Но чувствовал он себя по-прежнему паршиво. И отнюдь не в безопасности. Помедлил на верхних ступенях, опасаясь, как бы враги не заметили его и не скинули обратно в воду. Достаточно лишь легкого толчка в грудь. Еще одно ныряние ему не пережить. Темнота была его союзником. Питер высунул голову над краем стены и убедился, что поблизости никого нет. И только после этого одолел последние ступени и повалился на землю, словно выброшенный на берег кит.
Выбора не было – надо было лежать и ждать, когда пульс и дыхание обретут совместимую с жизнью частоту. А пока из различных частей тела приходили сигналы о повреждениях, которые Питер еще не сознавал. Саднило лицо. Он приложил ладонь к левому глазу и нащупал большую припухлость. Нос посередине пересекал порез.
Он не знал, сколько пробыл в воде. Какое-то время находился без сознания, а затем, вероятно, шок от погружения под воду привел его в себя.
На открытой местности темнота не бывает абсолютной. Даймонд перевернулся и вгляделся в пространство между дамбой и пакгаузом, откуда явились его мучители. Лимузин исчез. Инстинкт гонит убийц с места преступления. Но что теперь? Ему требовалось как-то добраться до полиции. Очень важно проинформировать полицейских о том, что случилось, – ведь след «Манфлекса» больше не химера. Его пытались убить, и Даймонд хотел, чтобы тех, кто на него напал, как можно скорее допросили. И выслушать объяснения Дэвида Флекснера.
Только бы продержаться на ногах. Продержаться? Даймонд сообразил, что для начала нужно подняться на ноги. Этим он и готовился заняться. Потребовалось неимоверное усилие. Стоячего положения удалось добиться путем труднейшего процесса: сначала скрючиться на корточках, затем, опираясь руками о собственные колени попытаться со стонами распрямиться. Затем, преодолевая боль, шаркающей походкой двинуться вперед, размышляя, какое все же полезное изобретение «ходунок». Даже легкий бриз мог бы сейчас свалить его с ног.
Надо было как-то вернуться на улицы, но добраться туда казалось не легче, чем пробежать марафон. Из хороших новостей – он потерял только шляпу.
Следующие двадцать минут Даймонд плелся по безлюдному, заваленному мусором пространству туда, где заканчивались уэст-сайдские улицы. Первый квартал жилых домов не показался раем для полузахлебнувшегося, жестоко избитого британца. Но он, шатаясь, приблизился к первой попавшейся двери и стал искать звонок – устройство, которое, как оказалось, здесь отсутствовало. Пришлось стучать по деревяшке костяшками пальцев. Никто не появился, и изнутри не доносилось ни звука.
Ответили только в третьем доме – вышел маленький темнокожий мальчик и уставился на него.
– Всем привет, – пробормотал Питер.
Перень не сводил с него удивленных глаз.
– Родители дома?
Мальчишка молчал.
– Где твои папа с мамой? Сынок, мне нужна помощь.
В ответ – хмурый взгляд, а затем вопрос:
– Ты откуда?
Даймонду не хотелось обсуждать это сейчас – не в нынешнем жалком состоянии, однако ответил:
– Из Англии.
– Из Англии? – Парень поднял руку, словно намеревался ударить его.
Лишь в последнее мгновение Питер понял смысл его жеста и ответил тем же. Они, здороваясь, ударили ладонью о ладонь.
Вскоре он уже сидел в плетеном кресле в гостиной полуподвальной квартиры, окруженный многочисленной афрокарибской семьей. Ему принесли сдобренный ромом кофе и залепили нос лейкопластырем. Двадцать минут забот волшебным образом возродили Питера к жизни, и он готов был двинуться в путь. Его спросили, куда ему нужно, и он назвал 26-й полицейский участок. Отец мальчика предложил отвезти его туда.
Вот так в десять часов вечера сержант Стейн наткнулся у дежурной части на вызывающее оторопь зрелище: ухмыляющийся хмырь, известный в Нью-Йорке несколькими тюремными сроками за вооруженные ограбления, нес ворох мокрой одежды, а за ним шел суперинтендант Даймонд в одеяле, с лейкопластырем на носу и с фингалом под закрывшимся левым глазом.
Объяснять, что к чему, пришлось дважды – ему и лейтенанту Истланду, которого срочно вызвали из дома принимать решения. Взглянув на Даймонда, он лишь покачал головой.
– Мы имеем связь с «Манфлексом» через мать девочки, – произнес Истланд. – Вы взялись за расследование, вас избили и бросили в реку. Но кто?
– Послушайте! – воскликнул Питер. – Там не было ни одного фонаря, кроме автомобильных фар. И девушки, которая назвалась Джоан. Суть в том, что бандитов проинструктировал сам Дэвид Флекснер. Что-то из того, что я сказал, ему сильно не понравилось.
– Вы меня удивляете, – признался лейтенант.
– Что же вы такого сказали? – поинтересовался сержант Стейн.
– Спросил, какие исследования вела в Иокогамском университете доктор Масуда на деньги «Манфлекса».
– Этого недостаточно, чтобы убить человека, – заметил Истланд. – Мы можем быть уверены, что связь существует?
– То есть?
– Откуда нам известно, что тех, кто на вас набросился, направил именно Флекснер?
– Это очевидно. Девушка сообщила, что работает на него. Ей было известно о нашей встрече, и она знала, где и когда меня найти.
– Хорошо. Мы его задержим и попытаемся разобраться, что к чему.
– Еще одно, – произнес Даймонд.
– Хотите показаться врачу?
– Отдать свою одежду в прачечную.
– Сделаем. Как вы себя чувствуете?
– Не терпится повидаться с Флекснером.
– Вам надо отдохнуть.
– Нет.
Питер все-таки прикорнул на час на раскладушке, на которой спал прошлой ночью. И когда привезли Флекснера, его пришлось будить. Отвратительное ощущение – никогда он не чувствовал себя так паршиво после короткого сна. Болела каждая клеточка тела.
Договорились, что за первой беседой Даймонд будет следить при помощи системы внутреннего телевидения. Лейтенант Истланд посчитал, что Флекснеру ни к чему знать, что Даймонду после покушения удалось остаться в живых. Принцип допроса – полицейский никогда не открывает карт.
Появившийся на экране длинноволосый молодой человек чувствовал себя явно не в своей тарелке. По его поведению можно было судить, что он взволнован вызовом в полицию. Он облизывал губы и рукой касался лица, точно переигрывающий актер в роли Гамлета. Истланд начал с обычных формальностей – сообщил, что допрос записывается, и попросил согласия. Флекснер кивнул.
– Пожалуйста, скажите вслух.
– Не возражаю.
– Хорошо.
Пока лейтенант задавал вопросы, связанные с установлением личности Флекснера и его места проживания, Даймонд внимательно рассматривал молодого человека. Для промышленного магната стиль совсем необычный: футболка, джинсы, ветровка, с гривой светлых волос до плеч. Именно таким он описал себя по телефону.
