– Хватайте веревку, месье! – крикнул мужчина. – Держитесь! Мы вас вытащим!
Возможно, франк предполагал, что Лиза сможет продеть веревку под мышками. Это была неплохая идея, но Лиза никак не могла сообразить, как это сделать так, чтобы не сверзиться вниз. Такое вот мгновенное помутнение, но и раздумывать было некогда. Так что Лиза обошлась малым. Она схватила веревку правой рукой, накрутила ее вокруг ладони и запястья, удерживаясь на одних лишь кончиках пальцев левой руки и носке правого башмака, и, наконец, решительно перенесла весь свой вес на альпинистский трос. Рывок, резкая боль в правой руке, но в следующее мгновение Лиза уже ухватилась за веревку еще и левой рукой и уперлась ногами в стену. По-видимому, за ее действиями наблюдали, потому что, как только она попробовала «идти по скале», веревку потянули вверх. «Идти» сразу стало легче, и через пару минут Лиза уже перелезала через край скалы. Ее тут же подхватили под руки, оттянули от обрыва и подняли на ноги. Лиза шагнула вперед, постояла мгновение, собираясь с силами, отвязала от пояса и передала кому-то конец тянущейся вниз веревки, но уже в следующее мгновение едва добралась до первого подходящего дерева, силы покинули ее. Лиза опустилась на землю, оперлась спиной о ствол и потянулась к фляге, висевшей справа на поясе, уравновешивая тяжелый «горбатов», прикрепленный слева.
Однако фляга оказалась пуста.
«Что за хрень!» – Лиза была уверена, что у нее еще оставалась вода. Немного, но не меньше трети объема фляги.
Она в раздражении встряхнула флягу, словно надеялась на возможную ошибку, перевернула горлышком вниз, но это, разумеется, не могло изменить того факта, что вода закончилась. Вопрос, когда это случилось? Но этого Лиза не запомнила.
– Ваша фляга пуста, – констатировал уже знакомый Лизе голос. – Возьмите мою, месье. Она полная.
Лиза не стала благодарить. На все эти глупости у нее просто не оставалось сил. Она сдернула с лица прикрывавший нос и рот платок, приняла предупредительно открытую мужчиной флягу, поднесла к губам и пила до тех пор, пока не выпила всю воду до дна.
– Давно без воды? – сочувственно спросил все еще неизвестный Лизе собеседник.
Лиза посмотрела на фляжку – «не меньше семисот граммов, однако!» – и подняла взгляд на мужчину.
– Я думала, у меня еще есть вода. Но раз фляга пуста, значит, остатки воды я выпила сегодня утром… или вчера вечером. Не помню.
– Вы не мужчина! – удивление Лизиного спасителя могло показаться комичным, но Лизе было не до смеха.
Сидя сейчас на земле под деревом, она, наконец, поняла, что в очередной раз практически чудом избежала смерти. Скалолазание и само по себе дикий вид спорта, но «фри соло» на пятнадцатиметровом зеркале без специальной подготовки и оснащения, и в состоянии, близком к тепловому удару – настоящее безумие. Тем не менее это именно то, что она сделала.
– Да, месье, – сказала она вслух, – я женщина. Обращаясь ко мне, следует говорить «мадам». Мадам Берг, месье! Услуг не предлагаю, но за помощь благодарю!
Вот теперь он улыбнулся.
– Приятно познакомиться, мадам Берг! Джейкоб Паганель, к вашим услугам!
«Паганель?» – имя незнакомца показалось Лизе смутно знакомым, но она не помнила, откуда. Впрочем, она была сейчас не в том состоянии, чтобы напрягать память.
– Могу я спросить, где находится месье Берг? – спросил между тем Джейкоб Паганель.
– Дома, я полагаю, – пожала натруженными плечами Лиза, вспомнив отчего-то не своего бывшего – Петра, а совсем даже не своего – покойного Тюрдеева.
– Мы в разводе, – уточнила она, поразмыслив над тем, как прозвучал ее ответ. Другой вопрос, отчего она назвалась своей «девичьей» фамилией?
– Так вы одна?
Вопрос, что называется, напрашивался. Но Лиза не хотела рассказывать правду. Для этих людей стоило озвучить какую-нибудь правдоподобно звучащую версию, но ни в коем случае не называть имен и не раскрывать истинного положения дел. Ее обстоятельства и так были весьма запутанными, а ведь королевство Яруба контролировали не одни только британцы. Франки тоже в деле.
