говорю, жизнь — это страдание. Я вышел из дверей, чтобы встретиться с любовником Деборы.
Прежде чем завести машину, я решил позвонить Рите, которая, по моим расчетам, сейчас уже должна была находиться дома.
— Декстер, — ответила она и, не переводя дыхания, продолжила: — Я не помню, сколько бутылок воды у нас есть, потому что около «Пабликса»
[53] все места на парковке заняты.
— Ну тогда нам придется пить пиво.
— По-моему, консервов хватит, вот только тушенка уже два года простояла, — продолжала она, очевидно не предполагая, что кто-то другой тоже хотел бы что-нибудь сказать. Я не стал ее тормозить, решив, что она, возможно, скоро остановится сама. — Фонарики я проверяла пару недель назад, — говорила Рита. — Помнишь, когда электричества сорок минут не было? Запасные батарейки в холодильнике, на нижней полке, у стенки. Коди и Эстор я забрала, у них завтра группы продленного дня в школе не будет, но им там кто-то рассказывал про ураган «Эндрю», так что я подумала, может, ты, как придешь, поговоришь с ними, а то Эстор, по-моему, испугалась? Объяснишь, что это просто большая гроза и с нами ничего не случится, просто будет ветер и гром, электричество ненадолго пропадет. А если увидишь магазин по дороге, не слишком запруженный людьми, остановись и купи воды в бутылках сколько сможешь. И еще льда, морозилка по-прежнему стоит на верхней полке над стиральной машиной, можно наполнить ее льдом и положить туда все, что портится. Да — как твоя лодка? С ней ничего не случится там, где ты ее оставил, или надо что-нибудь сделать? Наверное, мы успеем унести все со двора прежде, чем стемнеет, уверена, все будет нормально, надеюсь, он до нас не дойдет.
— Ну ладно, — сказал я. — Я немного задержусь.
— Ладно. Ого, смотри-ка, а в «Винн-Дикси»
[54] не все так плохо. Поеду туда, там даже места есть на парковке. Пока!
Никогда бы не подумал, что такое возможно, но Рита умудрялась обходиться без воздуха. А может, ей хватало глотка в час, как киту? Однако после такого впечатляющего перформанса я почувствовал себя еще более вдохновленным на подвиги и поспешил на помощь однорукому дружку своей сестры. Я завел двигатель и юркнул в транспортный поток.
Движение в час пик — сущая мясорубка, а если ожидается ураган, то двигающихся в этот час пик одолевает предчувствие, что мы все погибнем от урагана, и они — в первую очередь. Все едут так, что, окажись ты между ними и их запасными батарейками и фанерой для окон, поплатишься жизнью. Поездка до дома Деборы в Корал-Гейблс была недолгой, но когда я припарковался, то чувствовал себя так, словно прошел суровый обряд посвящения в племени индейцев апачей и из мальчика превратился в мужчину.
