Весь вечер Даймонд пытался воссоздать лишенный противоречий сценарий, но ничего не получалось. Где-то на более ранней стадии в цепи событий должен прослеживаться американский след, который он упустил. Но это все, до чего ему удалось додуматься. Питер покинул номер и поднялся наверх, чтобы проверить, нет ли чего-нибудь нового. Снаружи у двери в номер, где произошло убийство, сгорбился одинокий полицейский. Внутри никого. Полицейские уехали, и теперь следствие вели из штаба, где бы он у них ни находился.
Даймонд вернулся к себе, разделся и лег в постель. В Англии уже наступило утро, спать не хотелось, но он устал как собака.
Глава двадцать вторая
Оперативная группа вела расследование по собственным правилам, и опыт детектива Питера Даймонда в ее планы не входил. А он понял, что стоять в стороне морально труднее, чем возглавлять следственную бригаду.
Рано утром, сообразив, что ничего не ел после самолета, Питер отправился искать кафе и обнаружил на углу Бродвея и Сто четырнадцатой «Голодного Макса». В меню под номером семь значилась позиция, обещающая завтрак, включающий почти все, что имелось в кухне, и он заказал двойную порцию. Чтобы смотреть телевизор, Питер устроился на табурете у стойки – не самое удобное место для человека его комплекции. Гостиница де Винта не того разряда, где ставят телевизоры в номера, и он не знал, освещает ли пресса убийство японки и похищение Наоми. К его разочарованию, показывали какое-то дурацкое шоу, и два идиота смотрели его так, словно это была сенсация недели. Можно было догадаться попросить рассказать новости у того, кто принимал у него заказ.
– Думаете, справитесь с двумя завтраками?
– Не сомневаюсь.
– Приехали к нам?
– Да.
– Из Англии?
– Угадали.
– Где остановились?
Даймонд колебался. Он не ожидал, что подвергнется допросу со стороны нью-йоркского официанта, хотя видел, что он приставал и к другим.
– В «Фирбанке».
– Там, где обнаружили труп женщины?
– Да. – Питер попытался обратить разговор в шутку. – В ванных есть что угодно: погорячее и похолоднее. Администрация обеспечивает полотенцами и трупами.
– В наши дни полно всяких психов, – заявил официант, обращаясь ко всему залу. Трудно было судить, кого он имел в виду, не самого ли Даймонда. – Этот малый ночевал в «Фирбанке». – На сей раз он явно говорил о Питере.
Посетителей в кафе было много, но никого не заинтересовало, где провел ночь Даймонд. Когда перед ним появилась полная с верхом тарелка с беконом, колбасками, картофельными оладьями, четырьмя яйцами в сопровождении тостов и кофе, он получил в качестве бесплатного дополнения достоверную информацию.
– Я слышал, нашли машину, которой воспользовался убийца, – произнес официант.
Занесенные над тарелкой нож и вилка застыли в руках Даймонда.
– Где?
– Копы обнаружили ее в Чайнатауне.
– В ней никого?
– А вы что думали?
Даймонд съел двойной завтрак со скоростью, какую неделями будут обсуждать в «Голодном Максе», и поспешил в Двадцать шестой полицейский участок, где благодаря своему начальственному виду добрался до сержанта Стейна из детективного бюро, долговязого седеющего мужчины в выцветшей красной рубашке и черных джинсах, который этим утром был старшим следователем по делу об убийстве японки.
– Вы тот самый британский коп? – По тону американца было ясно, что его предупредили, чтобы он не сводил с Даймонда глаз.
– Я слышал, вы обнаружили машину?
– Патрульный нашел.
– В Чайнатауне? Это недалеко от Бауэри?
– Да.
– Где точно?
– Чайнатаун?
– «Бьюик».
– Его перевезли. – Сержант помолчал и добавил: – Для проведения экспертизы.
– Во сколько его обнаружили?
– Заявление будет сделано позднее.
– Перестаньте! – Питер начал раздражаться. – Я пришел не для того, чтобы удовлетворить нездоровый интерес.
– А для чего? – поинтересовался Стейн.
– Пропал ребенок, девочка в руках убийцы. Разве этого не достаточно для нью-йоркской полиции?
Сержант не дрогнул:
– Мистер, я должен задать вам кое-какие вопросы.
– Например? – Питер напрягся.
– Какое вам дело до этой девочки?
– На что вы намекаете, сержант?
– Мы внимательно присматриваем за мужчинами среднего возраста, которые преследуют маленьких девочек.
Стейн чудом избежал удара кулаком и понял это по тому, как двинулся на него Даймонд. Они стояли нос к носу, как боксеры, и сверлили друг друга взглядом.
– Твои слова не только оскорбительны, но провокационны, – заявил англичанин. – Я бы на твоем месте, если не хочешь расстаться со значком, не стал бы поливать грязью полицейского высокого звания.
Маленькая деталь, что Даймонд больше вообще не полицейский, не всплыла. Он вел себя так, будто звание было при нем. А Стейн подобных тонкостей не знал. И пошел на попятную, подняв правую ладонь, как индеец, заключающий мир:
– Проехали. Ладно? У меня выдалась трудная ночь.
– День может оказаться еще труднее, – заметил Даймонд. – Так в котором часу обнаружили машину?
– Около двух на Малбери-стрит.
– Кто-нибудь что-то заметил?
– Свидетели пока не объявились.
– Куда отвезли автомобиль на экспертизу?
– У экспертов есть мастерская на Амстердам-авеню.
– Пешком туда можно добраться?
– Можете доехать с патрульными. – Демонстрируя готовность помочь, Стейн несколько раз кивнул. Он обрадовался возможности избавиться от Даймонда.
Поездка с немногословным, жующим резинку патрульным дала Питеру время обдумать слова сержанта. Дети всегда подвергались насилию, но в последнее время шумиха по поводу преступлений против несовершеннолетних росла. Другой вопрос: соответствует ли это реальному положению дел? Статистику изнасилований и иных нападений на детей следует воспринимать в свете расширившихся возможностей обнаружения и освещения преступлений. Но какова бы ни была правда, мужчине, если он не отец и не учитель, лучше не попадаться на глаза в обществе юных созданий. Даймонд жалел, что несколько извращенцев и охочие до сенсаций журналисты делают доверие между взрослыми и детьми нежелательным, если вообще возможным.
Бездетный, он не мог в полной мере встать на точку зрения родителя. Но разве всех бездетных, кто любит детей, надо записывать в потенциальные извращенцы?
Место, куда отвезли на экспертизу машину, оказалось не той кристально чистой мастерской с лабораторией, какую Питер ожидал увидеть. Оно представляло собой переделанный гараж с парой эстакад и смотровых ям, где хозяйничали молодые люди в промасленных комбинезонах. «Бьюик» загнали во двор и не обращали на него никакого внимания.
