Хасан окликнул проводника, указал ему на редкие облака, медленно плывшие в белесом небе, и на пелену дыма за дальними холмами. Оба о чем-то быстро переговорили, и караван свернул в заросли высокой травы. Кое-как прокрались через них и выбрались на берег широкого ручья, в котором не было ни капли воды. Осторожно ступая по камням, чтобы не оставить следов, перебрались на противоположный берег.
— Сейчас пустим огонь, чтобы никто не узнал, где мы прошли, — сказал Хасан. — Англичане хитры и упрямы, наверняка пустили за нами погоню. Хотя Максуд-ага должен указать им другое направление, но их посыльные могут выйти и на наши следы.
— Сами-то не сгорим? — спросил Дмитрий.
— Пока ветер дует от нас, да и русло ручья достаточно широкое. Если преследователи и увидят дым, то необязательно подумают на нас. В это время года саванна горит во многих местах. Крестьяне и охотники жгут траву специально, чтобы она лучше росла или чтобы спугнуть зверей. Но бывает, что пожар начинается сам по себе, потому что на ветру сухие ветки трутся друг о друга. Смотри, сейчас проводник пустит пал по траве.
На противоположном берегу один за другим задымились маленькие костры. Но прошло совсем немного времени и огненный вал покатился по саванне, с удивительной скоростью. Смотреть на такое было страшно. Пламя поднималось выше деревьев, горячий воздух гудел. В ярком свете солнца прозрачный дым стал почти неразличим, но хорошо были видны красные змейки огня, которые быстро вились по земле, перескакивали с куста на куст, прыгали по ветвям деревьев. В воздухе носились горящие стебли травы и листья, хлопья пепла. Из зарослей стремительно выскочила стайка антилоп с белыми полосами на боках, за ними проследовало стадо диких свиней. По склонам холма посеменили какие-то мелкие зверьки, скрылись в нагромождении камней. Откуда-то появились стаи хищных птиц: в погоне за удиравшими от огня птахами и насекомыми они носились над самым пламенем. Стена огня удалялась от берега, обтекала холмы и рощи деревьев. За ней оставались черная выжженная земля, дымящиеся корневища, кучи белого пепла.
— Наши следы исчезли, — с удовлетворением заметил Хасан. — Теперь на этом месте крестьяне могут сеять зерно, у них будет хороший урожай. Пепел — это лучшее удобрение. Ну а мы спокойно сможем переждать жару вон в тех зарослях.
Когда солнце начало склоняться к западу и жара спала, караван возобновил движение. Шли до самой темноты, пока на небе не зажглись звезды. Место для привала оказалось возле какой-то ямы, наполненной жидкой вонючей грязью. Этим напоили ослов, поспешно нарубили ветвей колючих кустарников и соорудили подобие изгороди. Из остатков взятой с собой нильской воды наварили каши и всю ночь по очереди дремали у небольшого костра. Проводник держал наготове свой мушкет, а Дмитрий очень жалел, что не имел под рукой винтовки. Обитатели саванны устроили такой ночной концерт, что мороз продирал по коже. В ночном воздухе все звуки слышались отчетливо — рык львов, хохот гиен, лай шакалов, топот тех, кто спасался бегством, и предсмертные хрипы тех, кому не повезло этой ночью.
Лагерь оставили затемно и опять продолжали путь до наступления полуденной жары. Шли довольно быстро. Дмитрий прикинул, что делали не менее пяти километров в час. Хотел было слезть с осла и сам пройтись пешком, но Хасан решительно запретил.
— Без привычки к переходам по этим зарослям ты долго не выдержишь, будешь только всех задерживать. Пока набирайся сил, привыкай к саванне.
Место для полуденного привала выбрали у подножия огромного баобаба. Еще издали заметили его массивный серый ствол и корявые ветви, которые высоко поднимались над раскидистыми деревьями и зарослями колючих кустарников. Когда же приблизились к подножию великана, то в его стволе обнаружили дупло, в котором без труда разместились и люди, и животные. Пока слуги разводили огонь и готовили обед, Хасан срезал несколько кусков коры баобаба и бросил их в отдельный костер. Тем временем проводник вскарабкался по стволу и срубил несколько веток. Хасан подобрал их, старательно оборвал все листья, а потом размял их в небольшом горшке, залил водой и поставил вариться.
Дмитрию, который с интересом наблюдал за этими действиями, объяснил:
— Видел, сколько клещей присосалось к ослам, пока мы шли через заросли? Вот кора сгорит, угольки смешаю с маслом и смажу их шкуры. После этого ни одного насекомого на них не останется. А вот отвар листьев дам выпить тебе, он полезен после лихорадки. Если желудок расстроится, то он тоже не повредит. Сами листья положим в кашу, она станет слаще.
— Что же, здесь вся округа дерет кору для лекарства от клещей? — Дмитрий указал на глубокие борозды, которые пересекали ствол баобаба.
— Э, нет. Это работа слонов. Они бивнями срывают кору и лакомятся ею. Чем-то она и им полезна. Видишь, на ветвях нет плодов? Обезьяны все обобрали. Баобаб очень ценное дерево, местные жители такие деревья берегут, даже поклоняются им и приносят жертвы. Вот в этом дупле путники останавливаются на отдых уже не одну сотню лет.
После обеда спать Дмитрию не хотелось. Чтобы не пялить глаза на однообразие саванны, решил освежить в памяти некоторые места из Корана. Достал футляр из тисненной кожи, в котором хранил его вместе со всеми письменными принадлежностями, и увидел в нем новую книгу. Формат небольшой, обложка сильно потерта.
Раскрыл ее и только ахнул. Грамматика языка хауса, издана в Лондоне совсем недавно. В предисловии автор, английский миссионер Чарльз Робинсон, сообщает, что написал ее специально для офицеров и чиновников, которые хотели бы освоить этот африканский язык. В конце книги помещены словарь и разговорник. Еще не оправившись от удивления, поднял глаза и увидел, как толстые губы Хасана расплылись в довольной улыбке.
— Откуда взялась эта книга?
— Это подарок нашего друга повара. Твое благочестие и желание проповедовать ислам среди язычников произвели на него большое впечатление.
— Но грамматика написана на английском языке. Он легко догадается, что я не тот, за кого себя выдаю.
— Не беспокойся, Максуд-aгa заверил повара, что знает английский и поможет тебе в изучении хауса с помощью этой грамматики.
— Что будет, когда английский лейтенант узнает о пропаже?
— Повар это предусмотрел. Лейтенант временно перебрался с парохода в крепость, а его вещи по ошибке положат так, что до них доберутся термиты. Эти поганые твари особенно любят сухое дерево и бумагу. Такую небольшую книгу за одну ночь так обработают, что от нее останется одна труха. — Хасан лукаво подмигнул и добавил: — Кстати, не забывай о своем посохе и никогда не клади его прямо на землю. Всегда подкладывай под него камень или кусок глины. Иначе джу-джу нашлет термитов, а для них нет ничего святого.
— Кто этот джу-джу?
— Так здесь называют злого духа или шайтана.
— Спасибо, Хасан, за подарок. Сегодня же начну изучать хауса, а ты, как обещал, будешь помогать.
— С удовольствием. До того как стать паломником, я был маламом
8, обучал ребятишек в своем родном Кано.
