Обыкновенно в деловой среде отсутствие твёрдой почвы и определённости воспринимается как некое бремя или неудобство, временный мираж на пути к совершенному и непрерывному контролю. Как будто идеально выполняя работу, можно избавиться от неопределённости и обеспечить себе успех, не предполагающий всяких неожиданностей, ошибок и неверно оцененных рисков. Проявлять осознанность на работе – значит занимать полностью противоположную позицию. Отсутствие твёрдой почвы перестаёт быть обстоятельством, которое необходимо устранить, вместо этого мы признаём, что беспочвенность – это основа, сущностная природа всего нашего опыта, исходная и неизбежная реальность жизни. Тот факт, что всё постоянно меняется, активирует и раззадоривает наше внимание, поскольку на самом деле никогда не знаешь, что произойдёт дальше. Мы сохраняем осознанность на работе именно потому, что всё находится под вопросом. Кто мы есть и что мы делаем, чего мы хотим и к чему стремимся – всё это, в сущности, каждое мгновение подвергается сомнению. Эта значительная и неотвратимая истина требует, чтобы мы пробудились.
Кто-то может сказать: «Поскольку нет никаких опор и гарантий, и мне не дано знать, что случится, можно расслабиться, откинуться на спинку стула, выпить ещё чашку кофе, просто ожидая и наблюдая, что произойдёт». Французское выражение «C’est la vie!» тогда становится нашим девизом: «Такова жизнь. Иногда всё складывается удачно, а порой дела идут не столь хорошо. Нет никакой необходимости чересчур вовлекаться в происходящее. «C’est la vie!». Исповедуя подобный подход, мы воспринимаем опыт неопределённости в качестве оправдания, позволяющего избежать пронизывающей жизненности непосредственного переживания. Жёсткая правда, звучащая в словах «Никаких опор, никаких гарантий, только сейчас», даёт нам повод ещё немного вздремнуть. Мы пожимаем плечами и впадаем в своеобразную депрессию из-за того, что не можем контролировать окружающий мир. Мы в очередной раз закуриваем, надеваем тёмные очки и сквозь дымную завесу наблюдаем, что же в данный момент происходит.
Однако отсутствие твёрдой почвы – не повод бездействовать или заламывать руки в отчаянии. Напротив, это ясный призыв: «Проснись – будь внимателен – цени мир, который тебя окружает!». Беспочвенность становится той средой, которая позволяет нам понять самих себя, и всё, что мы делаем, пробуждает нас к осознанию этого, но также и расшатывает наши устоявшиеся представления. Кем бы человек ни являлся, всемирно известным врачом или провинциальным автомехаником, – ясно, что его положение неустойчиво. Налаживаем ли мы работу сердечного клапана или чиним изношенную коробку передач – мы понимаем, что, в общем-то, неизвестно, что произойдёт дальше.
Признав, что нет никаких опор и гарантий, есть только сейчас, мы превращаемся в первооткрывателей: это самое мгновение, в котором мы находимся здесь и сейчас, становится неизведанной землёй, ожидающей своего исследователя. Мы можем определённо и конкретно знать, каковы наши повседневные задачи и чего от нас ожидают, однако всегда – всегда — случается нечто новое и неизвестное нам. Слова «Никаких опор и гарантий, только сейчас» призывают нас стать первооткрывателями территории настоящего момента во время любой рабочей деятельности. Первооткрывателям не нужно нагружать себя тоннами закоснелых взглядов и привычек; мы можем путешествовать налегке, оставляя то, что полезно, и выбрасывая вещи, которые больше не нужны. Будучи первооткрывателями, мы превращаемся в бывалых путешественников, прекрасно понимающих, что всё что угодно может случиться, – и случается. В любой момент может начаться буря или нашу компанию может выкупить конкурент. Буквально за поворотом нас, возможно, ожидает горный ручей, где мы сможем освежиться, или же идея по поводу нового продукта, которая укрепит нашу маркетинговую стратегию. Как и первооткрыватели, мы бдительны и готовы ко всему: поскольку всегда ожидаем чего-то нового и неожиданного.
Также – и это самое главное – слова «Никаких опор и гарантий, только сейчас» напоминают о том, что мы свободны. Признав, что в рабочих условиях наша идентичность и наши действия всегда неопределённы, мы тем самым обнаружим свою исходную свободу – ведь дальше может произойти всё что угодно. Чтобы сохранить открытость к совершенно непредсказуемому миру, нужно проявить исключительную смелость, а также поверить, что у нас есть всё необходимое для действий в таких ситуациях. Такая свобода подразумевает безусловную открытость к своей жизни – веру в то, что мы достаточно изобретательны, оптимистичны и любопытны, чтобы приспосабливаться к абсолютно любым обстоятельствам и извлекать из них пользу.
6. Ведро и большой палец
Когда мы добиваемся успеха на работе, на нас начинают рассчитывать многие люди. Решения, которые мы принимаем ежедневно, оказывают серьёзное воздействие на других; мы становимся для них жизненно необходимыми людьми, благодаря которым им удаётся «довести дело до конца». Мы можем вносить важный вклад в общее дело, сидя за столом в кабинете исполнительного директора или же за кассовым аппаратом. Возможно, мы устанавливаем цены на редкое и чрезвычайно востребованное лекарственное средство или обладаем исключительным талантом к починке любых устройств. Все мы, каждый по-своему, играем на работе важную роль, а потому можем начать воспринимать себя в качестве незаменимых работников.
Чувство, что мы являемся незаменимыми сотрудниками, может незаметно овладеть нами, создавая потенциально опасное «слепое пятно». Поскольку на нас полагаются другие люди и у нас есть подтверждённый стаж, мы можем постепенно поддаться ложной уверенности, что наш подход к проблемам и к их решению – единственно правильный. Чувствуя такую уверенность в себе, мы доходим до того, что игнорируем советы коллег и сигналы из рабочего окружения. Мы так заняты тем, что стараемся быть незаменимыми, что оказываемся в ситуации, когда уже не замечаем очевидных вещей, а также, возможно, утрачиваем связь со своей деятельностью.
Когда-то, благодаря моему коллеге-издателю по имени Бейли, я усвоил трудный урок, связанный с ощущением собственной незаменимости. Бейли создал чрезвычайно прибыльный издательский бизнес – настолько успешный, что компания, где я работал, выкупила его издательство. Бейли считался лидером в своей сфере и участвовал в работе многих издательских комиссий. Он выступал с официальными обращениями на конференциях и книжных выставках. Сотни работников отчитывались перед Бейли, его очень уважали, хотя и считали несколько чопорным и негибким в своих методах. Он скептически относился к новым технологиям и очень медленно вникал в новые методы подготовки и выпуска книг. Бейли скорее терпел новую компанию-партнёра, чем высоко ценил её, и, получив новую должность директора отдела, зачастую игнорировал корпоративные приоритеты, на которые ему следовало бы обращать внимание.
Моя работа заключалась в том, что я занимался пересмотром условий трудового договора Бейли, на обновление которого было выделено шесть месяцев. Никто из руководства не хотел терять Бейли, и он об этом знал. Он отлично вёл дела, и нам бы не хотелось обзавестись таким соперником, если он решит уйти из компании и присоединиться к нашим конкурентам. Он ясно осознавал, что у него на руках все карты.
