– Куда же её черти унесли? – досадно буркнул Ярослав.
– Опять потащила документы на дополнительные анализы, – высказал предположение Шимон. – В таком случае, наша начальница покажется только к обеду, а то и совсем к окончанию рабочего дня. Пойдём лучше в лабораторию. Там на столе Илоны ещё осталось пара свитков из последнего керамического контейнера.
– Так что ж ты молчал до сих пор! – возмутился Ярослав.
В лаборатории ещё никого не было, но на этот раз Ярик сразу же бросился к столу Илоны. Свитки действительно лежали на столе. Рядышком, будто двое близнецов.
– Вот они! – вздохнул Ярослав. – Шимон, ты можешь перевести текст?
– Прямо сейчас?
– Ну, да! Тебе что-то мешает?
– Да нет, наверное…
– Так «да», «нет» или «наверное»?
– Ладно, переведу, если ты просишь, – отмахнулся Шимон. – А не лучше ли дождаться Илону? Всё равно перевод у неё точнее получается.
– Знаю, знаю, – согласился Ярослав. – Только вот нетерпячка замучила. Ведь никто же ещё никогда не читал документов, написанных Сыном Божьим!
– Хорошо, уговорил, – опять отмахнулся Шимон. – Я сначала у ночной охраны узнаю, где Илона, пока они не сменились.
– Знаешь что, – глаза у Ярика хищно блестели, как у волка, когда тот взял след убегающей газели. – Знаешь что, я в охрану сам смотаюсь, а ты пока никто не мешает, садись и переведи хоть немножечко. Ну, что тебе стоит? Лады?
– Лады, – недовольно буркнул Шимон, взял один из свитков и уселся работать за письменный стол Илоны.
Ярослав выскочил в коридор, пробежал авантажными пируэтами до лифта и даже сделал несколько кругов по лифтовой площадке. Но отчаявшись ждать прибытия лифта, он кубарем скатился на первый этаж и поспел в охранное отделение института как раз к смене караула. Самое важное было то, что отдежурившие сутки охранники ещё не разъехались по своим делам.
Быстренько наведя справки о дежуривших ночью в корпусе и на этажах, Ярослав принялся расспрашивать их об Илоне. Но никто ничего толкового сообщить не мог. Лишь один из охранников заметил:
– Да, знаем мы вашу Илону. Ей отпущено персональное разрешение дирекции насчёт работы в ночные часы. Она и сегодня всю ночь в лаборатории просидела. Только за час до открытия института в спешном порядке куда-то ретировалась. Даже тубус свой в дверях обронила.
– Какой тубус? – не понял Ярослав.
– Как какой? – удивился охранник. – У Илоны в руках был тубус, в которых чертежи носят.
– А там, в тубусе этом, действительно чертежи были? – прищурил глаза Ярослав.
Охранник сразу же закашлялся. Видимо, не ожидал такого оборота событий или надеялся на неписанный закон, что близкие родственники руководителей института вещевому досмотру на выходе-входе не подлежат.
Было ясно, что от охранников ничего больше не добьёшься. Ярослав снова поплёлся в лабораторию, но уже не такой лёгкой летучей походкой. По дороге смутная сакраментальная мыслишка вздумала посетить его мутную после вчерашнего голову. Ведь Илона никогда не позволяла себе лично ездить по каким-либо дополнительным лабораториям и учреждениям. Для этого хватало рядовых лаборантов. На худой конец, она вполне могла задействовать Шимона с Ярославом, как своих прямых подчинённых. Однако дождаться открытия института у неё не хватило терпения, либо документ оказался таким интересным и уникальным, что девушка решила не выпускать его из рук до заключения лабораторных работ.
– Интересно, что же в манускрипте написано такого, что Илона рискнула подпольно вывезти его из института? – вслух размышлял Ярослав, поднимаясь в лифте на этаж, где находилась лаборатория.
Не найдя на свой вопрос вразумительного ответа или хотя бы объяснения, Ярослав вернулся к Шимону. Правда, его шокировал вид какого-то мужчины в гражданском, который стоял возле входа в лабораторию с видом неподкупного охранника.
Ярослав давно знал, что парни с такими каменными лицами встречаются только в правоохранительных организациях. Этот был далеко не исключением из правил, потому что преградил могучим торсом доступ в помещение.
– Простите, – вежливо начал Ярослав, хотя пламя онгона бушевало у него в сознании с бешеной силой. – Простите, позвольте пройти, я здесь работаю.
– Не положено, – заученно пробубнил каменный верзила.
Вдруг дверь кабинета открылась, и в коридор выглянул господин Яффе, заместитель проректора института по общим вопросам. Ярослав не был близко знаком с этим человеком, но почему-то изначально испытывал к нему отвращение. Чем такая отрицательная гамма чувств была вызвана, Ярик вряд ли смог бы сходу сформулировать, но даже смотреть без содрогания в лицо чиновника было выше его сил. Вероятно, причиной, прежде всего, был особый запал тела у заместителя проректора и обильный снегопад из перхоти, непрестанно покрывающий плечи чёрного двубортного пиджака.
У каждой народности, а тем более, у каждой личности есть свой природный запах тела, а от господина Яффе очень часто несло, будто из отхожего места. К тому же, заместитель проректора, скорее всего, пользовался мылом с резким запахом ливанского кедра, чтобы перебить природный запах тела. Но это было практически невозможно и у большинства создавалось впечатление, будто кто-то нагадил в лесу под ёлкой.
– Вот вы где! – обрадовался господин Яффе, увидев Ярослава. – Заходите в лабораторию, у нас тут имеется несколько серьёзных вопросов к вам и вашему товарищу по работе.
Ярослав теперь уже без стеснения отодвинул дуболома-охранника в сторону и проскользнул в помещение. Там царил всегдашний внутренний беспорядок, приукрашенный стараниями «гостей» в гражданском, успевших осмотреть значимые места в лаборатории. За рабочим столом Илоны, наполовину заваленном бумагами, папками с документами и рулонами кальки, сидел щуплый мужчина в чесучовом пиджаке серого цвета и что-то писал. А перед ним напротив стола стоял Шимон. Он оглянулся на звук открываемой двери и Ярослав заметил в глазах друга смятение и страх.
– Всё не так уж хорошо, – отметил Кузнецов, – потому что Шимона до такого состояния вряд ли кто способен довести. Значит, эти люди из какого-нибудь Моссада, КГБ или ФБР.
Что здесь в Израиле могут безраздельно хозяйничать ребята из штатовского ФБР, Ярослав ничуть не сомневался, потому что еврейское государство в Передней Азии давно уже считается если не отдельным членом Соединённых Штатов, то послушной исполнительной колонией. Здесь без ведома ФБР не случается ничего. Значит, ребята осведомлены уже об очередной находке Кумранских рукописей и постараются всё прибрать к рукам.
Тщедушный человечек перестал писать и посмотрел на Ярослава. Глаза у него были такого же серого цвета, как чесучовый пиджак, к тому же водянистые. С точки зрения психологии и физиономистики такие глаза бывают у потенциальных убийц или садистов. Вот почему Шимон стоит перед этим карликом с растерянным видом и беспомощно оглядывает лабораторию.
