– Остальных всегда можно заморозить, – замечает доктор Хассан.
– Но тогда все равно придется платить за следующий цикл. – Лу в панике. – Я не могу себе этого позволить.
– Возможно, я мог бы помочь, – тут же вмешивается Адам. – У меня есть кое-какие сбережения, – шепчет он, хотя доктор Хассан, разумеется, их отлично слышит.
Лу чувствует, как румянец заливает ее щеки. Она тронута и смущена.
Они переглядываются, а потом смотрят на врача.
– Тогда один? – уточняет доктор.
– Один, – хором отвечают они.
Лу выдыхает, испытывая облегчение от такого решения.
– Отлично. – Доктор расцепляет пальцы и тоже немного расслабляется. – Так, что дальше… Хотел спросить, хотите ли вы в этот раз присутствовать? – обращается он к Адаму. Лу ошарашена, но прежде чем она успевает собраться с мыслями, доктор Хассан поясняет: – Вы будете все время бодрствовать, так что ваш партнер может находиться рядом с вами. Просто на этом событии будущие родители обычно любят присутствовать вместе.
Адам внимательно смотрит на Лу.
– Хорошо, – кивает она.
– Тогда пойдемте со мной, Лу. Когда она будет готова, за вами придут, Адам.
Доктор отводит Лу в знакомую ей палату, и там ее приветствует медсестра.
– Нужно приподнять футболку… – Лу не нужно объяснять, она уже снимает с себя спортивные штаны, – и ложитесь сюда… – Она залезает на кушетку, и ноги укладывают на подставки. – Несколько минут на подготовку.
Минут? Считается, что она разделит этот радостный опыт с Адамом, но вообще-то Лу ужасно некомфортно. Забудь про чертов мочевой пузырь и сосредоточься на том, что они делают, приказывает она себе. Тебе захочется это помнить. Она смотрит поверх груди. Медсестра подносит длинный тампон.
– Я собираюсь обработать вам шейку матки, – объясняет она.
Ощущения такие же, как во время взятия мазка. Затем медсестра поправляет одежду на Лу, и тут раздается стук в дверь. Это Иан, размахивающий какой-то папкой.
– Мне нужно сверить пару деталей. – Он подтверждает группу крови Лу, а потом сует ей какую-то бумагу. – Почитаете потом. Положить в рюкзак?
– Да, пожалуйста.
– Только один вопрос, – говорит доктор Хассан. – Вы хотите, чтобы Адам помог мне с переносом, или предпочитаете, чтобы это сделал я?
Лу мучительно размышляет. Она благодарна, что врач задал этот сакраментальный вопрос в отсутствие Адама. Он явно очень обидчивый парень. И снова у нее такое ощущение, будто бы ее тело стало их собственностью, но все-таки хочется как-то себя оградить.
– Вообще-то… если вы не возражаете… я бы хотела, чтобы это делали вы. Хорошо?
– Конечно. – Он кивает.
Она тут же чувствует себя виноватой, но возможности все обсудить нет, поскольку снова раздается стук в дверь, и к ним присоединяется Адам. Интимным процесс не назовешь, думает Лу. Она закрывает на миг глаза, и перед ней проносится образ Софии. Мы могли бы сделать это в нашем доме, думает она, как это часто делают женщины, используя шприц без иглы. Мы могли бы обставить все романтично, а может быть, даже и эротично. В самом крайнем случае нахохотались бы вдоволь.
И тут раздается голос Иана:
– Я собираюсь перенести ваши эмбрионы.
Он входит в дверь, и Лу тут же возвращается к реальности. Она здесь и сейчас, понимая всю феноменальность происходящего.
Эмбрион. Их эмбрион здесь! Первые несколько клеток их будущего малыша!
– Мы будем сканировать матку, пока эмбрион продвигается, – объясняет доктор Хассан. – Вот почему мы просим приходить с полным мочевым пузырем. Он играет роль своеобразного увеличительного стекла. Вы можете тоже наблюдать за процессом. Вот, смотрите.
Над головой Лу висит монитор. Картинка черно-белая и размытая, от датчика, которым врач давит на живот, в туалет хочется еще сильнее, но это потрясающе. Она бросает взгляд на Адама. Он стоит как вкопанный, завороженный зрелищем. Лу видит слезы, поблескивающие в его глазах.
– Итак… – говорит Иан, наклоняясь, – он в крошечном пузырьке воздуха, вот сейчас он продвигается.
Может, это никакой не «он», а «она», протестует про себя Лу от имени ребенка. А потом снова понимает, какое же трогательное это зрелище. Какая честь быть свидетелем этого бесценного момента! Лу чувствует, как и ее глаза наливаются слезами.
Иан распрямляется.
– Я трижды проверил, что он вышел из катетера, под микроскопом. Еще пара минут… – Он выходит из палаты.
Лу лежит с расставленными ногами, стараясь не двигаться.
Адам подходит к ней сбоку и говорит хриплым голосом:
– Это было удивительно.
– Правда ведь? – Лу смахивает слезы и улыбается. – Хотя мне никогда в жизни не хотелось так сильно в туалет.
– Давай досчитаем до ста, – предлагает Адам и начинает считать.
Они доходят до семидесяти четырех, когда возвращается Иан и поднимает два пальца вверх.
– Все, можете мчаться в туалет, – разрешает доктор Хассан.
– А он из меня не вывалится?
– Нет. Он за шейкой матки, – говорит доктор Хассан.
Медсестра подкатывает кресло к кушетке.
– Запрыгивайте, и я вас отвезу. – Она катит Лу в туалет, приговаривая: – Почти все женщины сразу же торопятся в туалет.
Хотелось бы посмотреть на тех, кто туда не торопится, думает Лу.
* * *
– Будет больно? – спрашивает Кэт, ложась на спину. Она сняла, как было велено, обувь и юбку.
– Процедура вообще безболезненна, – говорит доктор Хассан. – Все равно что взять мазок.
Ну у вас-то никогда не брали мазки, думает Кэт.
– А сколько времени это займет? – спрашивает Рич, который, судя по всему, нервничает.
На этот раз Кэт удивительно спокойна. По крайней мере, она что-то делает, а не сидит взаперти в ожидании.
– Около пятнадцати минут на все про все.
Такая важная часть лечения, и все так стремительно, думает Кэт.
– Хотел спросить, будете ли вы помогать мне вводить эмбрионы, – обращается врач к Ричу.
– Я… да…
Доктор Хассан показывает ему, как держать катетер, и Кэт замечает, что у мужа дрожат руки. Это придает важность происходящему. Прямо сейчас муж помогает ей забеременеть. Кэт наблюдает за его лицом, чтобы сосредоточиться не на больничном антураже, а на них: на их отношениях, на любви друг к другу, на их будущем ребенке. Она мысленно обращается к Небесам, к Высшей Силе, в которую не до конца верит, но которую и не отрицает: «Господи, пожалуйста, пусть один из этих эмбриончиков имплантируется в мою матку. Хватит и одного. Пожалуйста…»
