— В конце концов, хоронить людей с их мирскими богатствами — это не по-христиански.
Настроение у него было прекрасным. Хотя он сражался наравне с другими, но все же получил лишь несколько незначительных порезов да ушиб плеча: враг не сумел топором рассечь его добрую кольчугу. Он видел Харальда Серую Шкуру живым во время боя, а теперь, рассматривая его труп, вдруг размахнулся и изо всей силы ударил мечом мертвое тело, все еще сохранявшее на лице маску гнева.
— Тут слишком много покойников. Мы не сможем их похоронить, — сказал один из кормчих — он же предводитель части дружины Золотого, находившийся поблизости. — Мы устали, измучены жаждой, проголодались.
— Вечером, когда вернутся рыбаки, мы заставим их этим заняться, — ответил Харальд Золотой. — А пока что нужно послать дозорных отгонять птиц. Наши люди должны иметь достойный вид, когда лягут в освященную землю. Да и норвежцы тоже; тем больше будет нам чести.
Кормчий поглядел в сторону Хальса.
— Вряд ли здесь окажется достаточно большое кладбище.
— Конечно, нет, но, смею надеяться, священник не откажется освятить наше.
— Если он здесь. Это заброшенное место, дальний край Ютланда. Я не удивлюсь, если тут всего один священник на всю область.
— Мы выясним и, если потребуется, оставим ему приказ. А пока суд да дело, пусть кто-нибудь пойдет туда и посмотрит, нет ли у тамошних жителей еды и пива получше, чем то, что мы привезли с собой. Наши воины это заслужили. — Харальд Золотой вдруг осекся. — Эй! А что это такое?
Из-за южного края устья фьорда показался длинный корабль. Все находившиеся на нем люди — и те, кто сидел на веслах, и те, кто виднелся на палубе, — были одеты для сражения. Сталь сверкала на солнце почти так же ярко, как и вода. Корабль обогнул мыс и свернул к западу. За ним показался второй, третий, четвертый…
— Трубите в рога! — крикнул Харальд Золотой. — Стройтесь для боя!
Целая дюжина боевых кораблей приближалась к нему со стороны деревни. Они окружили девять его драккаров и те три, которые он захватил. Передовой корабль придвинулся поближе, опередив остальных на несколько ярдов. Подходя к воде, Харальд Золотой слышал за своей спиной сдавленные стоны и грязные ругательства. Возможно, кто-то и бормотал молитвы, хотя его дружинники, в общем, не были особо богомольными. По бокам от предводителя шли щитоносцы, чтобы прикрыть его от предательской стрелы.
Когда же он рассмотрел стоявшего на носу, узнал его стройную фигуру и аккуратно подстриженную черную бороду, то сразу же понял, что все это означает. Все же он должен был спросить:
— Зачем ты здесь, Хокон Сигурдарсон?
И он не ощутил никакого удивления, услышав ответ ярла:
— Чтобы положить конец твоим преступным деяниям, Харальд Кнутсон. Мы будем сражаться с тобой здесь и сейчас, чтобы ты не сбежал и нам не пришлось потом разыскивать тебя.
— Ты заплатишь за это головой королю данов.
Хокон усмехнулся.
— Я думаю, что нет. Во всяком случае, не об этом тебе стоит тревожиться. Мы начнем?
— Да, и Христос низвергнет тебя в ад, двуличный пес, гнусный идолопоклонник! — Харальд Золотой резко повернулся и направился к своим людям.
Он не стал ничего говорить им. Немногие из викингов доживали до старости. Да, им казалось несправедливым то, что на них напали, не дав им отдохнуть и восстановить силы. Однако сами они никогда не жалели слабых и всегда искали самой легкой добычи.
Норвежцы и прибывшие вместе с ними датчане быстро высаживались на берег. Харальд Золотой жалел, что не может стремительно наброситься на них, пока они еще не успели выстроиться. Но его утомленные только что закончившимся боем воины должны были оставаться на своем месте.
— Приготовьте луки! — приказал он. — Возьмите копья и пращи. Убивайте их, как только они начнут приближаться. — Но эти слова ему самому казались жалкими. В лучшем случае, удастся поразить с десяток людей ярла, причем не насмерть, а затем остальные закроются щитами. Да, это в лучшем случае…
Он надеялся стать королем. Что ж, по крайней мере он сможет умереть, как подобает королю.
Вот уже второй раз за день норвежцы двигались ему навстречу. Если Бог даст, Хокон Злой тоже встретит смерть. Но трудно было поверить, что Харальду Золотому когда-либо удастся узнать об этом, разве что в потустороннем мире.
В воздух взлетели стрелы и камни.
С грохотом столкнулись щиты.
Хотя битва была короткой, но сражавшимся она показалась очень долгой. Воины Хокона обошли дружину Харальда Золотого с флангов, быстро окружили и теперь мечами и секирами пробивались в глубь их боевого строя. Стиснутый в толпе Харальд Золотой пытался найти хоть немного свободного пространства. Он даже не мог свободно размахнуться мечом, и клинок лишь без толку скользил по кольчугам и шлемам. А потом он вдруг ощутил, что его сдавливают два щита, словно створки раковины устрицы. Его руки прижали к бокам, а потом на него обрушились удары кулаков. Ошеломленный, он упал на колени.
Придя в себя, он обнаружил, что его руки связаны за спиной. Битва закончилась. А дальше все пошло очень быстро.
Его голова разрывалась от боли. Все кости ломило. Очертания Хокона, стоявшего перед ним, расплывались в его глазах.
— Как… король… мог допустить… чтобы такое… случилось? — пробормотал он.
— Король не доверяет тебе, — ответил Хокон, — и имеет для этого все основания.
— Глупцом был я, когда доверился тебе. Кого следующего ты предашь?
— Вряд ли ты тот человек, который может возмущаться предательством. Мир не станет хуже, когда избавится от тебя. Я вижу неподалеку виселицу.
Харальда Золотого охватил ужас.
— На виселицу? Словно вора? Нет!
Хокон вежливо улыбнулся.
— О, эта казнь достаточно благородная. Таким путем короли уходят к Одину. Бог собственноручно казнил самого себя именно таким образом. — Он кивнул людям, державшим пленника. — Уведите его.
XXI
Вернувшись в Рандерс, ярл предстал перед Харальдом Синезубым, поведал ему то, что сделал, и сам объявил себя виновным в смерти королевского племянника. Харальд потребовал за родственника виру в три сотни серебра. Ее было нетрудно выплатить, поскольку, подобно Эгилю Скаллагримсону, Харальд Золотой имел привычку брать с собой в походы значительную часть своих сокровищ.
Почти в то же самое время туда же прибыл Харальд Гренска, сын Гудрёда, короля Вестфольда, которого убил Харальд Серая Шкура. Этот Харальд был правнуком Харальда Прекрасноволосого. После гибели своего отца он, тогда еще совсем отрок, сбежал в Свитьёд, где свел дружбу с воинственным Скёгулем-Тости. Они часто вместе ходили в викинг, и Харальд Гренска довольно скоро завоевал себе достойное имя. Он был теперь молодым человеком примерно восемнадцати зим от роду и имел свою собственную дружину. По совету Хокона король данов послал за ним, предлагая ему союз против последних Эйриксонов.
