Ответ: Ни Золя и никого из числа других его агентов я не вербовал и не подвергал также их аресту. Я решил сохранить резидентуру Золя для использования ее в целях дезинформации Разведывательного центра Советского Союза и выявлять посредством ее других советских агентов.
Вербовать кого-либо из агентов тогда не было необходимости, ибо через Кента, установившего от имени советской разведки связь с Золя, мы имели полную возможность проводить все нужные нам мероприятия. Должен пояснить, что Золя вербовал агентуру, скрывая свою причастность к советской разведке, действуя от имени англичан и американцев. Таким образом все агенты, находившиеся на связи у Золя, знали его только лишь как представителя разведки союзников, поэтому Кент, устанавливая связь по моим заданиям с агентурой Золя, также действовал от имени союзников под кличкой Артур, и как Кента его никто не знал. Ввод Кента в резидентуру Золя под видом представителя разведки союзников дал возможность внедриться в Резистанс, создать там свою агентуру и посредством ее добывать интересующие германское командование сведения по движению Сопротивления и парализовать деятельность Резистанс.
В январе 1944 г. В.А. Озолс знакомит Кента с Полем Лежандром, шестидесятилетним капитаном в отставке, руководителем организации Сопротивления «Митридат» в районе Марселя. Во время этого разговора тот жалуется ему, что его жена арестована, и Кент обещает помочь ему. Действительно, вскоре жена Лежандра была освобождена — для зондеркоманды это не проблема, особенно если гестаповцы заинтересованы в этом «обмене», ведь взамен с помощью Кента они получают.важнейшую информацию: полный список агентов организации «Митридат», проникают в руководство «Митридата», готовятся к предстоящей высадке союзников в Европе. В зондеркоманде знают все, что делается в группе Золя и в организации Поля Лежандра. Эту «работу» двойного агента Кента подвигом советского разведчика не назовешь.
21 апреля 1944 г. у Маргарет Барчи начались родовые схватки. Шеф зондеркоманды немедленно поместил ее в частную клинику Нейи, конечно, скрыв, что она их «почетный гость». Родился мальчик, плод любви и страха, родители назвали его Мишелем. Кент навещал жену и сына в сопровождении гестаповских агентов.
«Они устроили большой праздник по случаю моего возвращения, — рассказывала Маргарет, — говорили: «Мы отмечаем ваше бракосочетание с Кентом.
Действительно, это было похоже на свадьбу. В конце банкета они преподнесли мне подарки: совершенно великолепные колыбельку и коляску для Мишеля. С этого дня все стали называть меня «мами». «Крестный отец» — Хайнц Паннвиц поселил родителей и малыша в частной квартире из двух комнат. Двери этой квартиры были всегда заперты, но после обеда, в определенный час «мами» Маргарет разрешалось погулять с младенцем в саду. Каждый четверг ее отпускали на свидание с другим сыном. «Я, конечно, сто раз могла убежать, но знала, что тогда они убьют Кента...»
Маргарет Барча был права, говоря эти слова, так как прекрасно понимала причины трогательной гестаповской «заботы» — ее муж был «нужным человеком» для зондеркоманды.
Линия фронта приблизилась к границам германского рейха.
4 июня 1944 г. американо-английские войска вошли в Рим.
6 июня союзники высадились в Нормандии, на севере Франции.
17 июля войска 1-го Украинского фронта пересекли государственную границу СССР и вступили на территорию Польши.
«К этому времени, — рассказывал А.М. Гуревич, — Паннвиц, сменивший на посту начальника зондеркоманды Гиринга, был фактически завербован мной. Но я должен быть объективным: если бы не помощь доктора Ленца и немецкого социал-демократа Отто Баха (сотрудники парижской зондеркоманды. — Прим. В. Г.), мне никогда не удалось бы завербовать Паннвица. Они уговорили его встретиться со мной в ресторане. И там Отто Бах сказал Паннвицу: «Вот кто вас может спасти». Для Паннвица контакт со мной был единственным выходом. Если бы он, бывший помощник Гейдриха, попал в руки союзников, ему бы пришлось отвечать за все: за уничтожение Лидице, за арест английских парашютистов... Большой игры вообще не было. Я вам скажу больше. Паннвиц настолько поверил, что жизнь его зависит от меня, что привез меня из Парижа к своей тетке в монастырь и заявил, представляя меня: «Вот кто спасает мою жизнь». Он повез меня в Магдебург к своему отцу-железнодорожнику, к матери, жене и двум детям. О какой еще игре он мог думать?»
Удирая от наступавших англо-американских войск, высадившихся в Нормандии и с каждым днем довольно быстро приближавшихся к Парижу, начальник зондеркоманды поспешно заметал следы своих преступлений, чтобы спастись от заслуженного возмездия за свои «подвиги» в Чехословакии и Франции, всюду, где он оставил свой страшный след.
Прежде чем двинуться в московский плен, Хайнц Паннвиц убирает свидетелей своих кровавых дел.
По его приказу расстреляны Лео Гроссфогелъ, Фернан Пориоль, Сюзанна Спаак, Василий Максимович, находившиеся в парижской тюрьме Френ. Герман Избуцкий (Боб) казнен в Берлине. Антон Винтеринк убит в Брюсселе. Имена всех замученных и убитых по приказу этого палача перечислить невозможно.
Хайнц Паннвиц «пощадил» лишь Кента, хотя такое слово неприменимо к нему, точнее — он оставил А.М. Гуревича в живых лишь потому, что тот был еще нужен ему — как палочка-выручалочка, с помощью которой у него есть шанс спасти свою жизнь. И оказался прав, чутье и опыт старого полицейского его не подвели.
«Сегодня мы, — рассказывал Леопольд Треппер, — располагаем доказательствами того, что вплоть до мая 1945 года в сотрудничестве с верным Кентом он ведет свою личную игру. До последних минут войны он передает военную информацию. Кент проинформировал Центр о том, что он поддерживает контакт с группой немцев, занимающих очень высокие посты, что в этих обстоятельствах он имеет возможность получать и передавать сведения первостепенной важности. В июле 1944 года, когда союзнические армии приближаются к воротам Парижа, все тот же Кент запрашивает Центр, должен ли он остаться в столице или следовать за своими немецкими друзьями! И он получает ответ от Директора, который советует ему уехать с нацистами, не прерывая связи с Москвой. Эти директивы явно радуют Паннвица: в сотрудничестве с русскими он видит неожиданную для себя возможность выйти сухим из воды».
26 августа 1944 г., буквально накануне входа в восставший Париж танков Леклерка, Хайнц Паннвиц с кучкой сотрудников зондеркоманды, среди которых был и Кент, покидает город. Спасаясь от встречи с союзными войсками, их маленькая колонна устремляется по шоссе, забитому беженцами и отступающими солдатами вермахта, в сторону Германии, в Карлсруэ.
Маргарет Барча с детьми покинула город в середине сентября, когда все вокруг сотрясалось от разрывов бомб, Хайнц Паннвиц перевез их в небольшой тюрингский городок, даже точнее — курортный поселок Фридрих-Рода, где в одном из пансионатов уже жили другие «почетные гости» — княгиня Рус пол и, семья генерала Жиро и другие.
В октябре у младшего сына Мишеля началось двухстороннее воспаление легких. Винсенте Сьерра пришел навестить их 22 октября и остался на несколько дней. Затем он появился еще раз 3 декабря, и, хотя не мог сказать ничего определенного о будущем, у Маргарет Барчи все же была надежда, что после многих лет постоянной разлуки они смогут вместе спокойно дождаться конца войны, но, увы, им снова помешал Хайнц Паннвиц. В середине февраля 1945 г. он явился в пансионат и, несмотря на истерические крики Маргарет Барчи, с которой случился нервный припадок, увез ее мужа с собой.
