– Comme ça!
[8]– Инструктор пытается показать девочке, как нужно подняться, но он слишком далеко и не в состоянии помочь, а от его ободрения она лишь сильнее волнуется. Кэт понимает, что малышка чувствует на себе взгляды десятка нетерпеливых детишек, которые ждут ее. Кэт намного ближе к Анжелин, чем инструктор, поэтому быстро ковыляет по снегу – черт бы побрал эти лыжные ботинки, они не гнутся и в них трудно ходить, потому Кэт похожа на штурмовика в замедленной съемке.
Но вот она уже нависает над малышкой.
– Держись, – говорит Кэт и протягивает руку.
Девочка с обеспокоенным видом поднимает голову.
– Все хорошо, – мягко произносит Кэт. Жаль, что она плохо говорит по-французски.
Малышка с благодарностью протягивает ручонку, а Кэт расставляет ноги, чтобы поднять Анжелин.
– Merci
[9], – благодарит девочка.
Кэт делает шаг назад и наблюдает, как девочка быстро скатывается по склону, пусть и не совсем уверенно, но в вертикальном положении, потом возвращается в кафе и снова садится.
И вдруг словно бы ураганный ветер со свистом проносится с гор на террасу и с силой ударяет Кэт в низ живота.
На нее накатывает желание, первобытное и мощное, причем такое сильное, что она едва не падает со стула.
Кэт так долго отодвигала в сторону свои желания и надежды, поскольку иначе было не выжить, но сейчас снова давало о себе знать знакомое томление.
* * *
Кэт все еще ощущала дурман от наркоза, когда онколог наконец подошел к ее кровати. Рич сидел рядом на пластиковом больничном стуле и с трепетом ждал, когда же настанет их черед.
– Ну как? – спросила Кэт. Она попыталась приподняться на локте, но сил не хватило, да и швы на животе мешали, так что пришлось откинуться на подушку.
– Хорошо, – кивнул онколог. – От химиотерапии опухоль уменьшилась достаточно, чтобы мы с легкостью ее удалили.
– Здорово, – сказал Рич и улыбнулся.
Но Кэт все еще кое-что беспокоит.
– А мои яичники?
– Нужно было убедиться, что мы полностью удалили раковую опухоль…
– И?
– Хорошая новость в том, что опухоль не распространилась. Мы успели поймать ее на начальном этапе.
– Но что с моими яичниками? – Ей нужно знать.
– Пришлось их удалить.
– Целиком?!
– Целиком. – Слово резало сильнее, чем самый острый скальпель.
Кэт закрыла глаза, словно, отгородившись от мира, можно было избавиться от боли.
* * *
Кэт застегивает куртку до самого верха. Нужно в ближайшее время поговорить с мужем. Определенно отпуск – это хороший момент. Да, разговор не из приятных, но после операции прошло полтора года, и откладывать дальше просто не имеет смысла. Часики тикают, и они просто не могут себе позволить промедления.
4
– Луиз Берджесс? – выкрикивает мужчина в бледно-голубом халате.
Лу встает с кресла.
– Это я.
– Сюда, пожалуйста.
Он ведет Лу и Софию в комнату ожидания.
– Я так понимаю, вы ее подруга? – спрашивает он через плечо.
– Я ее партнер.
– Ясно. А я врач ультразвуковой диагностики. – Он обращается к Лу: – Не могли бы вы переодеться в больничную одежду? – Он задергивает занавеску, чтобы оставить Лу одну.
Лу ужасно хочется в туалет по-маленькому. Ей было велено приходить с полным мочевым пузырем, а теперь, без джинсов и трусиков, стало только хуже. В туалет хочется так сильно, что она уже не волнуется из-за результатов обследования. Она бросает одежду на пол и даже не утруждает себя тем, чтобы завязать завязки на ночной рубашке.
– Лягте, пожалуйста, сюда, – врач хлопает по кушетке рядом с аппаратом УЗИ. – Сейчас я нанесу вам специальный гель на живот.
Господи, какой он холодный.
– Это еще зачем? – София подходит поближе, чтобы посмотреть.
– Он помогает проводить звуковые волны к датчику. Они будут отражаться от органов в вашем теле. В данном случае в брюшной полости. А компьютер, – жестом показывает врач, – превратит отраженные волны в картинку.
София вглядывается в экран.
– Круто.
Лу хочет, чтобы они заткнулись, чтобы врач мог уже начать исследование. Иначе она описается прямо на него.
– Хотите посмотреть? – спрашивает ее врач.
– Наверное, да, – мямлит Лу, хотя подобная перспектива ужасает ее.
Он разворачивает монитор в ее сторону, двигая датчиком вверх-вниз, и Лу различает расплывчатые черно-белые пятна, словно телевизор без антенны поймал какой-то канал-призрак. Она понятия не имеет, что это за пятна. София подходит поближе и берет Лу за руку.
– Ты в порядке?
Лу кивает?
– Вы видите, в чем проблема? – спрашивает она у узиста и сжимает ладонь Софии.
* * *
Вечером святилище шале – это заслуженное противоядие от вызова склонов: если дни полны яркого солнца и красивых пейзажей на мили вокруг, то ночи проходят в уютной норке: мягкий свет, камин с горящими поленьями и теплые оттенки сосновых стен, сочетающиеся с темно-красными тонами савойского
[10] декора. В кастрюльке в духовке булькает жаркое из курицы, а Рич лежит на диване в своем любимом спортивном костюме, его лицо порозовело и сияет после свежего воздуха и ароматной ванны. Муж пышет здоровьем и кажется таким счастливым. Кэт ощущает прилив любви. Она гордится им, его физическими данными и спортивной формой.
– Принести тебе пива? – предлагает она.
– Я бы предпочел вина.
Она тоже выпьет бокальчик, это облегчит разговор. Кэт приносит два бокала и бутылку из кухни.
– Я хотела кое о чем с тобой поговорить.
– Да? – Это паршивый штопор. Муж видит, что у нее не получается. – Давай я.
Кэт протягивает бутылку.
– Просто я сегодня подумала о… ммм… – Господи, как начать разговор. Стоило бы все обдумать. Рич поднимает голову, он обеспокоен. Кэт быстро добавляет: – Ничего плохого.
– Слава богу!
Раздается громкий хлопок, вино открыто.
– Ясно, что лечение окончено. Здорово было услышать, что можно не появляться в больнице ближайшие полгода. Я испытываю такое облегчение, что с трудом в это верю.
