Женщина заговорила снова, показывая на кровь на его правой ноге.
Мандт вытащил из-под пальто револьвер, и она наконец замолчала.
Свет ламп отражался от белой плитки, которой были выложены стены и потолок. Мандт заметил ширму в углу и спрятался за нее, по-прежнему нацелив револьвер на женщину.
– Bitte, helfen Sie mir
[9], – сказал он, надеясь, что его слова поймут.
Низкорослый мужчина неожиданно ответил по-немецки:
– Чем мы можем вам помочь?
Мандт удивленно раскрыл рот:
– Вы говорите по-немецки?
Мужчина кивнул, не вставая со стола. Его раскрасневшееся лицо покрывали капли пота.
– Меня разыскивают двое мужчин. Если они зайдут и спросят, видели ли вы кого-нибудь, пожалуйста, скажите, что не видели.
– Кто они такие?
– Это русские.
– Русские?
– Не спрашивайте меня ни о чем. Сделайте вид, будто, кроме вас, здесь никого нет.
Мандт отступил глубже за ширму, но так, чтобы мужчина и женщина видели его револьвер.
Послышался скрип открываемой двери. Мандт сжал оружие обеими руками.
Вошедший что-то сказал по-английски с русским акцентом.
Женщина ответила тоже на английском.
Вошедший спросил еще что-то.
На этот раз ему ответил пожилой мужчина.
Дверь захлопнулась, из коридора донеслись торопливые шаги и звук следующей открываемой двери.
Мандт выглянул из-за ширмы.
«Должно быть, русские наблюдали за вестибюлем через окно, – решил Мандт. – Они видели, как я направился к лестнице, ведущей в подвал».
– Благодарю вас, – произнес он по-немецки так мягко, как только смог.
– К нам заходил только один, – заметил пожилой мужчина, приподнявшись и опираясь локтем о стол.
– Значит, второй остался снаружи.
«Или мне удалось ранить его? – задумался Мандт. – Нет, не могу поверить, что выстрел получился настолько удачным».
– Что им нужно? – спросил пожилой мужчина.
– Не могу вам сказать.
– Уверен, что должно быть какое-то объяснение, почему эти двое русских разыскивают вас.
Мандт не ответил.
– Стало быть, вы просто не решаетесь мне рассказать, – заключил мужчина, и Мандт заметил, что его собеседник дрожит.
– Вы плохо себе чувствуете? – осведомился бывший лейб-медик.
– Мне нужно принять лекарство.
– Я врач. Возможно, я сумею вам помочь. Какой недуг мучает вас?
– Лауданум, – ответил пожилой мужчина, держась за стол. – Мой недуг называется лауданум.
– В таком случае вам помочь может только Господь.
В коридоре снова раздались торопливые шаги.
Женщина показала на плитку, на которой стоял Мандт. Он озадаченно посмотрел вниз и с ужасом увидел, что кровь из раны на бедре стекает на пол.
Женщина схватила влажную простыню и бросила ее Мандту. Тот прикрыл тканью пятно крови на полу и снова отступил за ширму.
Дверь тут же опять открылась.
На этот раз пожилой человек говорил раздраженно, очевидно спрашивая, почему его снова потревожили.
Вошедший что-то проворчал и закрыл дверь. Его шаги скоро затихли.
– Проверьте, ушел ли он, – сказал Мандт. – Нам тоже нужно уходить. В здании начался пожар.
– Пожар? – встревоженно переспросил низкорослый мужчина. – Почему же вы сразу не сказали?
– Вы бы тогда убежали и не помогли мне, – объяснил Мандт и властным тоном остановил женщину, подошедшую к двери. – Нет, подождите. Пока рано.
Из коридора послышались крики.
Гарольд тащился позади, а Райан и Беккер, свернув на дорожку к клинике, ускорили шаг.
Огонь уже добрался до крыши. Окна на третьем и четвертом этажах полопались от жара. Люди в нижнем белье с громкими криками выбегали из дверей и разбегались с веранды к тому или другому уцелевшему зданию. Многие из них поскальзывались в грязи и падали, но в поднявшейся суматохе никто не останавливался, чтобы помочь им.
Доктор Уэйнрайт вывел из дома двух женщин, закутанных в одеяла и не отводивших взглядов от того, что держала в руках одна из них.
Райан узнал леди Кавендейл и миссис Ричмонд. Лицо первой побледнело еще больше, но сияло от нежности к ребенку.
– Где начался пожар? – спросил Райан, подбежав к Уэйнрайту.
– Не знаю, – ответил доктор дрогнувшим голосом. – Все погибло. Погибло.
– Но здесь же столько воды, неужели вы не можете потушить пожар? У вас есть пожарная помпа?
– Помпа? Нет.
– А ведра? Можно выстроить ваших сотрудников в цепочку и…
– Ведер тоже нет, – в отчаянии пробормотал Уэйнрайт.
– Но ваши сотрудники хотя бы проверили комнаты гостей?
Уэйнрайт непонимающе посмотрел на него.
Райан выругался и обернулся к Беккеру:
– Нужно проверить, не остался ли кто-нибудь в доме.
– Гарольд! – воскликнула женщина с ребенком, увидев, как новоиспеченный лорд Кавендейл, тяжело переставляя ноги, подошел к ним и опустил саквояжи на землю. – Уведите его отсюда!
Они с миссис Ричмонд отпрянули в сторону, и леди Кавендейл повернулась боком, прикрывая ребенка.
– Даю слово, он ничего вам не сделает, – пообещал Беккер.
– Зачем же вы здесь стоите? – обратился Райан к Уэйнрайту, повысив голос, чтобы его было слышно за ревом пожара. – Проводите женщин и ребенка в безопасное место. Идите же!
Женщины уже побежали по грязи к левому зданию.
– А как же я? – заволновался Гарольд.
– Вы поможете нам отыскать тех, кто мог остаться внутри.
– Предлагаете мне отправиться туда?
– Не беспокойтесь, Гарольд, кажется, я нашел для вас более удобное место.
Инспектор указал на констебля, который спешил к ним по дорожке, прикрывая глаза от блеска пламени.
– Чем я могу вам помочь? – спросил констебль, тяжело дыша.
Райан предъявил ему свой жетон.
– У вас в участке есть камера для арестованных?
– Есть, но мы редко ею пользуемся.
– Сегодня как раз тот редкий случай. Этот человек арестован за убийство.
– Вы арестовали сына лорда Кавендейла? Этого не может быть!
– Он убил своего отца.
