Минерва тем временем тоже проходила испытание, доказывая на деле, что достойна присоединиться к буканьерам. На мелководье близ берега, безжизненно раскинув широкие крылья, покачивались на волнах с полдюжины обезглавленных вилохвостых фрегатов. Винсент Кросби подал ей перезаряженный пистолет. Поискав глазами подходящую мишень, девушка резко повернулась и навскидку выстрелила. Ананас на макушке одинокой пальмы примерно в сотне шагов взорвался ошметками кожуры и оранжевой мякоти. Зрители восхищенно загомонили.
— А девчонка и впрямь отлично стреляет, — уважительно заметил один из пиратов. — Будь я проклят, если это не так!
Винсент одобрительно похлопал в ладоши, а когда Минерва хотела вернуть ему пистолет, с улыбкой покачал головой и демонстративно спрятал руки в карманы.
— Нет-нет, теперь он твой. Бери, не стесняйся, ты его честно заслужила! В нашем деле никогда не помешает иметь под рукой надежное оружие.
Желая показать будущим соратникам, что мы не белоручки и не чураемся самой грязной работы, мы с Минервой вооружились скребками и присоединились к бригаде, заканчивавшей очистку днища от налипших на него моллюсков и водорослей. Пираты развили кипучую деятельность по ремонту и переоснастке корабля, стремясь поскорее поднять якорь и снова выйти на охоту. Было заранее решено, что по завершении кренгования он получит новое название — «Избавление». Пираты вообще обожают давать своим кораблям звучные имена — такие, как «Возмездие», «Фортуна», «Пенитель морей», «Успех» и тому подобные. До сих пор толком не знаю, чем это вызвано: то ли они верят, что удача сопутствует названию, то ли им попросту противно выходить в море на какой-нибудь обыденной «Красотке», «Резвушке», «Марии» или той же «Салли-Энн». Лично мне кажется, что дело тут в другом. При виде черного флага у любого капитана и так душа в пятки уходит, а если еще при этом атакующий корабль называется «Непобедимым» или «Несокрушимым», тогда вообще всякая охота к сопротивлению пропадает.
Пираты трудились бок о бок с нами, но держались особняком, разговоров не заводили и сохраняли дистанцию, лишь изредка бросая на нас любопытные взгляды. До вынесения вердикта общим сходом мы оставались для них чужими, и воспринимали они нас скорее, как забавных обезьянок, спрыгнувших с пальмы и зачем-то взявших в руки скребки.
Отплытие намечалось на следующий день, и нам предстояло провести последнюю ночь на берегу. На закате запалили костры и принялись готовить ужин. Спиртное Брум запретил — во всяком случае, до окончания сходки. Вопрос на обсуждение ставился серьезный, и решать его следовало на трезвую голову.
Меня и Минерву на собрание не допустили, и мы расположились немного поодаль, у костра, усевшись прямо на теплый песок и привалившись спинами к стволу поваленного дерева. Солнечный диск погружался в пучину, окрашивая морскую гладь от горизонта до линии прибоя в густо-оранжевые тона с примесью крови. Последний отблеск угасающего светила отразился на миг багровым оком в несущихся к западу облаках, и тут же, без всякого перехода, вспыхнули звезды и ночь вступила в свои права. Минерва подбросила дров в огонь, и загудевшее пламя взметнулось ввысь, с громким треском разбрасывая во все стороны фейерверк искр.
Время тянулось с черепашьей скоростью. До нас доносился лишь неразборчивый гул голосов, но и так было ясно, что дискуссия затянулась по вине тех, кому не по нраву наши кандидатуры. Издали Адам напоминал выступающего в зале суда адвоката. Его экспансивная жестикуляция и красноречивые позы сделали бы честь любому драматическому актеру. Противники вели себя потише и поскромнее, но приводили, видимо, столь веские аргументы, что после каждого их выступления многие согласно кивали или разражались протестующими возгласами. Чаша весов склонялась явно не в нашу пользу, но тут место Брума занял Нейл Грэхем. Судя по тому, как притихли собравшиеся, доктора в команде ценили и уважали. Выслушав в гробовом молчании речь хирурга, пираты, по его же предложению, приступили к голосованию. Подсчет поднятых «за» и «против» рук провел боцман Игнациус Пеллинг. Голоса разделились почти поровну, но наши сторонники — спасибо доктору Грэхему! — все-таки одержали победу с незначительным перевесом.
К нам приблизился Винсент Кросби, сообщил результат, объявил, что отныне мы полноправные члены команды, и пригласил присоединиться к участникам сходки. Смущаясь и немного робея, мы вошли в круг и подошли к столу, на котором лежали Библия и заточенный до остроты бритвы топор. Капитан Брум вслух зачитал статьи корабельного устава, под которым мы должны будем поставить свои подписи, как уже сделали это раньше все остальные.
В разговоре со мной Нейл сравнивал пиратский корабль с демократической республикой, управляемой по законам, принятым большинством ее граждан. Не могу с уверенностью утверждать, что полностью разделяю его мнение, но устав пиратского корабля «Избавление» настолько любопытен и оригинален и так разительно отличается по духу и содержанию от всевозможных хартий, уложений и деклараций, что я сочла необходимым привести в своих записках его текст дословно, целиком сохранив стиль и порядок перечисления статей.
1. Каждый имеет право на один голос при обсуждении насущных дел и каждый обязан повиноваться надлежащим образом отданному приказу старшего по команде.
2. Капитан получает одну целую и одну половинную долю от стоимости захваченного приза; помощник капитана, штурман, квартирмейстер, хирург, плотник и главный канонир получают одну долю и одну четверть; все прочие получают одну долю. Каждый имеет право на захваченную провизию и спиртные напитки в потребном ему количестве. При недостатке оных вышеизложенное право может быть ограничено, но только решением общего собрания.
3. Если вернувшийся с захваченного приза утаит и не предъявит найденные золото, серебро, драгоценные камни, деньги и товары стоимостью более одного песо, преднамеренно ущемляя тем самым интересы команды, таковой подлежит позорному изгнанию и высадке в необитаемой местности с оставлением ему одной бутыли воды, одной бутыли пороха, одного пистолета и одного фунта картечи.
4. Никто не имеет права играть в кости или карты на деньги.
5. Никто не вправе нанести другому оскорбление действием или иным способом на борту корабля. Все ссоры и разногласия должно улаживать на берегу в честном поединке на клинках и пистолетах.
6. Каждый обязан содержать свой мушкет, пистолет и тесак в чистоте и боевой готовности. Замеченный в небрежении к оружию лишается своей доли и может быть подвергнут дополнительно иному взысканию, буде капитан и общее собрание сочтут надобным наложить оное.
7. Уличенный в трусости или дезертирстве во время схватки с противником подлежит преданию смерти или позорному изгнанию.
8. Никто не вправе выступить на общем собрании с предложением о роспуске команды, прежде чем доля каждого не достигнет суммы в одну тысячу фунтов стерлингов. Потерявший при исполнении своих обязанностей руку или ногу, либо получивший иное тяжкое увечье имеет право на компенсацию в размере ста пятидесяти фунтов стерлингов, а также право оставаться в команде до тех пор, пока сам не пожелает ее покинуть.
