Мик споткнулся о что-то и едва не упал. Это что-то оказалось пилой. Он осторожно перешагнул через нее и пообещал себе быть осторожнее.
– Мы тут до утра провозимся, – раздраженно сказал Артем, пиная тюк с одеждой.
Из дальнего угла послышался голос Насти.
– Не провозимся. Я его нашла.
Мик и Артем кинулись к ней. Действительно, в углу стоял сундук. Фонарик высветил кусок стены, оклеенный белыми обоями, и небольшой сундучок. Он потемнел от старости, его крышка рассохлась. «Древняя рухлядь», – подумал Мик, но Настя опустилась перед сундуком на колени, словно он был полон сокровищ, и с благоговением произнесла:
– Это он.
Мик склонился над сундуком по правую сторону от Насти, Артем – по левую. Она взялась за крышку и аккуратно ее приподняла. Мик перестал дышать. Только бы дневники были на месте!
Настя посветила. Внутри сундук сохранился лучше, чем снаружи. Мик видел крепкое деревянное дно, стенки и… ни одного клочка бумаги.
– Пусто, – еле слышно прошептала Настя.
– Дай фонарик! – Артем забрал у Насти сотовый и сам тщательно осветил весь сундук изнутри. Ничего.
Мик прислонился к стене, вдруг почувствовав жуткую усталость. Столько всего они сегодня сделали. И все зря.
– Может, он куда-нибудь спрятал дневники, – пролепетала Настя, вскакивая. – Надо поискать получше!
– Зачем они ему? – фыркнул Артем. – Читать вместо газет? Пошли отсюда.
– Дай фонарик, – сказала Настя.
– Надо уходить, пока сторож не вернулся.
– Дай фонарик!
Артем повернулся, чтобы уйти, но Настя кинулась на него и вцепилась в руку.
– Ты ненормальная, – прошипел Артем. – Нас услышат!
Настя вцепилась в телефон Евы. Артем перекинул его в другую руку. Луч беспорядочно метнулся по стене…
– Стойте! – сказал Мик резко. – Посветите на стену. Вот сюда, над сундуком.
– Зачем? – буркнул Артем, но посветил.
– Смотрите, – сказал Мик. – Что это?
Настя ахнула.
– Это они…
На стену были наклеены тетрадные листы, исписанные от руки. Разные чернила, разный почерк – летопись Ордена Наблюдателей, собранная Настиными родственниками.
– Он наклеил их вместо обоев, – сказала Настя чуть не плача. – Изверг!
Она подошла к стене и бережно коснулась листа, исписанного мелким аккуратным почерком.
– Это писала бабушка. А это, – она ткнула пальцем в соседний лист с крупными неряшливыми предложениями. – Ее отец.
– Давно нужно было все напечатать и сохранить на диске, – сказал Артем.
– Папа собирался, – вздохнула Настя. – Он хотел создать настоящий архив, сделать копии. Для потомков. Но так и не сделал…
Голос Насти затерялся во мраке чердака, среди пыльных газет и рваных сапог. Артем поднес телефон вплотную к одному из листов.
– Лишь четверо соберутся вместе, чтобы сомкнуть круг, – с трудом прочитал он вслух.
– Надо все отклеить, – решительно сказала Настя и принялась соскребывать листок со стены.
– Не получится, – сказал Мик. – Оставь.
– Почему? Уже получается. – Настя подцепила край листа, потянула и оторвала узенькую полоску.
– Видишь, – сказал Мик.
– Тогда мы все перепишем. – Она вскочила и стала дергать замок своей сумки. – Сейчас возьму тетрадь и ручку…
– Мы будем писать целую неделю. – Мик перехватил Настину руку. – Думаешь, сторож нам позволит?
– Может, он нам даже поможет, – фыркнул Артем. – Забудь. Дневники все равно что выброшены.
– Но они нам нужны! – воскликнула Настя с отчаянием.
– Тогда сфоткайте их, – раздался голос из темноты.
Сердце Мика ушло в пятки. Настя ойкнула. Артем выронил телефон.
– Осторожнее, – упрекнула темнота голосом Евы. – Вы мне телефон разобьете.
Мик первым пришел в себя:
– Что ты здесь делаешь? Ты должна стоять на стреме!
– Там все равно никого нет. А у вас тут что-то интересное происходит.
– Спускайся вниз, – прошипел Артем.
– Ты лучше фотографируй! – сказал Мик сердито. – Я сам покараулю.
Пока Артем и Ева препирались шепотом, кто будет фотографировать, Мик неторопливо пробирался к люку. Он шел очень осторожно. Телефон теперь работал как камера, и света совсем не было. Мик нащупал края люка, ухватился покрепче и спустил вниз ноги. Но, как только он нащупал первую ступеньку, в глубине дома раздался звук, от которого у Мика кровь застыла в жилах.
Открылась входная дверь.
– Тихо, ребята, – прошептал Мик, с отчаянием сознавая, что они его не слышат. А если он крикнет громче, то услышат не только они.
– Не за что, Людмила Васильевна, – донесся до Мика неприветливый голос сторожа. Потом послышалось что-то неразборчивое: это тетя Мила протарахтела.
Дверь хлопнула. В доме снова стало тихо. Мик догадался, что сторож вышел на улицу. Он тихо закрыл люк и стремглав кинулся обратно к ребятам.
– Он тут! – выпалил Мик, сбивая Настю с ног.
– Что? – Ева и Артем одновременно обернулись к нему.
– Осторожнее, – буркнула Настя, поднимаясь.
– Сторож вернулся, – повторил Мик шепотом. – Сейчас он на улице с тетей Милой, но скоро…
Тут они услышали игривый голос тети Милы:
– До свидания, Николай Иванович. Что бы я без вас делала!
Она кокетливо засмеялась и вдруг вскрикнула.
– Шарик, место! – рявкнул сторож. – Не бойтесь, я его сейчас на цепь посажу.
Он свистнул собаке и загремел цепью.
– Что будем делать? – прошептал Артем.
– Фотографировать! – выпалила Настя. – Мы же только начали.
– Ты с ума сошла? – прошипела Ева. – Он нас застукает.
– Надо выбираться, – сказал Мик. – Здесь где-то было окошко. Помните, за фанерой?
– Ты предлагаешь прыгать? – возмутилась Ева. – Мы себе ноги переломаем.
Но Артем поддержал Мика:
– Это единственный вариант. Собака на цепи и ничего нам не сделает. Как только сторож войдет в дом…
– Спокойной ночи, Людмила Васильевна, – громко сказал сторож.
– Вам тоже, Николай Иванович. И сладких снов. Вы меня так выручили!
– Обращайтесь, если что, – буркнул сторож без энтузиазма и вошел в дом.
Входная дверь стукнула так, что стены заходили ходуном. Они услышали, как сторож прошелся по комнате и уселся на диван. Послышалась бодрая песня – сторож включил телевизор, и начался вечерний сериал.