– Я не совсем поняла, месье Паганель, – сказала Лиза, обводя взглядом собравшихся вокруг людей, – что вы делаете в горах Кхонга?
В принципе, это было невежливо, ведь он спросил ее первым, но дюжина белых и черных мужчин, одетых в тропические костюмы и вооруженных винтовками, выглядела весьма подозрительно. Однако Паганеля вопрос не удивил.
– Мы экспедиция Лондонского Географического общества, мадам Берг, – объяснил он. – А я имею честь стоять во главе этой экспедиции.
– Что же вы изучаете? – не унималась Лиза.
– Мы пытаемся найти приемлемый маршрут для строительства железной дороги из Томбута к рудникам Маобы и в другую сторону – до побережья. Вывозить руду воздушными судами слишком дорого…
– Так вы, месье Паганель, стало быть, инженер-геодезист?
– Нет, мадам, – снова улыбнулся Джейкоб Паганель, – я ученый-географ, профессор Эдинбургского университета.
– Как интересно! – попробовала восхититься Лиза, но ничего путного из этой ее попытки, разумеется, не вышло.
– Не думаю, – покачал головой профессор Паганель. – Во всяком случае, не сейчас. Если позволите, мадам, я бы сказал, что вы выглядите, как настоящая жертва кораблекрушения.
«Робинзон Крузо? Спасибо, профессор, вы мне очень помогли!»
– Ну, так я и есть жертва кораблекрушения! – заявила Лиза, припоминая подробности одной из сказок, рассказанных Мари Нольф.
– Я летела… – начала она свой «печальный» рассказ, но сама же себя перебила на самом интересном месте.
– У вас случайно нет папиросы? – спросила она франка. – Очень хочется курить, знаете ли!
– Вас устроит трубка? – сразу же предложил профессор Паганель. – Разумеется, если вы не побрезгуете. Это моя трубка.
Сейчас, когда Лиза лучше рассмотрела Джейкоба Паганеля, он показался ей отнюдь не типичным профессором. Молодой – ему нельзя было дать больше тридцати пяти, – высокий и крепкий, он выглядел, скорее, бывалым путешественником, чем кабинетным ученым. Впрочем, Лиза уже встречала одного такого молодца, но профессор Нольф был старше Паганеля как минимум на двадцать лет. И еще один немаловажный факт: новый знакомый Лизы определенно был хорош собой. Темно-каштановые волнистые волосы, внимательные карие глаза, волевой подбородок и большой, типичный для франков нос с небольшой, но выразительной горбинкой.
– Трубка? – переспросила Лиза. – Что ж, это лучше, чем ничего. И я не брезглива, профессор. После того, что я ела и пила в эти дни… Ну, я думаю, вы меня понимаете.
– О да! – Он ее понимал.
Профессор был даже так любезен, что сам взялся набивать Лизе трубку.
– Так вот, – продолжила Лиза, наблюдая за тем, как споро работают пальцы Джейкоба Паганеля. – Мы путешествовали на шхуне «Лютеция». Сама я себерянка, но мой старинный приятель Кристоф Девулф, владевший этим прекрасным кораблем, фламандец. Мы вышли из Антверпена около месяца назад. Хотели, знаете ли, устроить себе африканские каникулы. Охота на слонов и носорогов, дикие земли, народные танцы… Увы, наша шхуна потерпела крушение где-то восточнее хребта Асаи. Вернее, шхуна взорвалась, но это случилось, когда меня не было на борту. Удачное для меня стечение обстоятельств, не более того, однако в тот день судьба явно мне благоприятствовала. Я с несколькими спутниками находились в то время на экскурсии в излучине реки Мосезе. Там мы устроили временный лагерь и ночью увидели мощный взрыв как раз там, где на якорной стоянке осталась наша шхуна. А на рассвете лагерь был атакован какими-то жуткими людьми, они расстреляли наш геликоптер, и… и чуть нас всех не убили, не говоря о худшем! – Лиза попыталась изобразить глазами ужас, но не знала, насколько убедительно это у нее получилось. – Впрочем, нам удалось спастись от них бегством. Однако во время бегства… Вы же понимаете, профессор, на этой местности легко потеряться. В общем, я оторвалась от остальных и уже не смогла никого найти: ни друзей, ни врагов… И вот я здесь.
