Книга Королева викингов, страница 140. Автор книги Пол Андерсон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Королева викингов»

Cтраница 140

А она подозвала Эдмунда, который стоял неподалеку, настороженно, как белка, следя за всем происходившим.

— Проводи этих двоих в мой дом и проследи, чтобы их там хорошо приняли, — приказала она. Слуга сразу же увел Хрута и Эзура. Их спутники обратились к королю с должными словами уважения и тоже разошлись восвояси.

Дом Гуннхильд, опиравшийся на каменный фундамент, стоял несколько на отшибе, в трех сотнях ярдов от дома короля и двора с хозяйственными постройками. Он был сложен из бревен, окрашенных в темный красно-коричневый цвет, сливавшийся с цветом коры сосен, росших сзади и по бокам от здания. Вокруг верхнего этажа, под выступающей высокой крышей из кедровых досок, бежала галерея. Торчавшие концы конька и балок были украшены резными головами зверей, которые должны были отпугивать любых троллей, призраков или ночных духов, но столбы крыльца и дверные косяки покрывал орнамент в виде вьющихся виноградных лоз, покрытых листвой. Стоял холодный день и столбы дыма, пригибаясь к земле, поспешно бежали прочь, соревнуясь в быстроте со свинцово-серыми тучами; таких дней за это лето было много. Ветер теребил темные ветви и, продираясь сквозь хвою, издавал звук, напоминавший шум прибоя.

Внутри, однако, было тепло, в очаге горели сухие дрова, к дыму которых примешивался запах ароматных трав, лампы и свечи мягким светом озаряли гобелены. Они были так искусно вытканы, что казались настоящим лесом, со множеством четвероногих и крылатых существ, деревьев и цветов, подобных которым никогда не существовало на земле. Собаки и всадники преследовали оленя, Сигурд убивал дракона Фафнира, между деревьями ехали воины, над головами которых летели вороны, а по пятам трусили волки, однако некоторые из разбросанных тут и там знаков были незнакомы норвежцам.

Пол комнаты, в которую Эдмунд ввел гостей, был устлан свежим можжевельником, слабо шелестевшим под ногами.

— Теперь вы видите, что все то, что я передал вам от имени Гуннхильд, было истинно, — сказал он.

Он снизу вверх посмотрел на Хрута.

— Вот ее скамья. Садись на нее и оставайся там, даже когда войдет она сама.

Эзур и Хрут переглянулись. Старший пожал плечами, быстро ухмыльнулся и занял более низкое место справа. Хрут немного постоял в размышлении, а затем поступил так, как ему сказали. Эдмунд велел служанкам принести гостям еду и питье.

Им не пришлось долго ждать королеву. Хрут поднялся.

— Оставайся там, — весело сказала Гуннхильд. — Это место твое на все то время, пока ты будешь со мной.

Она поднялась на возвышение и села рядом с Хрутом. Принесли еще напитков; и мед, и вино. Кубки были серебряными, и их украшали изображения, похожие на вытканные на гобеленах.

Эзур почти все время молчал. Зато Гуннхильд и Хрут оживленно разговаривали. Хрут всегда слыл отличным остроумным собеседником. Он рассказал королеве о своих предках — среди них был знаменитый герой король Рагнар Волосатые Штаны и знаменитая женщина Ауд Задумчивая, — о своем владении в долинах к западу от Большого залива, а также и о своем деле с наследованием сотни марок, которое совпало с желанием отправиться за море и завоевать себе имя, о том, что они плыли в Норвегию, борясь со встречными ветрами, отчего плавание заняло у них целых три недели. Она видела в его глазах, слышала в его голосе, насколько долгим показался ему этот срок.

Она же, со своей стороны, имела бесконечно много того, что могла рассказать ему о своей жизни — очень тщательно отбирая эпизоды, — и о том, что было ей известно об остальном мире. Это захватило ее собеседника.

Было еще совсем рано, когда Эзур сказал, что ему хочется спать. Эдмунд отвел его куда-то в другую часть дома к закрытой богатым пологом кровати. А Гуннхильд и Хрут продолжали разговор.

В конце концов она сказала, полностью осознавая, что она делала и какой властью владела:

— Нынче ночью ты пойдешь со мною наверх; мы будем вместе.

— Будет так, как ты захочешь, — ответил он, правда, голос его прозвучал не очень твердо. Но когда она улыбнулась ему, он улыбнулся в ответ. При этом свете она не казалась слишком уж старой.

Они взяли с собой подсвечник о трех ветвях. Когда же они оказались в спальне королевы, она сразу заперла дверь и шагнула к нему. Мужчина поставил подсвечник на пол и схватил ее в объятия. С головы Гуннхильд спал платок, открыв блестящие, черные как ночь волосы, в которых лишь кое-где льдисто блестели серебряные нити. Нет, эта королева вовсе не была старухой, нет, еще нет.

Он был горяч, силен, как бык, и быстро научился тому, что она любила. Вскоре она забыла обо всем, охваченная почти такой же дикой страстью, какую испытывала с Эйриком. И после всего они уснули.

Пробудившись поутру, они оделись и спустились вниз, чтобы съесть хлеба и утолить жажду. Как обычно, у входа в сени стояли два стражника. Гуннхильд остановилась перед ними, посмотрела в глаза каждому и сказала ласковым голосом:

— Если вы что-нибудь кому-нибудь скажете обо мне и Хруте, то самое меньшее расстанетесь с жизнью.

Оба принужденно кивнули. Конечно, было невозможно удержать от болтовни слуг, девок, рабов и им подобных, но ведь они всегда болтали языками. Люди благородного происхождения не слушали таких сплетен или делали вид, что не слушали.

Эзур попросил позволить ему жить у родственников, которые его пригласили. Гуннхильд разрешила. И все полмесяца они с Хрутом почти все время проводили вдвоем.

Он выгрузил с корабля свои товары и под конец гостевания приказал доставить королеве свой подарок: сотню локтей сукна и двенадцать плащей из овчины, коими славилась Исландия — в знак благодарности за ее доброту к нему, как он объяснил тем, кто приплыл вместе с ним. Гуннхильд поблагодарила его. Они смогли ненадолго остаться наедине, и Хрут успел поцеловать ее и проговорить собственные слова благодарности. Этот поцелуй долго горел на губах королевы.

— Это не прощание, — прошептала она. Отныне им предстояло спать порознь, но за минувшее время ей удалось несколько утолить снедавшую ее жажду. Хотя она ощущала какую-то боль оттого, что ей предстояло сейчас отправиться к королю. По ее приказу тридцать людей сопровождали Хрута, когда он пошел туда, чтобы предстать перед Харальдом.

— Что ж, Хрут, — сказал Харальд, — похоже, ты все еще хочешь, чтобы я сдержал свое обещание.

Так Хрут стал одним из ближних дружинников.

— Где я буду сидеть? — спросил он.

Король вздохнул.

— Пусть с этим разберется моя мать.

Гуннхильд указала ему место среди самых знатных. Вполне понятно, что муж такого ранга мог время от времени обращаться к ней, спрашивать ее советов по различным поводам и даже разговаривать наедине. А то, что он иногда забавлялся с какой-нибудь девкой, помогало почти совсем избавиться от подозрений.

Хрут действительно оказался разумным человеком, как и сказала с самого начала Гуннхильд, и хорошо поладил со всеми. Он провел ту зиму в прекрасном настроении и большом почете.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация