– За разгром Франции!
Его тост прозвучал неуверенно и неестественно после дружеских приветствий офицеров.
Капитан в мундире морской пехоты поднял бокал и сухо произнес:
– Это касается всех нас, да не осмелится никто потревожить благополучие нашей страны.
– Верно подмечено! – энергично подхватил Брайант, выпил свой бокал до дна и сделал знак наполнить его снова. Опять раздались голоса, но Брайант постучал ложкой по столу. – Джентльмены! – громко воскликнул он. – «Крепкий» полностью укомплектован офицерами. Мы готовы к выходу в море, вскоре наш корабль присоединится к эскадре в Северном море. Полагаю, что пришла пора познакомиться друг с другом.
Кидд слышал звуки откупориваемых бутылок и протянул свой бокал. Он был благодарен вину, оно разгоняло его нехорошие предчувствия.
– Я ваш первый лейтенант. Мой последний корабль тридцативосьмипушечный «Тэтис» в Индийском океане, там было не слишком много французских кораблей, достойных того, чтобы их разнести в щепки. Надеюсь, что вскоре нам повезет больше, – и Брайант обратился к немолодому лейтенанту: – Теперь ваша очередь, сэр.
– Бэмптон, второй лейт, единственный офицер, оставшийся из старого состава после Кэмпердауна. Перед этим проплавал два года на «Крепком» в Северном море, – скупо сообщил он.
– А вы были на «Норе» во время мятежа? – обратился к Кидду капитан морской пехоты.
– Да, – Кидд невольно напрягся. – И нет. Я был высажен на берег взбунтовавшимися негодяями, но позже имел удовольствие видеть их вздернутыми на нокрее, – он едва заметно улыбнулся и отпил глоток вина.
Взгляд Брайанта устремился на Адамса, который сразу понял намек.
– Джентльмены, вы видите перед собой Джервеса Адамса, одного из уцелевших с восемнадцатипушечного «Ворона», сбитого из еловых досок и брошенного на берегу. Обращаю внимание всех, если кто захочет заменить добротный британский дуб на балтийскую ель…
– И?
Манеры Ренци были безукоризненны: его непринужденная вежливость вызвала возгласы одобрения у сидевших за столом. Он поднял свой бокал, повернувшись к Кидду.
– Можно мне сказать несколько слов о моем друге Томасе Кидде, самом младшем лейтенанте на борту, застенчивость которого мешает ему говорить о своих достоинствах. Благодаря его действиям во время только что упомянутого одним из сынов моря страшного мятежа удалось избежать гибели судна. Своим дальнейшим существованием я также обязан его решительности, проявленной при любопытном стечении обстоятельств на одном из островов в южных морях. Кроме того, он тот самый человек, который, умело управляя баркасом в Карибском море, спас жизнь лорду Стэнхопу Джентльмены, исходя из всего сказанного нельзя не признать, что мистер Кидд воистину один из любимых сынов Нептуна!
Брайант громко заметил:
– Давайте послушаем его самого!
Кидд покраснел и что-то невнятно пробурчал. За столом по-прежнему было тихо.
– Можно и так, – воскликнул Адамс, – только примите к сведению, Кидд. Есть такой обычай, если вы один раз обогнули мыс Доброй Надежды, то вам дается право класть одну ногу на стол. Если вы обогнули два раза мыс Горн, кладите на стол обе ноги, но ничто не дает вам права фыркать и невразумительно бормотать, отвечая своим друзьям.
В легком смехе, последовавшем за всем известным житейским правилом, чувствовалась задушевность. Кидд не предполагал, что среди офицеров в кают-компании бытует такая дружба, и ему захотелось стать своим среди них.
Знакомство продолжалось. Наступила очередь капитана Прингла, офицера морской пехоты, поупражняться в изящном остроумии. Из его слов также стало ясно, что к ним скоро присоединится новоиспеченный лейтенант морской пехоты.
Джентльмен, дружески беседовавший с Ренци, отличался не только тихим голосом, но и образованностью, это был их капеллан. Последним среди собравшихся оказался мужчина не в форме, носивший широкую в зеленую полоску куртку. Он кратко представился как Пайб, корабельный хирург.
В кают-компании стало шумно и весело. Невидимый скрипач, скрывающийся за выступом бизань-мачты, заиграл незнакомую Кидду мелодию. В тот же самый момент в воздухе разнесся запах лукового супа, это неслышно внесли и поставили супницу. Одновременно на стол были поданы и другие блюда.
– Кидд, друг мой, можно мне предложить тебе эти аппетитные котлеты? – сказал Адамс, едва Кидд закончил есть суп. – Грустно, но боюсь, что до следующего захода в порт мы их больше не увидим.
За стулом каждого офицера стоял матрос или морской пехотинец в роли прислуги. Позади Кидда находился Тайсо. Адамс подождал, пока тот не отошел за стаканом для Кидда.
– Этот чернокожий, что служит тебе, скатился вниз, ведь раньше он был камердинером у самого Кодрингтона, который, как помнится, умер от апоплексического удара в нашей самой большой каюте, – сказал он и наклонился чуть вперед. – Тебе не стоит держать у себя этого парня. Попроси Прингла дать тебе морского пехотинца, они тоже знают морскую службу.
Кидд оглядел мельком остальных слуг. Никто из них не был старше тридцати, а у Тайсо в черной шевелюре пробивалась седина. Наблюдая за потасовками, которые время от времени случались между слугами, старавшимися изо всех сил услужить в первую очередь своему господину, Кидд было усомнился, что Тайсо сумеет постоять за себя. Однако спокойное достоинство слуги тронуло Тома. У юности свои преимущества, а у зрелости свои, кроме того, разве они оба не ощущали себя здесь чужими?
– Пожалуй, нет. Я оставлю Тайсо у себя, – ответил Кидд.
Он окинул взглядом возбужденных офицеров и заметил, как от удовольствия горят их лица. Гул беседы то нарастал, то падал, порой затихая на миг. Как раз в один из таких моментов он услышал, как его намеренно небрежным тоном окликнул Бэмптон.
– Кидд, кто-то говорил мне, что тебе хорошо знакома нижняя палуба? Неужели это правда?
Брайант нахмурился. За столом повисла тишина, все повернулись в сторону Кидда.
Он глубоко выдохнул и ответил:
– Сущая правда, сэр. Меня насильно завербовали в матросы, и, не имея возможности убежать, я так и остался на море.
Кое-кто натянуто ухмыльнулся, а Прингл вымолвил, но так, чтобы было слышно всем за столом:
– Пожалуй, это не делает чести владельцу корабля, ничуть не делает.
Но Бэмптон не унимался:
– Неужели это никого не взволновало? Я имею в виду твою семью.
– Черт побери! – взорвался Брайант, сверкнув глазами на Бэмптона. – Нам обещали пудинг с инжиром. Когда же его подадут?
Стоял чудесный морозный день, когда Кидд вышел на палубу, чтобы заступить на вахту. Завербованных рекрутов уже доставляли на борт корабля. Вскоре должна была пройти проверка всего личного состава фрегата и распределение рекрутов по отделениям. Только тогда Кидд познакомится со своими подчиненными.
