Конечно, общение с людьми подразумевало общение с женщинами, которые составляют чуть больше половины человечества. Периодически наведываясь в деревню рядом с Таши Джонгом, я заметил, что не могу устоять и не заговорить с девушками, не позаигрывать с ними или не выслушать их жалобы о несправедливом положении женщин в обществе. Это были умные девушки, прекрасно осведомлённые о достижениях западных культур. И они, бесспорно, были привлекательны, ещё и потому, что контакт с ними был запрещён монашескими обетами, не позволявшими общаться с представительницами противоположного пола.
В двадцать два года, после окончания обучения, я в конце концов набрался смелости и обратился с просьбой снять с меня монашеские обеты, взятые при поступлении в Таши Джонг. Посвящение в монашеский сан требует принятия немалого числа обетов, регулирующих поведение, однако процедура их возвращения довольно проста. Как правило, человек просит освободить его от обетов того наставника, у которого он брал их при посвящении. Поскольку монах, давший мне обеты, к тому времени скончался, я просто попросил другого учителя снять их с меня. Но я до сих пор держу так называемые «обеты мирянина»; они требуют воздерживаться от убийства, лжи, присвоения чужого имущества, чрезмерного употребления опьяняющих веществ и неподобающего сексуального поведения. Кроме того, существуют и более глубокие обеты, включающие, к примеру, обет бодхисаттвы – клятву сделать всё возможное, чтобы помочь другим существам освободиться от боли и страданий. Его может держать даже такой простой мирянин, как я.
Нет ничего необычного в том, чтобы тулку, особенно в традиции ньингма, женился и обзавёлся детьми. Мой отец, один из самых выдающихся учителей школы ньингма, был женат несколько раз. Если бы он не женился, я бы, естественно, не появился на свет и вы бы не читали эту книгу.
Традиция «светских учителей» – назовём их так, – нередкое явление. Марпа, принёсший буддийские учения из Индии в Тибет в XI веке, был женат. Мы обязаны происхождением традиции кагью его усердию и преданности. Марпа известен как «учитель-домохозяин», как человек, который придерживался своих обязательств, содержа при этом семью и управляя большим хозяйством.
Конечно, бо́льшая часть тибетского буддийского сообщества была разочарована моим решением сложить обеты. Поползли слухи: «Подумать только, Цокньи Ринпоче оказался таким плохим тулку»; «У Цокньи Ринпоче на уме одни женщины»; «Цокньи Ринпоче думает только о себе и ни о ком другом». Слышать все эти кривотолки было больно. Но в глубине души я был уверен, что, вернув обеты, сделал правильный выбор. Через несколько лет я женился на женщине, которая оказалась намного умнее и «интуитивнее», чем я сам когда-либо надеялся стать. Последние два десятилетия мы провели вместе, разрешая практически те же вопросы, ответы на которые стараются найти остальные пары, и воспитывая двух дочерей. Опыт отцовства и супружеской жизни подарил мне возможность стать более восприимчивым к проблемам практикующих мирян по всему свету.
Случайный учитель
После того как я снял с себя обеты и до того, как женился, я случайно стал учителем.
Вот как это произошло. Многие учителя поняли мои мотивы и по-прежнему считали меня своим учеником. Вскоре после снятия обетов я поехал в Бодхгаю – место, где Будда достиг пробуждения, – чтобы получить учения от Дилго Кхьенце Ринпоче, являвшегося главой школы ньингма вплоть до конца своей жизни в 1991 году. Ринпоче любезно назначил меня своим помощником учителя, то есть он учил собравшихся ключевым моментам в течение непродолжительного времени, руководил краткой практикой медитации, а затем удалялся, наказывая мне пояснить данные им учения. Я воспринял это назначение как знак доверия. Он предоставил мне возможность развернуть из десятиминутных учений трёхчасовой урок.
После этого я шёл в тот район Бодхгаи, где, по преданию, Будда достиг состояния пробуждения, медитируя под деревом, которое сейчас часто называют «деревом бодхи» (бодхи – это санскритский и палийский термин, который обычно переводят как «пробуждённый»). В этом месте построено множество храмов и мест поклонения, вокруг которых растут «отпрыски» первоначального, «того самого» дерева бодхи.
Пока я бродил по тем местам, ко мне подошёл человек, которого несколько лет назад я встречал в Таши Джонге.
«Не согласитесь ли вы частным образом поподробнее объяснить нам то, что говорил Дилго Кхьенце Ринпоче?» – спросил он.
«Конечно», – ответил я.
На следующий день в маленькой комнатке близлежащего тибетского буддийского монастыря, где я жил, собралось около десяти человек.
Через день пришло тридцать человек.
А ещё через день собралось более ста человек – так, что комната и коридор оказались заполненными до отказа.
Я не знаю, что привлекло на эти учения такое количество людей. Дилго Кхьенце Ринпоче был одним из самых выдающихся учителей, которых только видел XX век. Может, он тайком подговаривал людей обращаться ко мне. Может быть, некоторых прельстил тот факт, что я был тулку, отказавшимся от монашеских обетов, чтобы поделиться толикой обретённой мудрости с людьми, ведущими мирскую жизнь: женатыми мужчинами и замужними женщинами, старавшимися сочетать буддийскую философию и практику с необходимостью зарабатывать, сохранять отношения с близкими или содержать семью.
В конце концов народу стало так много, что пришлось арендовать холл в одном из местных монастырей, чтобы вместить всех людей, которые хотели услышать человека, являвшегося предметом стольких пересудов и публичного порицания.
Вскоре после моего возвращения из Бодхгаи в Непал я получил приглашение от человека, присутствовавшего на моих учениях в Индии, прочесть лекции в Аргентине. Я провёл там несколько месяцев, давая учения, – но, кроме того, встречаясь, общаясь и деля трапезу с потрясающими, заботливыми и великодушными людьми. После тех учений меня пригласили в Северную Америку, Малайзию и другие страны.
Я и подумать не мог, особенно после того как вернул монашеские обеты, что стану человеком, который бо́льшую часть года проводит в путешествиях по разным местам. Я был вполне доволен спокойной жизнью в кругу семьи, воспитывая детей и решая повседневные проблемы вроде оплаты счетов.
Конечно, будучи ребёнком, я тоже не мог предположить, что во мне признают перерождение буддийского учителя.
Жизнь делает такие интересные повороты, на первый взгляд кажущиеся, мягко говоря, неприятными. Но я кое-что усвоил: никогда не знаешь, куда эти повороты тебя приведут. Сегодня ты ребёнок, для которого нет ничего важнее игр и лазания по горам. А назавтра ты реинкарнация легендарного мастера. Потом ты осрамившийся монах, а через пару лет – учитель, которого ждут тысячи учеников на всех континентах.
Возможно всё что угодно. Задача заключается в том, чтобы открыть своё сердце и ум возможности перемен – и об этом мы будем говорить на последующих страницах.
Я стольким обязан своей семье и друзьям, которых встречал, давая учения по всему миру, как и великим учителям, под чьим руководством получал знания. Каждый из них по-своему помог мне сделать шаг или два по бесчисленным мостам этой жизни. Они помогли мне научиться относиться к собственным и чужим программам с добротой и ясным умом. Они дали мне возможность понять, что учения Будды в своей сущности предназначены для того, чтобы помочь нам стать более полноценными и здоровыми людьми. Каждый из них по-своему научил меня интерпретировать эти учения, соотнося их с реалиями современного общества.
