В расстроенных чувствах Абрабанель тоже проскочил мимо Уильяма, и только пробежав добрую сотню шагов, он задумался о том, чье это взволнованное лицо промелькнуло сейчас перед ним. Тут его осенило, и он в сердцах даже хлопнул себя ладонью по лбу! Н, конечно же! Это же тот самый упрямый щенок Уильям Харт! Черный Билл, Веселый Дик да он – теперь это одна шайка. Они все здесь! И этот разбойник Харт сумел каким-то образом проведать о том, что его девочка на острове, нашел способ снестись с ней, смутить ее неопытное доверчивое сердце, настроить единственную дочь против собственного отца и теперь покушается на самое дорогое, что есть в семействе Абрабанелей!
Негодование не лишило господина Давида обычной осторожности, и вместо того, чтобы в ярости ринуться вслед за Уильямом, коадъютор подумал о том, что его верные голландцы покинули его, только что отправившись в порт вместе с багажом, а гарнизонные солдаты неизвестно где шляются. Потратив пару секунд на размышление, коадъютор развернулся и храбро бросился в противоположную от дома сторону. Кряхтя и стеная, он рысцой трусил вслед за неторопливо громыхающей вниз по улице повозкой, в которой невозмутимо восседал Ван Дер Фельд со своими офицерами.
– Стойте, стойте! – истошно завопил он, догоняя голландцев. – Там пираты, там Харт, там моя дочь!
Ворвавшись в дом, Уильям без стеснения отпихнул попавшегося ему на пути негра с мокрым бельем и помчался вверх по лестнице. Птицей взлетев на второй этаж, он оказался в длинном коридоре между совершенно одинаковыми запертыми дверьми. Не раздумывая, он принялся толкать одну дверь за другой, как вдруг одна из них распахнулась сама, и прямо перед Уильямом возникла женщина.
– Элейна? О нет!..
Уильям отшатнулся от молодой женщины, пробормотав какие-то извинения и кинувшись было дальше, но взгляды их внезапно встретились, и Уильям застыл, онемев от невольного восхищения. Зеленые глаза прелестной незнакомки пригвоздили его к порогу, и на секунду мысли об Элейне улетучились из его головы.
– Простите, миледи, – невольно вырвалось из его уст, пока глаза его пожирали это безупречно прекрасное лицо.
Незнакомка вздрогнула.
– Вы англичанин?
– Да, миледи.
– Откуда вам известно... – Но тут женщина овладела собой и уже другим тоном произнесла: – Постойте, прекрасный юноша! Кажется, я начинаю догадываться, кто вы! – Она дотронулась до него холодной как мрамор рукой. – Вы Уильям, Уильям Харт! Я помогу вам, идемте! – Она решительно взяла его под руку и увлекла за собой.
– Но, миледи...
– Я отведу вас к вашей возлюбленной! – она улыбнулась, и Уильям подумал, что за такую улыбку можно отдать жизнь.
– Уильям, глядя на вас, я понимаю, почему вас полюбила такая девушка, как Элейна, – мелодичный голос незнакомки проникал в самое сердце, – и я даже немного завидую ей. – Она вела Уильяма по коридору в глубь дома, слегка опираясь на его руку, и он чувствовал пьянящий аромат неведомых духов, исходящий от нее. Несмотря на свой высокий рост и гордую осанку, женщина едва доставала Харту до подбородка, и он мог видеть, как по ее безупречно вылепленной шее змеятся непокорные черные локоны, спускаясь на белоснежную грудь, едва прикрытую полупрозрачной органзой.
Наконец они подошли к какой-то двери и остановились.
– Кто вы, миледи, и как мне благодарить вас за неожиданную помощь? – спросил Харт, не в силах оторвать глаз от ее пленительного лица.
– О, рыцарь, мое имя вам ничего не скажет, а мой облик потускнеет в вашей памяти через мгновение, – произнесла незнакомка и одарила Харта столь грустным и проникновенным взором, что ему захотелось умереть у ее ног.
