– Кэролайн… – Он не нашел в себе сил ответить на ее вопрос. – Откуда ты появилась? Я не слышал шума кареты.
– Я гуляла в парке.
Тембр голоса Кэролайн был таким же чарующим, как и ее красота.
– В парке? Надеюсь, ты шутишь.
– Я часто хожу туда, когда не могу уснуть.
– В таком тумане?
– По ровной тропинке идти нетрудно. Прогулки меня успокаивают.
– Но ведь это может быть опасно.
Лорд Палмерстон неожиданно вспомнил, что теми же самыми словами секретарь ответил на его желание прогуляться.
– Никто из состоятельных людей не пойдет в парк ночью, поэтому и у грабителей нет причин подстерегать их там. Но на всякий случай…
Она показала трость, еще более крепкую, чем его собственная.
Лорд Палмерстон невольно улыбнулся ее уверенности. Было время, когда он по своей любвеобильной натуре пытался добиться еще более близких отношений с этой женщиной. Но он давно уже не прежний лорд Купидон, как окрестили его когда-то газетчики.
– Ты улыбаешься, но взгляд твой остается мрачным. – Кэролайн достала ключ из-под плаща. – Мой муж уехал по делам в Манчестер. Но все равно будет лучше, если ты зайдешь.
За исключением их собственных шагов по мраморному полу и стука захлопнувшейся двери, в огромном доме было совершенно тихо. Газовая лампа на стене освещала просторный вестибюль с картинами и древнеримскими скульптурами, знакомыми лорду Палмерстону по предыдущим визитам.
А вот странный светильник в виде блюдца у подножия изогнутой полукругом лестницы, испускающий зеленое сияние, был для него в диковинку. Второе блюдце освещало верхнюю площадку.
– Я велела слугам по ночам выносить их на лестницу, чтобы кто-нибудь не споткнулся в темноте, – объяснила Кэролайн, заметив его недоумение.
– Это фосфор? – спросил он.
– Фосфорная смесь. Мой муж консультирует компанию, которая ее выпускает, как раз для предотвращения подобных несчастных случаев.
Они разговаривали вполголоса, чтобы не разбудить прислугу. На лорда Палмерстона тут же нахлынули горьковато-сладкие воспоминания о былых полуночных визитах к своим возлюбленным.
Кэролайн подошла к изящному резному столику у стены, взяла спички, лежавшие рядом с восточной вазой, и зажгла фитиль серебряной лампы.
Разгоняя темноту, она направилась к двери под лестницей. Лорд Палмерстон прекрасно помнил, что за ней находится. Они вошли в библиотеку с высоким потолком, массивным столом из красного дерева, мягкими креслами и множеством книг с золотым тиснением на корешках.
Во избежание лишних сплетен Кэролайн оставила дверь открытой, хотя, если кто-то из домашних увидит их вместе, тем более в такой час, слухи все равно расползутся. Но она не побоялась принять его, и это был еще один признак уверенности в себе.
Кэролайн поставила лампу на стол, а рядом положила свою трость. Затем откинула капюшон, открыв взору золотисто-каштановые с проседью волосы.
– Ты не ответил на мой вопрос, Генри. Что-то случилось?
– Твои осведомители всегда узнают новости раньше меня. Но если тебе еще не сообщили…
– О чем?
– Ты слышала об убийстве в поезде в четверг вечером? – спросил лорд Палмерстон.
– Все акционеры железной дороги слышали. После этого случая цена на билеты упала на двадцать процентов.
– Да, цена упала, – мрачно повторил премьер-министр. – Тот человек, которого убили…
– Ты знаешь, кто он такой?
– Только что узнал. Это Дэниел Харкурт.
Услышав это имя, Кэролайн застыла на месте.
– Дэниел Харкурт? – пробормотала она, опустив взгляд к затейливому узору на персидском ковре. Затем вздохнула и подняла голову. – Вчера, после отъезда мужа, мне понадобилось переговорить с Дэниелом по неотложному делу. Но когда я приехала к условленному времени, его не оказалось на месте. Сначала я решила, что он, по своему обыкновению, просто не хочет вести дело с женщиной, но его секретарь заверил меня, что Дэниел в этот день вообще не появлялся в конторе и никто не знает почему. Я представить не могла, что это его… – Голос Кэролайн дрогнул. – У полиции есть какие-то версии?
– Нет.
– Дэниел жил в Лондоне. Что же заставило его сесть в тот поезд, да еще в столь поздний час?
– На этот вопрос полиция тоже не может ответить, – признал лорд Палмерстон. – Газетчики не должны были ничего пронюхать, но думаю, твои осведомители уже сообщили тебе, что убитый купил билет до Седвик-Хилла.
– Это меня крайне удивило, – сказала Кэролайн. – В конце концов я решила, что это случайное совпадение. Убитый мог быть обычным банковским клерком, который задержался на работе и поэтому возвращался домой в Седвик-Хилл поздно вечером. Но теперь, когда я знаю, кто оказался жертвой…
– У тебя нет предположений, с кем хотел увидеться Дэниел?
Она покачала головой:
– Муж моей дочери владеет поместьем неподалеку оттуда, но если бы Дэниел вел с ним какие-то дела, я бы наверняка знала об этом. Еще кое у кого из аристократов есть там владения. И конечно же, гидропатическая клиника.
– Меньше всего нам нужно, чтобы полиция заинтересовалась клиникой, – заметил премьер-министр. – Инспектор, ведущий расследование, считает, что Дэниел вез кому-то некие документы.
– Документы? – нахмурилась Кэролайн.
– Довольно важные, раз уж они стали причиной убийства. Один… как бы это сказать… консультант Скотленд-Ярда, мнению которого можно доверять, несмотря на приступы опиумного бреда, тоже уверен в этом.
– Приступы опиумного бреда? – переспросила Кэролайн.
– Да. Этот человек написал скандально известную «Исповедь англичанина, употреблявшего опиум».
– Исповедь… – ошеломленно пробормотала Кэролайн. – Ты ведь не имеешь в виду Томаса Де Квинси?
– Значит, ты о нем слышала?
– Не просто слышала! О боже, мы дружили в детстве.
– Что?
– Когда Томас нищенствовал на Оксфорд-стрит, мой отец – который служил поверенным – заботился о нем. Я не видела его с тех пор…
– Ты зовешь его Томасом?
– Это просто поразительно! Я думала, он живет в Эдинбурге. Ты сказал, что он консультирует Скотленд-Ярд?
– Последние три месяца. Смилуйся надо мной, Господи, ибо королева и принц находят его забавным, поэтому он вместе с дочерью остановился у меня.
– У Томаса есть дочь? – удивленно спросила Кэролайн. – И они живут прямо за углом?
– В газетах упоминалось его имя в связи с некоторыми событиями в прошлом декабре и феврале. О нем много говорили. Неужели ты ничего не слышала? Ах да, – внезапно вспомнил лорд Палмерстон. – Ты и не могла слышать, потому что в это время была в Италии.
