Спор по поводу неуплаты за номер набирал обороты. Часто и тяжело дыша, Джемма взглянула вниз, на двоих мужчин, между которыми началась потасовка. Они обменивались ударами, и из-за этого все три мостика раскачались. Джемма судорожно вдохнула — так, словно ее могло вот-вот стошнить.
— Это просто угри. Ты ведь их не боишься, забыла? — напомнил я ей.
— Это не угри, — пробормотала она. — Это психи.
Лефти выхватил зазубренный нож. Старатель взбежал вверх по лестнице.
— Психи с большущими ножами, — жалобно проговорила Джемма. — Из-за них эти дурацкие мостики рухнут.
— Не исключено, — весело отозвался я. — Ну что, уйдем?
— Нет! — Джемма натянула капюшон до бровей. — Я не для того спустилась на морское дно, чтобы меня напугала парочка каких-то там…
Она вскрикнула, потому что старатель пролетел мимо нас: его сильно толкнул Лефти, который взбежал на верхний мостик. Джемма поймала мой предупреждающий взгляд.
— Ну и что? Парень тоже может вскрикнуть, — оправдываясь, проговорила она.
— Конечно, — кивнул я. — Как и взрослые мужчины. Если мы тут пробудем подольше, обязательно услышим.
— Ты меня не запугаешь, — буркнула Джемма и направилась к лестнице.
Лефти встал на ее пути, подозрительно прищурившись.
— Не слишком ли ты мал, чтобы появляться на этом уровне?
— Нас послала мама, — проговорила Джемма хриплым голосом. — Чтобы мы разыскали папу и привели его домой.
К моему изумлению, Лефти кивнул.
— Ладно. — Он пропустил Джемму. — Только быстро.
Натянув шапку пониже, я пошел следом за Джеммой вниз по лесенке к среднему мостику.
— Неплохо сработала, — ворчливо проговорил я. — Совсем как поселенец.
Джемма усмехнулась.
— Я подражала тебе.
— Мне?
— У некоторых людей бесстрастные лица, а у тебя бесстрастный голос. Сдержанный и немного хриплый. Я его скопировала.
На мостике внизу послышался стук подметок, и Джемма умолкла. Я поманил ее к себе.
— Нельзя спускаться, если кто-то поднимается.
Места не хватит разойтись.
Мой голос прозвучал не сдержанно и без хрипотцы. Джемма перегнулась через поручень и ахнула.
— Это твой друг, Джибби, — прошептала она.
— Он один?
— За ним еще какой-то мужчина идет. Здоровяк. Высокий, с густой черной бородой.
Наверняка это был Радж — жутко заносчивый и к тому же трепач, каких свет не видывал. Меня узнали бы оба, несмотря на любой маскарад. Я проворно развернулся, открыл дверь пустого номера и дал знак Джемме. Она поспешно нырнула внутрь, я — за ней и закрыл дверь.
Когда мне было пять лет, я обожал маленькие уютные комнатки — чтобы была только кровать, полки, складной столик и плоский компьютерный монитор. Все встроенное в стены. Но номера-капсулы были устроены так, чтобы там мог поместиться только один человек. Теперь мне было не пять лет, и мне показалось, что в номере жутко тесно. Мы с Джеммой улеглись на пол животом вниз, и нам едва хватило места.
За тонированным стеклом двери я увидел Джибби, поднимающегося на мостик.
— Рейнджер Граймз собирается передать найденную субмарину морской охране, — сказал Джибби, проходя мимо двери.
Конечно же, прямо за ним по лестнице поднялся Радж Дирани — большущий и громогласный.
— Граймзу плевать с высокой колокольни, что бандиты кокнули старателя. Он и не подумает разыскивать того гада, который это сделал.
Поставив ногу на ступеньку, Джибби остановился, чтобы выслушать Раджа. Правильно я сделал, что спрятался. Радж к родительским обязанностям относился очень серьезно. Может быть, потому, что один воспитывал двенадцатилетнюю дочку. Он отволок бы меня к матери и отцу без разговоров.
Джемма приподнялась и встала на колени, едва не ударившись макушкой о потолок.
— Блеск, — прошептала она. — Мне бы столько места одной.
Она протянула руку к стенке, у которой лежал я, и приоткрыла дверцу, за которой оказался миниатюрный холодильник. Джемма с восторгом ахнула.
— Тсс, — прошипел я. — Тут стены тон…
Я не договорил. В этот самый момент Радж в сердцах хлопнул ладонью по застекленной двери и прислонился к ней.
— Шайка «Сиблайт» затопила дом Пиви, — продолжал он. — Это факт. Мы, можно сказать, утерлись, ничегошеньки не сделали, и теперь эти сволочи решат, что могут поживиться всем, что принадлежит нам. Урожай… живность… Я ни одну женщину не могу уговорить пожить со мной под водой из-за них.
— А ты никогда не думал, что это может быть из-за твоего запаха? — спросил Джибби.
Радж фыркнул и направился к последнему лестничному пролету.
Как только их ботинки исчезли из виду, я перевернулся на спину. Джемма перегнулась через меня, оперлась рукой о мою грудь и включила экран над дверью.
— Ой, и телефон есть. — Она с улыбкой села на пол. — Тут у нас есть все, что нужно. Мы могли бы здесь прятаться несколько дней и смотреть, кто проходит мимо. Эй, а ты опять светишься. — Она несколько секунд меня рассматривала. — Похоже, ты светишься сильнее, когда смущаешься. Возможно, ты так краснеешь.
— Я вовсе не смущаюсь. — Вот теперь мой голос был хриплым. Я открыл дверь и выбрался из номера. Несколько дней в тесной капсуле рядом с Джеммой — нет, об этом даже думать не хотелось, учитывая рискованность нашего положения. Я посмотрел на верхний мостик и увидел, как Джибби и Радж вошли в кабину лифта. — И не свечусь.
— Ладно тебе, — чуть капризно проговорила Джемма. — Даже светлячки с тобой не сравнятся.
Вместо того чтобы спросить, что такое «светлячки», я сказал:
— Прежде чем мы спустимся в салун, нам нужно выработать план.
— Например?
— Например, ни к кому не подходить. Просто ищи своего брата в толпе… но ни с кем взглядом не встречайся.
— Есть, капитан!
Я спустился следом за Джеммой по двум лестничным пролетам, по пути шепча новые наставления, какие приходили в голову.
— И не показывай фотографию Ричарда всем и каждому. Ты ведь не знаешь, с кем он дружен, а с кем испортил отношения.
— Поняла, — бросила Джемма через плечо и вошла в салун.
Нас сразу окружили подвыпившие мужчины, но это не испугало Джемму. Она легко пробиралась сквозь толпу, а я шел за ней.
«По крайней мере, она действует по плану», — подумал я, но как раз в этот момент Джемма хлопнула по плечу стройного блондина.
Он обернулся, и она сунула ему фотографию брата. Если бы она хоть немного помедлила, если бы увидела, как он глянул на нее колючими голубыми глазами, она бы, наверное, не стала спрашивать: «Ты его видел?»
