27 сентября 1917 года начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Духонин в телеграмме Керенскому просил в спешном порядке учредить особое бюро для Кубанской и Терской областей и Ставропольской губернии от имени Временного правительства на гибельные последствия наступающего на фронте продовольственного кризиса, вызванного продолжительным недовозом.
В это же время в обзоре продовольственного положения на местах за период с 21 сентября по 6 октября 1917 года (по данным информационного подотдела особого организационного отдела министерства продовольствия) по Северному Кавказу отмечались продовольственные волнения. В нем, в частности, указывалось: «увеличение твердых цен не усилило подвоз» (Владикавказ).
С 3 по 7 августа 1917 г. в Пятигорске проходил съезд партийных организаций Северного Кавказа, а съезд прибыло 24 делегата от 14 партийных организаций Грозного, Ставрополя, Новороссийска и Екатеринодара, от объединенных организаций Пятигорска, Владикавказа, Туапсе, Армавира, Тихорецкой, Геленджика. Среди делегатов было 9 большевиков, 1 интернационалист и 14 меньшевиков.
На повестке дня были поставлены вопросы о текущем моменте, выборах в Учредительное собрание и задачах партии социалистического направления, создание Северо-Кавказского краевого центра партии.
Доклад о текущем моменте на съезде сделал лидер меньшевиков Владикавказа Н. П. Скрынников. С резкой критикой оборонческих, соглашательских взглядов, изложенных в его докладе, выступили большевики.
– Революция на этом не остановится, а пойдет дальше, – утверждал делегат владикавказских большевиков М. Д. Орахелашвили и указывал на ее движущие силы.
– В дальнейшем развитии революции заинтересованы лишь пролетариат и революционное крестьянство, – говорил он. – Тактика большевиков опирается именно на эти классы. Новая революция, новый натиск революционных сил – вот выход, – заявил он и призвал рабочий класс с трибуны съезда «готовиться к новым наступлениям». Он также выступил по поводу условий объединения социал-демократов Северного Кавказа.
– Объединиться мы можем только на началах интернационализма, – говорил он, – что несовместимо с революционным оборончеством.
По текущему моменту были внесены две резолюции – большевистская и меньшевистская. Численным перевесом меньшевистских голосов резолюция, внесенная большевиками, была отклонена. Тогда большевистская фракция отказалась от дальнейшего участия в работе съезда и покинула зал заседаний.
Контрреволюционные силы не складывали оружия. Они не успокоились на том, что в июльские дни захватили полностью власть в стране, и делали все, чтобы закрепить эту победу, предотвратить надвигавшуюся пролетарскую революцию.
Контрреволюция мобилизовала свои силы как в центре, так и на местах. Спешно консолидировались казачьи и горские верхи на Тереке. Атаман Терского казачьего войска М. А. Караулов то выезжал в Тифлис, в штаб Кавказской армии «для истребования» с фронта казачьих полков, то по вызову Керенского ездил в Петроград, где он согласовывал планы своих контрреволюционных действий, получал задания.
На Тереке решено было нанести удар прежде всего по пролетарскому Грозному – опорному пункту революции в области. Для этого уже к концу июля 1917 года был создан сводный казачий отряд под командованием помощника атамана Терского казачьего войска есаула Медяника.
В начале августа по приказу главнокомандующего Кавказской армии отряд этот был введен в Грозный. Командир его – есаул Медяник – объявил город на военном положении, окружил здание Совета и потребовал прекращения всякой работы. Казаки разоружили застигнутых в расплох солдат революционного 21-го Кавказского стрелкового полка, захватили казармы с оружием и арестовали руководителей.
Вслед за отрядом Медяника в город вступил 2-й Кизлярский казачий полк. Об этих фактах перехода в наступление казаков Грозненский комитет большевиков сообщал 20 августа 1917 г. в ЦК: «На днях у нас расформирован 21-й полк. Из города выводится почти весь местный гарнизон. Прибыл 2-й Кизлярский полк казаков… Арестованы двое членов нашей партии… Казачество держит себя вызывающе».
Вслед за Карауловым и его сподвижниками стали «спасать революцию» и члены ЦК Союза объединенных горцев. Они разъехались по округам и развернули лихорадочную деятельность. По их указанию созывались различного рода съезды и совещания, главной задачей которых было, по признанию самого комиссара Терской области эсера Б. Шаханова, «единение туземцев с русской демократией» с целью создания «сильной власти». На них выносились национальный и земельный вопросы, вопросы об организации Советов крестьянских депутатов и земельных комитетов. Кое-где они даже создавались.
Буржуазия, которая после июльских событий в Петрограде целиком сосредоточила в своих руках власть и взяла курс на установление в стране диктатуры, продолжала сплачивать контрреволюционные силы России.
Важное место в подготовке генеральской диктатуры российской буржуазией отводилось так называемому государственному совещанию, которое открылось в Москве 12 августа.
В центре совещания были кандидаты в военные диктаторы – генералы Корнилов и Каледин. Они выступили на совещании с открытым ультимативным требованием установления в стране военной диктатуры. Они настаивали на запрещении митингов и собраний, разгоне Советов и солдатских комитетов, установлении «сильной власти», восстановлении в армии старых царских порядков, введении смертной казни не только на фронте, но и в тылу.
Генерал Каледин по-солдатски прямо поставил точку над i, требуя «… выбросить на свалку все демократические организации, прежде всего Советы».
На Московском совещании выступил и атаман Терского казачьего войска Караулов. Он вслед за Корниловым и Калединым также потребовал ликвидации всех комитетов и демократических организаций и создания твердой власти.
Когда Каледин выступал и требовал упразднить все Советы и комитеты как в армии, так и в тылу, Караулов кричал с места: «Совершенно правильно».
Буржуазия, напуганная организованным выступлением рабочих, их готовностью на удар ответить ударом, решила повременить с установлением в стране военной диктатуры.
Но, как подтвердил дальнейший ход событий, заговор против революции продолжался. Во главе его был «герой» Московского государственного совещания генерал Корнилов, назначенный после июльских событий Верховным главнокомандующим вооруженными силами России.
В плане подготовки корниловского мятежа важное место отводилось и Кавказу Заговорщики рассчитывали опереться на казачьи части, находящиеся на Кавказском фронте. Главнокомандующий этим фронтом, его начальник штаба, вся руководящая часть генералитета Кавказского фронта были участниками заговора.
О тесных связях контрреволюционной терской казачьей верхушки с заговорщиками говорят и такие факты: накануне выступления Корнилова Терское областное казачье управление отозвало из Совета рабочих и солдатских депутатов представителя от казачества. В созданный затем во Владикавказе для борьбы с корниловщиной Комитет спасения оно своих представителей не послало. Чтобы успокоить казачьи массы, выступавшие против Корнилова, управление выпустило воззвание, в котором говорилось, что казачество «будет бороться с анархией, откуда бы она ни исходила».
