У Шанса не хватило мужества спросить, всерьез он это или нет. Перед ними вздымался мост Ричмонд – Сан-Рафаэль, похожий на лестницу с перилами. Слева возник город Сан-Франциско. Шанс держался за руль. Скоро в поле зрения должна была появиться федеральная тюрьма Сан-Квентин. Ему пришло в голову, что парень вроде Большого Ди вполне сумеет в ней освоиться. Дай ему время – и он, возможно, даже станет всем там заправлять. А вот сам Шанс в подобном заведении протянет около шести с половиной минут. Он попытался выбросить эти мысли из головы, сосредоточившись на развернувшейся перед ним бетонной ленте, бегущей в ночь.
Волк и пес
Сквозь тучи прорвалась красная луна и осветила залив. Сан-Франциско, бесплотный в этой влажной ночи, казалось, плывет где-то чуть ниже него, парит над чернеющими водами, вероятно не связанный с землей и поэтому свободный от обычных требований и ограничений.
Будто некое воплощение Хрустального Города, это место никогда не разочаровывает. Так было с тех самых пор, когда Шанс впервые увидел его двадцать лет назад, когда только приехал с востока, надеясь оставить позади былое… рыжеволосую танцовщицу, смерть отца, катящуюся под откос жизнь. Как и многие до него, он бежал сюда от прошлого и довольно долго считал, что это ему удалось. А теперь думал, что ведь мог все понять и раньше. Думал о записке, которую во время учебы преподаватель как-то прилепил к одной его работе. Тогда уже все шло к концу, танцовщица положила на него глаз, и дела покатились по наклонной. «Все сложнее, чем вам кажется», – написал старый профессор.
– Какого черта? – спросил Шанс.
К тому времени они уже добрых пять минут ехали в молчании.
Ди обвил рукой спинку сиденья и поерзал, видимо чувствуя себя вполне удобно.
– Да оттуда какой-то придурок вышел, – сказал он наконец.
– Из массажного салона?
– Нет, блин, из «Монгольского гриля», карлик какой-то с пакетом жратвы навынос.
Какое-то время они молчали. Они начали спускаться. Шанс понял, что слишком разогнался, и заставил себя убрать ногу с педали. Полиция не сводила глаз с моста, а штрафы за превышение скорости были заоблачные.
– Да, – сказал Ди, – из массажного салона. Полагаю, этот козел там работал. Он был в полной готовности.
Шанс был вынужден задать вопрос, что значит в полной готовности.
– Газовый баллончик, шокер. Может, и оружие было, но я не видел. Этот гондон засек, как я из машины блэкстоунской вылезал. Может, он тоже коп, но, думаю, скорее охранник, у него еще рожа такая восточноевропейская. Массажными салонами часто русские занимаются. И румыны. Они женщин возят, там сплошь белые рабыни. Грязный бизнес. Кем бы этот парень ни был, он тачку знал и был в курсе, что она не моя, вот и пошел прямо ко мне. Мне только интересно, откуда он узнал? Он работает либо с Блэкстоуном, либо в этом притоне. И меня чертовски беспокоит один момент: как он понял, что надо выйти? Может, конечно, случайность, типа он покурить выбрался или делал обход парковки, он же сразу стал ее осматривать. Или… – Тут Большой Ди замолчал. – Или у них есть какая-то система видеонаблюдения. Только тогда она должна быть до хера продвинутой, потому что я осмотрелся и ни рожна не увидел, хоть это и не дает полных гарантий. – Он посмотрел на запад, на море вдали. – Тогда ничего хорошего. Тогда полная жопа.
Еще полмили ушло у Шанса на выяснение, в чем именно заключается полная жопа. Здоровяк поднял руку. На указательном пальце обнаружилось тяжелое кольцо. Шанс был уверен, что оно отсутствовало, когда Ди выходил из машины в конце переулка. В приглушенном свете кольцо выглядело матово-серебряным, без блеска, и довольно широким. Казалось, оно велико даже Ди, руки которого были размером с лопату.
Шанс внимательно смотрел, как напарник поворачивает руку, и становится ясно, что кольцо – часть экзотического клинка, плашмя лежащего на ладони. Моментальное движение привело клинок в боевую готовность, и теперь он торчал из сжатого кулака где-то на пару дюймов, изгибаясь, словно коготь какого-то хищного животного.
– Называется керамбит. Его можно использовать по-всякому: колоть, резать, рассекать… отлично подходит, чтобы сдерживать противника. – Ди сделал в воздухе между ними несколько мелких движений. – Можно рассечь сустав, отделить позвонок… Очень эффективное оружие, и спрятать легко. Парня, который умеет им пользоваться, почти невозможно разоружить. Если хочешь, научу тебя как-нибудь.
– Спасибо, – сказал ему Шанс, – пожалуй, я пас.
– Неправильный подход, док.
Тот промолчал.
– Люди бывают трех типов.
– Ну вот, началось.
– Овцы, волки и овчарки, пастушьи псы. Овцы боятся волков, но и псов не слишком-то любят. Если смотреть с овечьей точки зрения, пес во многом похож на волка. У него зубы, как у волка. Он рычит, как волк. Пахнет, как волк. Овцы любят овчарку только тогда, когда приходит волк. Вот тогда они ее любят. А все остальное время они даже думать о псе не хотят, и уж тем более его видеть. Ты следишь за ходом моей мысли?
– Немножко похоже на дихотомию воин-раб.
– Сильно похоже. Ты учишься пользоваться ножом или ждешь пса, надеясь, что волк не явится первым.
Шанс увидел тут возможность для более развернутой дискуссии о свободе воли, но уклонился от участия в ней.
– Этот козел брызнул в меня из перцового баллончика, – сказал наконец Ди.
– То-то у тебя глаза такие красные. Я подумал, что ты плакал.
– Скажешь тоже. Значит, вот что ты подумал?
– Я попытался пошутить. Черный юмор.
– Здорово, док. Ты меня надурил.
– Ну так он брызнул в тебя из баллончика и потом что?
– Потом ничего. Потом у него проблемы начались. Черт… я же в спецназе служил. Мы из этих баллончиков друг в друга по приколу брызгали. Это фуфло для девчонок, в сумочке таскать, чтобы увереннее себя чувствовать во время всякой херотени, вроде свидания вслепую. Ну а после этого, значит, достает он шокер. Если бы ствол вытащил и стрелять стал, может, у него и остался бы шанс, но у него был перцовый баллончик и шокер, все. – Ди на миг задумался. – Может, он просто пытался меня обездвижить… думал, если у него получится, он меня изобьет хорошенько и почувствует себя крутым. Парень-то был крупный. – Он снова сделал паузу и помотал головой. – С шокерами такая штука… чтобы вышел толк, их надо два, и даже тогда от них можно увернуться, если умеючи. А у этих ребят подготовки никакой. Жалость берет, если подумать. А насчет сегодняшней истории… я этой штукой провода перерезал. – Он снова продемонстрировал клинок Шансу, прежде чем спрятать его в кулаке. – Потом подобрался поближе, взял за глазницы и свернул ему шею.
– Господи Иисусе, – сказал Шанс. Самообладание вернулось к нему не сразу. – Вот так ты сдержал противника?
Ди проигнорировал его.
