— Пап!
— Да?
— Знаешь что?
— Что?
— Криса знаешь?
— В некотором роде, да.
— Знаешь, что Крис сделал?
— Утащил твою маму.
Билли озадаченно нахмурился.
— Нет, он не утаскивал маму!
— Нет?
— Нет, не утаскивал.
— Ну, а что он тогда сделал, Билли?
Билли был невероятно серьезен:
— Пап, ты мне, конечно, не поверишь…
— Нет, наверное, — улыбнулся я. — Ты расскажи.
— Он знает одного человека…
— Ну, так давай, рассказывай. Ты же можешь.
— Ну вот, этот человек, вот, да?
— Да?
— Он волосатый, вот, да?
— Да?
— И жил в озере.
Я протер стол и сел. Кажется, настал особый момент.
— Волосатый человек, который жил в озере? Забавно.
— Нет, пап, не забавно, — сказал Билли.
— Итак, расскажи же мне, — басом прогремел я, — об этом волосатом человеке в озере! — Я изображал Чарлтона Хестона, но Билли не оценил.
— Он сделан из золотого!
— Из золотого чего?
— Да нет, пап, он сам сделан из золотого! Он очень злой!
— Злой, да?
— Очень. — Билли замолчал на секунду, поковырял в носу, выудил козявку, сжевал ее и сказал:
— Там он нашел себе железо!
— Железо?
— Да. Железо.
— Он пьет препараты железа?
— Пап, просто железо! Железо!
— И это все тебе рассказал Крис.
Билли кивнул.
— И все это было в старые времена.
— Ага, в старые времена. — Бессмысленно спрашивать, в какие именно, потому что «старые времена» покрывают всю историю человечества вплоть до рождения Билли. — Это он тебе на ночь рассказывал?
— Да, пап.
— Крис читает тебе на ночь?
— Да, он нам с Джедом все время читает на ночь, но это не сказка из книжки, папа, это он сам придумал! Он очень умный.
Я схватил в охапку своего маленького мальчика и поцеловал в носик.
— Расскажи мне еще про Криса, — сказал я.
— Пап!
— Да, Билли?
— Я щенок, гав-гав!
— Ладно, щеночек. Рассказывай.
— Пап, ты забыл «гав-гав», гав-гав.
— Извини, гав-гав.
— А в Мамином Доме щенка не бывает.
— Не бывает? Как обидно.
— У мамы дома щенок делается медведем.
— Да, правда?
— Большим, страшным медведем!
— А почему он делается большим и страшным медведем?
— Крис говорит, что я страшный медведь, страшный большой медведь.
— А страшный медведь тоже злой, как волосатый человек в озере?
— Да, гав-гав!
Кристофер Пиннок.
Крис Пиллок. Пиллок-Мудиллок.
Роман с Мариной закончился в середине лета. Она сообщила мне о разрыве в тот день, когда вызвала на дом агента по недвижимости.
— Я уезжаю в Испанию, — объяснила она.
— К мужу? — Я угадал. Я почти предвидел такое развитие событий.
— Гэри сейчас с ним. Мы все решили, что нам с его папой стоит попробовать начать все сначала.
Я так и не разобрался в ней как следует. Марина была чуть старше меня, но с ней я удивительным образом чувствовал себя защитником. Удивительным, потому что Марина сама производила впечатление полнейшего самообладания. Она подсмеивалась над собственной слегка перезревшей фигурой, но не видела причин одеваться по этому поводу кое-как и не следить за собой. Она заботилась о себе, как и о своем доме. И обо мне. Это она сформулировала условия наших отношений, но я чувствовал, что она сама видит свою женскую долю в том, чтобы давать, а не брать. Она удивляла меня порой. Скажем, с поразительно старомодным девичьим смущением она предупреждающе клала руку мне на голову, стоило мне потянуться губами ниже ее живота, — но при том время от времени сама самозабвенно ласкала мой пенис губами, после чего полоскала рот заранее приготовленной ароматизированной водой.
СЕКС! СЕМЬ КОЛДОВСКИХ СПОСОБОВ УЛОЖИТЬ ЕГО К ТВОИМ НОГАМ!
Марина прочитала эту статью раньше меня.
Гэри, рассказала она, получил диплом по гостиничному менеджменту и организации отдыха. Он работал изо всех сил, и Марина им гордилась. Первую работу он нашел в Малаге. Там же разыскал отца и встретился с ним после двухлетнего перерыва. Одно вело к другому; Марина подала в салоне заявление об уходе. Она улетала на следующий день.
— Я буду скучать, — сказал я.
— Не будешь. Во всяком случае, недолго.
— Все-таки не пропадай, ладно?
— Джо, ты лучше позаботься о своей девочке и ее братишках. Ты хороший человек и найдешь себе кого-нибудь получше меня.
Получше ее? Впоследствии я пытался мысленно реконструировать ее прошлое. Марина, как мне всегда казалось, слишком много повидала за свою жизнь и вряд ли была из дочек тех потрепанных «белых воротничков», чьими тюлевыми занавесками и «форд-сьеррами» оформлены все улицы. Вряд ли она была из тех преданных дочек, что одеваются в точности как мама, справляют помолвку в свой двадцать первый день рождения, выходят замуж год спустя и через пять лет горько сожалеют о собственной глупости. Но скорее всего, она не была и крутой, как те курвы, которых я так боялся в средней школе. В четырнадцать они уже встречались со взрослыми парнями, в пятнадцать начинали с ними спать, в шестнадцать рожали детей без всякого желания и надежды снова увидеть тех ублюдков, с которыми кувыркались в кустах. Но вместе с тем Марина имела с такими девушками нечто общее: грустную уверенность в том, что для приобретения определенного статуса ты должна смириться с тем, что тебя используют.
Марина поцеловала меня в щеку. Можно было бы разыграть обиду или злость, но толку-то? Я пожелал ей удачи и вернулся домой, в свое одиночество.
Глава 9
Так когда же я начал расклеиваться?
Ко мне в голову иногда заскакивает некий демон-диджей и заводит там песенки из одного и того же альбома под названием «Папа съезжает с катушек. Все хиты». Вот одна из таких…
Мы вчетвером едем по дороге в Броквелл-парк. Сияет солнце! Мы едем веселиться задешево! Урраа!
Тут Билли начинает:
— Пап, машина вся грязная!
