Я дала ей пути к отступлению, она ими не воспользовалась, думает Кэт.
– Почему же?
– Это неестественно, – говорит Саки.
– Так же как игровые приставки.
– Ну вряд ли это можно сравнивать. – Саки повышает голос. – Ты понимаешь, о чем я.
– Нет. Просвети меня.
– Я правда думаю, что не стоит так поступать с собственным телом. Кэт, ты меня знаешь, я предпочитаю альтернативный путь.
– Потому что ты никогда ничем не болела.
– Болела. В прошлом месяце простудой.
– Простуду вряд ли можно сравнить с раком.
Саки умолкает, выстраивая свою аргументацию.
– Так, может, я поэтому никогда серьезно и не болела.
– Что, прости?
– Потому что я хорошо забочусь о своем теле. Витамины, всякие травки…
– Погоди-ка минутку… – В разговор вступает Рич. – Ты имеешь в виду то, что я подумал? Не просто то, что ЭКО – это неестественный процесс, что достаточно справедливо, раз уж ты так решила, хотя и не думаю, что ты была бы столь уверена, если бы прошла через все то, через что прошла Кэт, но ты еще и намекаешь, что те, кто заболел, сами виноваты?!
Саки вспыхивает, но сказанного назад не воротишь, вместо этого она лишь сильнее обороняется:
– Я думаю, если бы мы придерживались правильного питания и правильных мыслей, то меньше болели бы.
– Кэт не сделала ничего плохого, чтобы заболеть раком, – говорит Рич, но его голос похож на рык.
Саки переводит взгляд с Кэт на Рича и обратно.
– Я не буду извиняться за свои убеждения.
В этот момент в комнату возвращается Майк с бутылкой пива в руке.
– Дети уложены, хотя я и не могу гарантировать, что они останутся в кроватях.
Он оглядывает их лица, но, прежде чем успевает полностью оценить ситуацию, Саки произносит елейным голоском:
– Но ты-то веришь в нетрадиционную медицину, милый? Тебе ведь она тоже отлично помогает, правда?
Кэт видит панику в глазах Майка. Ей его жаль. Ради брата она пытается помириться с невесткой, лучше уж она, чем Майк, урегулирует конфликт.
– Я ничего не имею против нетрадиционной медицины. Когда я болела, то мне многое помогало.
– Когда ты проходила химию, то тебе делали чудесные аромамассажи, – добавляет Рич.
– О да… просто фантастика. А еще иглоукалывание, когда я тревожилась. Но важно помнить разницу между обычной медициной и нетрадиционной. – Кэт готова отступить, но полностью сдаваться не намерена.
Саки делает еще один глоток джина с тоником.
– Но закачивать весь этот яд в тело… побочные эффекты – просто ужас…
– Нельзя вылечить рак чертовой арникой.
– Арника против ушибов! Это чудесное средство! – возмущается Саки.
– Я в курсе. Мы ее используем, правда? – говорит Рич. – Но наши ресурсы не безграничны, поэтому мы вынуждены прибегнуть к ЭКО, вот и все. Можно промотать все сбережения на нетрадиционную медицину, но ребенка нам все равно не видать.
– Точно. – Кэт вздыхает. А потом излагает черным по белому: – Саки, ты ведь понимаешь, что если бы я лечилась только травками-муравками, то уже умерла бы.
Саки изворачивается:
– Я вообще-то не о твоем лечении от рака, а про ЭКО.
– Ну конечно же.
Повисает долгое молчание. Вот здесь бы Майк мог вмешаться, думает Кэт, но, похоже, он не знает, как это сделать.
– Я не уверен, что ты слышала, что говорила Кэт, – наконец произносит Рич. – У нее нет своих яйцеклеток. Все. Конец. Не понимаю, как тут может помочь нетрадиционная медицина.
– У меня вырастут новые яичники, – бормочет Кэт.
– А вы не пробовали практиковать принятие? – интересуется Саки.
Рич разевает рот.
– Ну как буддисты, – объясняет Саки.
Майк откашливается.
– Я не уверен, что это уместно в данном случае.
Кэт больше не может ни секунды терпеть этого снисходительного отношения к себе.
– Саки, это просто поразительно, как ты можешь заставить окружающих чувствовать себя ужасно. Рядом с тобой я всегда чувствую себя виноватой, что бы я ни делала. Иногда мне кажется, что ты получаешь от этого удовольствие.
– Да? Прости, я ничего такого не хотела.
Встревает Майк:
– Я не думаю, что это справедливо…
– Ты что, будешь ее защищать?! – Его попытка урегулировать конфликт лишь сильнее распаляет Кэт. – Ты всегда на ее стороне, даже когда она совсем уж распоясывается. Господи, Майк, не будь такой тряпкой! Ты мне запретил поднимать эту тему, чтобы не оскорбить твою жену! Заставил меня оберегать ее чувства, хотя это у меня нет яичников!
Бум! Она с грохотом ставит стакан на столик. Стекло ударяется о стекло. А потом пулей вылетает из комнаты.
21
– Кстати о донорстве яйцеклеток… – Адам открывает второй пакет чипсов. – Интересно, как бы ты себя почувствовала, если бы ты не забеременела, а вторая женщина – да?
Лу пожимает плечами.
– Трудно сказать, пока это не случилось. Пока что я думаю, что мне было бы приятно узнать, что пусть я и не вынашиваю ребенка сама, я, так сказать, дала возможность сделать это кому-то еще.
Она рассматривает пол, словно бы ковер в подтеках пива может помочь найти правильные слова. Вместо этого ее отвлекают носки Адама, которые виднеются между краем вельветовых штанин и ботинками на шнуровке. Они посерели и помнят лучшие времена. Наверное, у него успешная карьера врача, но вот стирать белье отдельно он не умеет, думает Лу. Ей это кажется очень милым. Она снова сосредотачивается на разговоре.
– Думаю, я вижу это примерно так. Если бы у меня не было собственных яйцеклеток, то я бы надеялась, что кто-то станет для меня донором. Если я так хочу получить что-то, то нужно что-то дать в обмен. Знаю, некоторые люди не поверят мне… – про себя она обвиняла Софию, – но деньги для меня на втором месте. Я искренне хочу помочь.
– А ты в курсе, что шансы на успех ЭКО не всегда высоки? Может быть, даже ниже для реципиента, чем для тебя. – Адам протягивает пачку, и Лу снова запускает туда руку.
– Да, знаю. Но, насколько я понимаю, мои шансы сейчас выше, чем если я отложу это на потом. Самое важное, что я для себя уяснила, – шансы не уменьшаются, если я оставлю все свои яйцеклетки или поделюсь парочкой. – Лу понимает, что Адам знает куда больше о медицинских тонкостях, чем она.
– И все равно я думаю, что это щедрый подарок.
– Мне нравится помогать людям, но ты не думай, я не настолько альтруистка, я получаю многое, зная, что кому-то помогла. И этот раз не исключение. – Лу подбирает правильные слова. Это важно. – Я тут недавно много размышляла об этом из-за всего случившегося и где-то в глубине души поняла, что мной руководит внутреннее убеждение, что я создана для продолжения жизни. Отчасти именно это делает меня женщиной. – Как приятно произнести эти слова вслух. Она до сих пор в этом никому не признавалась. – У Софии вся эта история с донорством яйцеклеток в голове не укладывалась, но мне кажется, она пропустила именно этот пункт. Я буду куда более расстроена, что не смогла выполнить свое предназначение как женщина, чем если узнаю, что мои яйцеклетки помогли кому-то еще, пусть и не мне.
