– Старого моряка учить не нужно. Я на море провел пятьдесят лет и с небом его не перепутаю.
– Значит, мои причины для тебя не секрет?
– И подзорной трубы не нужно, чтобы понять, когда старики говорят «идите», двое молодых желают остаться на месте.
– Вот ты и ошибаешься: я до вчерашнего дня не видел ту, о ком ты говоришь.
– Я понял, в чем дело. Владельцы «Каролины» не были с вами достаточно вежливы, и вы хотите уплатить им маленький долг признательности.
– Это, может быть, в твоем вкусе, – сурово возразил Уайлдер, – но не для меня. Кроме того, я не знаю ни одного из хозяев и пассажиров этого судна.
– О, о! Я предполагаю, что вы с корабля из гавани и, ненавидя врагов, любите своих друзей. Нужно убедить дам перейти на борт невольничьего корабля.
– Сохрани бог!
– «Сохрани бог!» Хоть я не могу согласиться с вами в том, что вы наговорили о «Королевской Каролине», все заставляет меня думать, что мы одинакового мнения о другом корабле. Я считаю его кораблем прочно построенным, очень пропорциональным, и на нем сам король мог бы путешествовать с полным удовольствием.
– Нисколько не отрицаю этого, но он мне не нравится.
– Ну, я рад. И коль мы дошли до этой темы, мистер Гаррис, я хотел бы сказать несколько слов относительно этого корабля. Я старый морской волк, меня не проведешь. Разве вы не находите чего-то во всем его облике, что делает его непохожим на честное торговое судно? На якорь он стал не так, как положено, и вид у него необычный, а всем понятно, что построен он не для ловли устриц или перевозки скота.
– Я тоже считаю его, как вы сказали, прочным, хорошо построенным судном. Но что внушает вам подозрения? Вы смотрите на него, может быть, как на контрабандное судно?
– Не уверен, что на нем удобно заниматься контрабандой. Он имеет прекрасную батарею.
– Может быть, владельцы не хотят, чтобы он попал к французам, если он им самим еще не надоел.
– Возможно, я ошибаюсь, но то ли я стал хуже видеть к старости, то ли на этом невольничьем корабле что-то не так, как положено, даже если и документы все в порядке. Что вы думаете на этот счет, честный Джо?
Уайлдер резко обернулся и увидел трактирщика, так неслышно вошедшего в комнату, что молодой человек, внимательно слушавший собеседника, его не заметил. Трактирщик так удивился, что вопрос пришлось повторить.
– Я спрашиваю тебя, честный Джо, невольничье судно на рейде, по-твоему, добропорядочное или нет?
– Праведное небо! – вскричал трактирщик. – Боб, подумай, что ты говоришь. Ты просто можешь сбить с толку, Боб! Твои вопросы и твои намеки растрепали все мои мысли, я не знаю, что тебе ответить, – трактирщик, говоря это, оглядывался по сторонам, будто проверяя, нет ли еще кого в комнате.
– Хозяин «Ржавого якоря» так растерялся! – спокойно заметил старик. – Я по-английски спрашиваю, тебе не кажется, что у работорговца не все чисто?
– Боб, ты думаешь, что плетешь! Я за все доходы лорда великого адмирала его величества не хотел бы, чтобы в моем доме произносились скандальные слова по поводу репутации честных и добродетельных работорговцев. Сохрани бог чернить верноподданных короля!
– В таком случае твое зрение хуже, чем я думал. И ты ничего не подозреваешь?
– Ладно, раз ты настаиваешь, чтобы я высказал свое мнение, а ты мой постоянный клиент и хорошо мне платишь, я могу сказать, есть ли что-то непонятное в поведении…
– Ты круто идешь к ветру, друг, – прервал его старик, – у тебя на палубе все затряслось, в том числе твои зубы. Прямо скажи: ты на этом судне что-нибудь странное заметил?
– Нет же, честно, нет, – трактирщик пыхтел, словно кот, выплывший на поверхность, чтобы набрать воздуха.
– Нет? Ты, оказывается, глупее, чем я думал. И никаких подозрений?
– Храни меня небо от подозрений! Дьявол осаждает наш ум сомнениями, но нужно быть слишком слабым и глупым, чтобы уступить ему. Офицеры и матросы этой команды пьют как следует и, как генералы и принцы, никогда не забывают платить, и, следовательно, я имею право сказать, что это порядочные люди.
– А я говорю, что это пираты.
– Пираты! – повторил Джорам, устремив полный недоверия взгляд на лицо Уайлдера, который весь обратился во внимание. – Пират – слово серьезное, мистер Боб, и нельзя позволять себе такого злословия против кого бы то ни было, не имея на то убедительных доказательств. Но я думаю, ты знаешь, что говоришь и перед кем.
– Я знаю это. А теперь, так как твоего мнения в этом деле мы не услышали, не угодно ли тебе спуститься и посмотреть, не пересохли ли у твоих клиентов глотки, – сказал старик, делая трактирщику знак рукой уйти, откуда пришел, с видом человека, уверенного в повиновении. Лишь только трактирщик вышел и дверь за ним закрылась, старик повернулся к своему собеседнику и сказал:
– Вы, кажется, поражены тем, что слышали, не менее самого недоверчивого Джо?
– Твои подозрения серьезны, старик, и ты хорошо сделаешь, найдя для них достаточное основание, прежде чем повторить их. О каком пирате у этих берегов были разговоры?
– О Красном Корсаре, хорошо известном, – ответил старый матрос, понижая голос и беспокойно посматривая вокруг, как будто требуются необычные предосторожности, чтобы лишь произнести это страшное имя.
– Но говорят, что он плавает главным образом в Карибском море?
– Этот человек повсюду, повсюду. Король заплатил бы хорошую сумму тому, кто предал бы этого негодяя в руки правосудия.
– Это легче задумать, чем выполнить! – задумчиво произнес Уайлдер.
– Возможно, я – старый остов, более годный указать дорогу, чем вести, но вы корабль, только что вышедший с верфи, оснастка ваша новая. Отчего бы вам не сделать карьеры, выдав этих негодяев королю? Это значило бы отдать дьяволу немного раньше или немного позже то, что ему предназначено.
Уайлдер вздрогнул и отвернулся от своего собеседника, будто ему очень не понравилось услышанное. Однако надо было отвечать.
– А какие основания, – спросил он, – считать ваши подозрения правильными? И в случае, если они правильны, каким способом можно осуществить свой план при отсутствии королевских крейсеров?
– Я не поклялся бы, что прав, но если мы идем по ложной дороге, то всегда можем изменить направление; что же касается способов, то, признаюсь, о них легче говорить, чем найти их.
– Ну, ну, это не более чем болтовня, фантазия твоей старой головы, – холодно произнес Уайлдер, – и чем меньше об этом говорить, тем лучше. Все это время мы забываем о нашем единственном деле. Мне кажется, мистер Роберт, ты используешь фальшивые световые сигналы, чтобы избежать выполнения дела, за которое уже половину получил.
На лице старого моряка отразилось такое явное удовольствие, что Уайлдер был бы поражен, если бы не встал в это время, чтобы пройтись по комнате.
