— Спасибо, — прошептала она.
Я не этого ожидал. Пусть это был первый поцелуй в моей жизни, но я знал, что после поцелуев девушки очень редко говорят «спасибо».
— Я знаю, ты это сделал, чтобы меня утешить, — продолжила Джемма. — И у тебя получилось. Но если бы я не была здесь единственной девушкой — единственной твоей ровесницей, — я знаю, ты бы…
Я прижал ладонь к ее губам.
— Я сделал это потому, что мне хотелось это сделать, и к тому же я подумал, что это мой единственный шанс, другого не будет.
— Единственный шанс?
— Обычно ты болтаешь, не закрывая рта.
Джемма оттолкнула меня, и я с хохотом упал наспину.
— В следующий раз я угадаю, когда тебе захочется меня поцеловать, и заткнусь.
— Как же ты угадаешь?
— Угадаю, — хитро усмехнулась Джемма, — потому что ты в это время сильнее блестишь.
— Вот как? — Я устремил взгляд на ее губы. — Ну и о чем я сейчас думаю?
Джемма вдохнула и задержала дыхание. Следующий поцелуй получился долгим.
— «Призрак!» — прокричал Джибби с другого края бассейна.
Я неохотно поднялся. Джемма снова обхватила колени руками — с таким видом, словно собралась навсегда остаться здесь, у стены за ящиком. Я протянул ей руку.
— Шейд нарочно повел себя так гадко. Чтобы ты не захотела с ним жить.
— Я понимаю, — еле слышно отозвалась Джемма.
— Не потому, что ты ему не нужна, — сказал я и помог Джемме встать. — Просто он хочет, чтобы тебе жилось лучше.
Мы повернулись лицом к громадному окну. Снаружи в темной воде парил «Призрак».
— Ты не можешь знать наверняка, — пробормотала Джемма.
Неожиданно под прозрачным колпаком «Призрака» вспыхнуло сияние. Это был Шейд, похожий на привидение. Он поискал взглядом Джемму и нашел. Секунду брат и сестра неподвижно смотрели друг на друга. Не отрывая глаз от Джеммы, Шейд поднял руку, сжатую в кулак, прижал к сердцу и тут же исчез, словно задутое ветром пламя.
— Знаю, — тихо сказал я.
«Призрак» на полной скорости уплыл прочь, оставив после себя тучу пузырьков. Тишину вокруг бассейна нарушил громкий треск.
— Неужели они подожгли станцию? — воскликнула мама.
— Смотрите!
Джибби указал на окно. Маленький гарпун вонзился в флексиглас, и по стеклу во все стороны расползлись трещинки, похожие на паучью сеть.
Как они могли выстрелить таким гарпуном изнутри субмарины? — вскрикнула Шерл. — Он слишком маленький!
Хьюитт подбежал поближе к окну.
— Он торчит изнутри!
Я охнул.
— После того как док упал в бассейн, он выстрелил в Шейда из гарпунного ружья, но промахнулся. Видимо, гарпун попал в окно.
— Лишь бы острие не прокололо наружную пластину, — взволнованно проговорил мой отец, подкатил к окну инструментальный ящик и забрался на него.
Хьюитт попятился назад.
— А какой толщины стекло? — Не получив мгновенного ответа, он крикнул: — Какой толщины наружная флексигласовая пластина? Острие вошло глубоко?
— Толщина наружных пластин флексигласа — четыре дюйма, — отозвался отец, спрыгнув на пол. — Острие гарпуна вошло в него меньше чем на дюйм.
— Оно не выдержит, — в отчаянии проговорил Хьюитт.
— Не навечно же это, сынок, — сказала Шерл, обняв его. — Только пока рейнджеры не…
Трехфутовая пластина с оглушительным грохотом треснула. В пробоину хлынула морская вода. Нас расшвыряло в стороны.
ГЛАВА 29
Море ворвалось в зал с такой силой, что здание торговой станции закрутилось на якорных цепях. От возникшей вибрации вода в бассейне забурлила. Громче криков и шума воды завыла сирена, а потом прозвучал спокойный женский голос:
— Внимание. Экстренная ситуация. Пробоина в области наружной пластины номер две тысячи девяносто три. Немедленная эвакуация с нижних уровней.
— Нужно выбираться по технической шахте, — прокричала моя мать. — Скорее!
С разных сторон все устремились к вертикальной трубе, борясь с водоворотами. Вода уже доходила до колен.
— Нужно открыть люк! — крикнул мой отец и рывком снял крышку с инструментального ящика.
— Внимание, — прозвучал женский голос из динамиков, — начинается блокирование нижних уровней.
— Радж! — крикнул отец и бросил ему лом.
Только тот успел поймать лом, как крышка люка с шипением закрылась наглухо.
— Нет! — в отчаянии взревел Радж и стукнул ломом по толстой стальной крышке.
— Швартовочная палуба герметизирована, — сообщил компьютер.
Сирена начала звучать через неравные промежутки времени, словно бы заикаясь. Еще два потока воды хлынули в зал через новые пробоины.
Внезапно здание, дернувшись в последний раз, замерло неподвижно. Все вокруг с трудом удержались на ногах. Якорные цепи скрутились между собой. Я не успел выкрикнуть предупреждение, а цепи уже начали раскручиваться в другую сторону — сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Мама успела схватить за руку Зою и усадила ее на один из металлических шкафчиков. Все сооружение стонало и скрежетало под давлением воды, а вода прибывала все быстрее. По всей швартовочной палубе разлеталась аппаратура, шатались шкафчики, опоры. Вспыхивали снопы искр. Сотрясались стены.
Ухватившись за водопроводную трубу, Хьюитт начал быстро произносить цифры и вскоре прокричал:
— Из-за растущего давления воды верхняя палуба отсоединится от остальных уровней через две минуты и тринадцать секунд!
Мой отец зашагал по воде, доходившей уже до пояса.
— Должно же было хоть что-то тут остаться! Мантаборды, скутеры, хоть что-то!
— Ничего нет, — сказал я. — Я смотрел. Даже ни единой упаковки ликвигена.
Свет мигнул и погас. Аварийное освещение не срабатывало. Вспыхивали огоньки и тут же меркли. Впервые в жизни мне стало по-настоящему страшно.
— Ужасно холодная вода! — жалобно проговорила Джемма, забравшись на шкафчик рядом с Зоей.
Все остальные тоже залезли повыше — все, кроме моего отца. Он зачем-то перевернул один из шкафчиков. Я догадался зачем. Он хотел проверить, герметичен ли шкафчик, сможет ли внутри его задержаться воздух. Но увы, нет. Шкафчик быстро затонул.
— Придется плыть наверх, — сказал Джибби.
Услышав, как в ужасе ахнула Джемма, я сжал ее холодную руку.
— Мы тебя не бросим.
— Сбрендил? — вытаращив глаза, спросил у Джибби Радж. — Глубина больше ста футов. Без ластов даже мне не выплыть на поверхность за один вдох.
