– Там было такси?
– Да. Я заметила машину, когда первый раз открыла женщине дверь. Наоми у автомобиля продолжала отбиваться и брыкаться. Девочку удалось запихнуть в салон лишь после того, как японка шлепнула ее по ноге.
– О нет! – воскликнула Джулия, которая категорически запрещала в школе рукоприкладство.
– Что за такси? – Даймонд старался подавить все эмоции и разбираться только в чистой информации, но и его тоже расстроило, как обошлись с девочкой.
– Обычное. Мисс Масгрейв, я не потеряю работу? Вы меня не прогоните?
– Черное?
– Что?
– Такси было черным?
– Ах, такси… Да.
– Полагаю, нет смысла надеяться, что вы запомнили номер?
Экономка покачала головой.
– Какие-нибудь особые приметы? Реклама на дверцах? Постарайтесь вспомнить.
– Я его как следует не разглядела. Машину закрывала живая изгородь.
– В какое время они уехали и как долго находились здесь?
– Наверное, минут двадцать.
– До половины девятого?
– Вроде бы.
– Позвоню в полицию, – сказал Даймонд Джулии. – Они нам могут потребоваться.
Миссис Строу закрыла глаза и застонала.
Глава восемнадцатая
Дежурный, ответивший на вызов в кенсингтонском полицейском участке, усомнился, что есть шанс напасть на след неизвестной японки и девочки, которые в восемь тридцать сели в такси в районе Эрлс-Корт.
Даймонду уже много месяцев не приходилось ругаться с полицейскими, но навыка он не потерял.
– Хватит умничать! – прогудел он в трубку. – Случай чрезвычайной срочности. Не твое дело взирать с облаков и объявлять, что возможно, а что нет. Оторви задницу от стула. Я служил в полиции и знаю, что говорю. Утренние часы пик – самое загруженное время для городских такси.
– Вот и я о том же, – усмехнулся дежурный.
– Ты что, штатский? Соедини меня с кем-нибудь в форме. Кто сержант участка?
– Я.
– Господи, помилуй! Я не собираюсь учить тебя, но есть способы, как напасть на след такси. Многие из них работают от парков и сообщают по радио девушкам-диспетчерам о своем местоположении. Утром самый большой спрос на такси. Если машина ждет пассажиров двадцать минут, ее нельзя отправить к другому клиенту. Это могут запомнить. Ты следишь за моей мыслью?
– Да, но…
– И водитель, кто бы он ни был, запомнит, что торчал в том месте. Еще он запомнит, что вез японку с девочкой, которая вовсе не хотела с ней ехать. Согласен, все такси в Лондоне не отследить, но можно обзвонить парки и озадачить диспетчеров.
– Вы представляете, о чем вы просите, мистер…
– Даймонд. Бывший суперинтендант Даймонд. Да, я представляю, о чем прошу. Это естественный образ действий, кроме опроса здешних соседей, что само собой разумеется. Если вам требуется помощь…
– В этом нет необходимости.
– Отлично. Рад, что ты берешься за дело. – Прежде чем сержант успел ответить, Даймонд добавил: – В таком случае я направляюсь прямо в участок. Принесу там больше пользы, чем здесь.
Это произвело желаемый эффект – всплеск активности:
– Послушайте, сэр, оставайтесь там, где находитесь. Я пришлю человека, чтобы снял с вас показания.
– Хватит валять дурака. Вы получили от меня факты. Повторить? Из школы увели девочку против ее воли. Похитили. Нужно выяснить, куда ее увезли. И как можно скорее.
Разговор слышала Джулия Масгрейв. Она была бледна и сильно встревожена его напористой манерой давить, не понимая, что это единственный способ чего-нибудь добиться в полиции.
– Вы ему сказали, что положение критическое?
– Я знаю этот тип сержантов, – ответил Питер. – Такому скажи, что в Букингемский дворец заложили бомбу, он все равно сначала потребует заявление в письменном виде.
– Наоми в опасности?
– Вероятно. Кто бы ни была та женщина – даже если она ее мать, – она повела себя подозрительно.
– Да, – кивнула директриса. – Но вряд ли можно ожидать разумного поведения от потерявшей ребенка матери. Она объявилась в школе во время завтрака. Что в этом подозрительного? Если бы у меня пропал ребенок, я не задумываясь постучала бы в любую дверь в любое время дня и ночи.
– В таком случае почему она не явилась вчера сразу после телевизионной программы?
– Нам неизвестно, где она находилась в то время, когда шла передача. Если, например, в Манчестере, то нужно было доехать до Лондона.
– Она могла позвонить.
– Не исключено, что пыталась. Вы мне сами сказали, что коммутатор Би-би-си был перегружен.
Даймонда не слишком убедили ее доводы, и он привел еще одну очевидную причину, почему не верит японке:
– Вряд ли настоящая мать, найдя потерявшуюся дочь, могла ударить ее.
– Стресс.
Питер отступил. Он понимал, что его оценка ситуации как критической основана скорее на интуиции, чем на фактах. Наоми ему поверила. Во всяком случае, до такой степени, чтобы взять за руку. Он никогда бы не признался ни Джулии, ни тем более Стефани, что девочка завоевала его сердце. Даймонд помнил ощущение маленькой ручонки в своей ладони и решил, что его долг выяснить, в безопасности Наоми или нет. Но не хотел, чтобы у кого-то создалось впечатление, будто он – ветеран расследования дюжины убийств – слабак и лопух. Даже самому себе не хотел в этом признаваться.
Уверял себя, что за всей историей кроется нечто большее. Конечно, мамочка вызывала сильнейшие подозрения. Что за родительница, думал он, у которой так долго пропадала дочь, а она не подняла на ноги полицию? Не известила посольство, когда Наоми потерялась? Иностранцам простительно теряться в чужой стране, но в подобных ситуациях люди любых национальностей должны вести себя разумно. Он не отступится, пока не убедится, что она действительно мать и способна заботиться о своем чаде.
Перед тем как выполнить обещание или угрозу заявиться в полицейский участок, Даймонд решил минут десять подождать прибытия местного патруля. Кто-нибудь мог видеть, как Наоми насильно сажали в такси, и важно задать свидетелю правильные вопросы. Он не очень доверял кенсингтонскому полицейскому увальню.
Патруль прибыл через пару минут и состоял из двух мужчин и одной женщины, которые выглядели словно статисты в мыльной телевизионной опере. Почему-то в наше время полицейские больше не кажутся настоящими. Однако следовало отдать им должное – они энергично взялись за дело – разделились, один допрашивал миссис Строу, другие искали свидетелей.
Даймонд дождался момента, когда стало ясно, что никто из соседей не видел, как Наоми запихивали в такси. Лишь один мужчина заявил, что видел на улице такси, оно было черным, а водитель белым.