– Не говорите так, миледи! Вы словно ангел Божий явились передо мной, и я никогда не забуду ни вашей красоты, ни вашего участия!
Лукреция, а это была она, все еще опиралась на руку Уильяма, лихорадочно соображая, что ей делать. Удача сама шла к ней в руки! Теперь-то она получила неопровержимые доказательства своей правоты. Она торжествовала, и невольная улыбка озарила ее лицо.
– Чему вы улыбаетесь, миледи? – спросил юноша.
– Я невольно любуюсь вами и завидую вашей Элейне, – она подняла голову, и снова их глаза встретились. Уильям почувствовал странный жар в груди и опустил глаза.
– Можно, я поцелую вас на прощание, просто как сестра и подруга вашей невесты? – вдруг произнесла его таинственная спутница, и Уильям в ответ невольно сжал ее тонкие пальцы.
Молодая женщина чуть приподнялась на цыпочках и нежно провела рукой по его щеке. Секунду они смотрели друг на друга, затем она коснулась поцелуем его губ и тут же отстранилась.
– Идите, Уильям, она ждет вас! – воскликнула незнакомка и толкнула перед ним дверь.
Уильям шагнул вперед и замер, не в силах справиться с противоречивыми чувствами. Слишком неискушен он был, а потому чары таинственной красавицы незаметно для него, проникли в самое его сердце, а ее поцелуй всё еще теплился на его губах.
Лукреция могла торжествовать. Ей удалось отравить и этот источник, первой отведав драгоценного напитка любви.
– Ах! Это ты! – звонкий, полный невыразимого счастья голос пронзил Харта насквозь, как клинок. – Я знала! Я верила, что ты придешь!
Элейна юная и свежая, как гроздь белой сирени, бросилась навстречу Уильяму. Он был готов заключить ее в объятья, но вдруг девушка замерла, будто наткнулась на стеклянную стену, и посмотрела на Уильяма чуть смущенным, но счастливым взглядом.
– Я так рада, что ты жив и здоров! Я молилась за тебя... И еще я просила Господа, чтобы он не дал совершиться браку с этим ненавистным Ван Дер Фельдом! Он услышал мои молитвы...
– Элейна! – прерывающимся голосом сказал Уильям. – Этому браку не бывать! Я решил... Я хочу сказать тебе...
Незнакомка исчезла из мыслей Харта, и он вдруг упал на колени перед девушкой и принялся целовать ей руки.
– Я не позволю... Мы будем вместе... Никто нас не разлучит... – шептал он. – Мы вернемся в Англию...
– Нет, послушай! – тревожно возразила Элейна, высвобождая правую руку и гладя его по волосам. – Мы еще встретимся, Уильям. Но сейчас тебе нужно уходить! Это очень важно! Ты не знаешь, но они все искали тебя и других... пиратов. Они называли такие ужасные прозвища: Черный Билл, Веселый Дик... Они заставили губернатора дать своих солдат. Черного Билла они уже схватили...
– Что?! – пораженный Уильям вскочил с колен и схватил девушку за плечи. – Они схватили Черного Билла?!
– Да, они арестовали его в порту, обыскали и нашли карту. Мадам Аделаида... – при звуках этого имени Харт вздрогнул и тряхнул головой, словно отгоняя от себя навязчивую мысль... – Ну, та женщина, помнишь, о которой я тебе писала, сказала, что эта карта принадлежит ей. А Черный Билл, когда у него отобрали карту, пригрозил, что посчитается со всеми. Тогда его заперли в здешнюю тюрьму, но губернатор заявил, что к утру его все равно придется отпустить, чтобы избежать волнений. Но пока он сидит в тюрьме, а мы собрались уезжать. Ван Дер Фельд уже перевез наш багаж обратно на фрегат. А я все ждала, я верила, что увижу тебя... Тс-с! Что это? – Элейна в волнении прижалась к Уильяму, задев его щеку локонами золотых волос.
