Книга Трон императора. История Четвертого крестового похода, страница 174. Автор книги Николь Галланд

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Трон императора. История Четвертого крестового похода»

Cтраница 174

Он подозвал слугу. Тот подошел и принял реликварий из рук дожа.

— Подберите к этому череп, — небрежно бросил Дандоло. — Это голова Иоанна Крестителя.

Слуга, ничем не выдав удивления, кивнул и исчез на юте. Грегор пришел в ужас, а я прищелкнул языком и поплотнее завернулся в одеяло, так как подул предрассветный ветер.

— Жаль, мы раньше не действовали в согласии.

В моих словах звучало искреннее сожаление.

— Да, — согласился Дандоло, которому не было так весело, как мне. — Жаль.

Наступила пауза. Филоксенит уплыл к себе. Вокруг стояла охрана, но если ее не считать, то нас было только трое. Забрезжил рассвет. Надвигалась величайшая трагедия, и я не представлял, что еще мы должны обсуждать, но Дандоло своим видом показывал, что еще не высказался до конца.

— Я думаю, вы понимаете, что произойдет на рассвете, — наконец вымолвил дож.

— Город падет, — мрачно изрек Грегор.

— Империя падет, — поправил его я.

— Да.

— И мы не можем этому помешать.

— Верно, — сказал Дандоло. — И не следует к этому стремиться, ибо этот день войдет в историю и еще долго будет праздноваться.

— Это будет праздник только для одних, — внес свою поправку я.

— И день скорби для других, — договорил Дандоло. — Так устроен мир. Никому он не нравится, но никто пока не выдумал ничего другого. Тебе известно, как называется то место, откуда взялся мой народ? — внезапно спросил он, обращаясь к Грегору.

— Венеция, — осторожно ответил Грегор.

— Одна из величайших и самых свирепых морских держав в мире, — дополнил я без всякой осторожности.

— Венеция, — поправил Дандоло, — это скопление болотистых островов, куда сбежала несколько веков назад небольшая группа людей, спасаясь от преследования. Они не ныли, а взяли ситуацию в свои руки и добились процветания.

— И продолжили, в свою очередь, преследовать других, — выпалил я.

— Иногда, — снисходительно признал Дандоло, — когда того требовало их благополучие. Если бы вы знали нашу историю подробно, то, возможно, смогли бы точно указать момент, когда мы из гонимых, которых вы из принципа одобряете, превратились в гонителей, создателей империи, которых вы, видимо также из принципа, презираете. Даже если бы вам удалось выделить этот поворотный момент, вы все равно не сумели бы его удержать, оставив нас на той стадии. Мир так не развивается. Это бремя, которым Господь наделил человека. Венеция всегда пожинала то, что сеяла. Так было и так будет, пока она тоже не падет. Да, — сказал он, почувствовав мой удивленный взгляд, — даже Венеция когда-нибудь падет. Каждую державу ждет эта участь. И наша звезда будет погашена. Это случится вполне заслуженно. Вот так и эта империя, которая сегодня падет, заслужила свою участь — иначе она не пала бы.

— Благодарю, что все мне объяснили, — сказал я. — Мое сердце будет разбито, когда, расставаясь с пилигримами, буду сознавать, что они действуют в гармонии с мироустройством.

Дандоло улыбнулся.

— Пока гармония не достигнута. Вот станешь лет на пятьдесят постарше, вспомнишь меня и сам увидишь, каким тогда тебе покажется мир.

— Очень сомневаюсь, что проживу так долго.

— Раз так, — заключил Дандоло, — тебе не придется ничего узнавать.


— Ну да, он, вероятно, в чем-то прав, но я не хотел доставить ему удовольствие, признав это, — пробормотал я, а потом мне захотелось изменить тему разговора. — Кстати, а ты очень убедительно притворялся самоубийцей.

— Учитель был хороший, — буркнул в ответ Грегор.

Рассвет почти наступил — серый, холодный, ветреный. Мы сидели в баркасе, совершавшем короткое плавание до пристани. Оба знали, какая трагедия начнется через час. Нас утешало только то, что, если бы не мы, все могло быть гораздо хуже.

— Надеюсь, люди поверят Ионнису, — сказал Грегор.

Мы не удивились, когда оказалось, что на пристани нас поджидают охранники Бонифация, укутанные в накидки от промозглого ветра. Люди Дандоло, заранее предупрежденные, не отдали нас на их попечение. Ситуация зашла в тупик. Мы остались на баркасе с вооруженными моряками и коротали время, прижавшись друг к другу, чтобы согреться. Рубаха на мне так и не успела просохнуть, а одеяло почти не спасало от холода.

— Ты лучше укрываешь меня от ветра, чем это удалось бы Джамиле, — с покорным вздохом сказал я.

Наконец перед самым восходом солнца в бухту явился возбужденный Бонифаций, чтобы поговорить с нами — вернее, с Грегором. На меня он вообще не обратил никакого внимания. Эта его последняя попытка примирения была сплошным лицемерием, без стыда и совести.

— Сынок, — томно произнес он, изображая из себя отца-мученика, — что ты натворил?

Грегор промолчал. По его знаку матросы начали грести, и мы отчалили, оставив на берегу Бонифация.

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Праздник святого апостола Матфея,

14 мая 1204 года

Если верить слухам, через два дня состоится коронация императора Балдуина. О Бонифации мы слышали только то, что в то утро ему предложили корону, но он не посмел ее принять. Варяжская гвардия, оставшись без предводителя, разбежалась, не причинив особого ущерба, но то, что мы узнали о разграблении города так называемыми пилигримами, привело нас в ужас. Мы услышали эти рассказы от греков, удиравших из города мимо нас быстрее, чем передвигались мы. Тысячи горожан спаслись бегством от варварского побоища — так что Ионнис славно поработал.

Монастырь, где Лилиана нашла убежище, наводнило столько беженцев, что мы с бриттом даже не пытались в нем остаться, просто дали ей знать, что мы поблизости, а затем разбили лагерь в монастырских угодьях. Вчера Лилиана благополучно разрешилась от бремени девочкой, и, как только к ней вернутся силы, она сразу присоединится вместе с оруженосцами к моему паломничеству. Настоящему паломничеству.

Несколько дней назад мы с бриттом отправились в лес за хворостом, но, конечно, оказались там не одни — повсюду тысячи и тысячи беженцев, город, должно быть, почти опустел. И среди этих многочисленных толп мы заметили женщину: она стояла спиной к нам, с покрытой головой, но мы оба узнали ее по жестам и осанке. Бритт как-то странно охнул, и мне показалось, что он тут же грохнется в обморок.

— Если ты и дальше намерен себя так вести, то лучше ступай за ней, — сказал я.

Он покачал головой, но остался стоять как вкопанный, уставившись в ту сторону, и простоял довольно долго — за это время Ричардусы успели бы облачить меня в доспехи.

— Ступай за ней, — повторил я.

— Она выбрала иной путь, — ответил бритт.

— Иногда, делая выбор, мы совершаем ошибки, на которых учимся. — (Разве раньше можно было представить, что я способен такое сказать?) — Если она совершила ошибку, дай ей шанс сказать тебе об этом.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация