– Я думал, вы джентльмен, – пробормотал Кидд.
– Владелец трех судов и складов, – продолжал Двант, – к тому же он умеет правильно оформить все бумаги на груз, чтобы, миновав английские корабли, достичь французского порта. Здесь многие ведут с ним дела, и я не хочу, чтобы он стал мне поперек дороги.
– Итак, вы хотите сказать, что ничего не можете поделать? Выходит, француз может оставаться здесь сколько захочет?
Итак, в угоду местным воротилам пират останется ненаказанным. Через несколько дней «Крепкий» вынужден будет уйти, тем самым позволив пирату продолжать свои злодеяния. Кидд кипел от негодования.
Двайт приподнял миролюбиво вверх ладонь.
– Постойте, я ведь не сказал, что ничего не могу сделать. Я выборное лицо, а вы пришли ко мне по делу. Я извещу губернатора в Хартфорде, но на это требуется время, вы же понимаете, какие у нас дороги. Тем не менее я наделен властью, я попробую созвать городское собрание, чтобы на нем все обсудить, не следует ли комитету общественной безопасности принять меры, чтобы предотвратить возможные враждебные действия против нашего города. Потребуем, например, чтобы француз перебрался в какое-нибудь другое место. Но никаких обещаний, мистер Кидд. Однако вы в свою очередь должны откровенно сказать…
Двайт внезапно остановился и прислушался. Где-то за темными ночными окнами раздавались неясные выкрики и барабанная дробь. Чиновник подошел к окну и отодвинул чуть в сторону складной ставень.
– Плохо дело, – пробормотал он. – Республиканцы. Видимо, им явно не по духу ваше пребывание тут.
Кидд пристально посмотрел в окно. Горящие факелы мелькали перед окнами, при их свете были видны шагающие, размахивающие руками и что-то выкрикивающие перед зданием муниципалитета люди.
– Пусть только сунутся сюда, трусливые псы. Вы не поможете мне, сэр?
Мужчины подошли к окнам, чтобы закрыть ставни. В комнате сильнее почувствовался запах задутых свечей. Из глубины комнаты появилась служанка с прижатыми от страха руками к лицу.
– Не бойтесь, Мэри. Мы в безопасности, – успокоил ее Двайт и выдвинул ящик стол. Кидд заметил металлический блеск лежащего там пистолета.
– Они здесь только потому, что сильно накачались даровым виски Шредера. Как только оно выветрится у них из голов, они уйдут.
Двайт чуть приоткрыл ставень.
– Вы только посмотрите! Они нацепили себе на шляпы трехцветные кокарды! Их носят только республиканцы. Ясно, кто их поддерживает.
Шум приближался, барабанная дробь участилась, сквозь закрытые ставни ясно доносились возбужденные крики и смех. Внезапно послышался резкий удар и звон разбитого стекла, затем разлетелось еще одно стекло. Двайт помрачнел и выругался:
– Бьют окна. Я им покажу, Шредер ответит мне за это.
Но тут случилось то, что и предвидел Двайт: действие выпитого виски пошло на убыль, и толпа стала быстро рассеиваться.
– Очень сожалею, мистер Кидд, за причиненное беспокойство, – с достоинством сказал Двайт. – Но в моей стране свобода слова ценится превыше всего. Спокойной ночи, сэр.
Кидд неважно спал ночью, на рассвете его разбудил петушиный крик. Он вышел на улицу и прошелся перед домом, разминая кости. Его сразу обнаружила шайка сорванцов и опять принялась дразнить, однако Кидд лишь ухмыльнулся и помахал им по-приятельски рукой. Вскоре озорникам надоело над ним смеяться, и они убежали по своим делам. Чуть погодя один мальчишка вернулся и остановился неподалеку от Кидда. На взгляд Тома, ему было лет десять, не больше.
– Вы англичанин? – внезапно спросил мальчик.
– Да. Я родом из Гилфорда, графство Суррей, – ответил Кидд.
– А как называется ваш корабль?
– Он называется «Крепкий» – это шестидесятичетырехпушечный военный корабль флота Его величества. А я служу на нем пятым лейтенантом, так что ты должен обращаться ко мне «сэр»!
– Слушаю, сэр, – четко, по-военному ответил мальчик. – Меня зовут Питер Мюллер.
Они шли рядом.
– Как вы протаскиваете под килем человека?
– Что? Нет, парень, сейчас матросов уже не протаскивают под килем, их порют, – усмехнулся Кидд.
– А вас когда-нибудь пороли? – с широко раскрытыми глазами спросил Пит.
Кидд заколебался, об этом было не очень приятно вспоминать.
– Да, много лет тому назад, когда я еще не был офицером.
Пит кивнул с серьезным видом.
– Я хочу поступить на военно-морской флот, как и вы. Но мой отец говорит, что у нас нет военного флота, – пояснил он с неожиданной прямотой.
– В Королевском военном флоте есть американцы, приятель, так что ты можешь…
– Нет, сэр! – горячо воскликнул Пит. – Я не стану служить королю Георгу, да и вообще любому королю, не только вашему.
Кидд усмехнулся, а мальчик бросился наутек Томас дошел до конца улицы, повернул за угол и, к своему удивлению, обнаружил, что стоит перед торговой пристанью и пришвартованным к ней французским капером. Подумав, что неплохо бы рассмотреть корабль поближе, Кидд ускорил шаги. На набережной рядом с судном стояла кучка праздных зевак, глазеющих на судно. Кидд не видел причин, мешавших ему присоединиться к ним.
Вдруг у него за спиной раздался крик:
– Вот он – английская собака! Пришел шпионить за нашими друзьями.
Кидд узнал голос, он принадлежал одному из встречавших его вчера на пристани. Несколько мужчин устремились ему навстречу, один из них держал в руках длинный деревянный кол. Представительного вида мужчина наблюдал за развитием событий с носа судна. Кидд замер. Не стоило надеяться на помощь от ротозеев, пяливших глаза на судно, они явно не собирались ни во что вмешиваться.
Кидд стоял, скрестив руки на груди. Он знал, что сумеет постоять за себя, но не хотел, чтобы его считали зачинщиком драки.
– Вынюхивающий пес. Ты знаешь, как поступают со шпионами?
– Неужели ты такой же олух, каким кажешься? Какой из меня шпион? Что я здесь вынюхиваю?
К ним приблизился один из группы зевак
– Ты ведь знаешь, он прав. Ну, зачем вам задирать друг друга.
– Придержи язык, Дарби, – откуда ни возьмись, возник Шредер. – Вы, сэр! – злобно окликнул он Кидда, стоя между ним и кораблем. – Как назвать, сэр, ваше присутствие здесь в качестве офицера одной воюющей страны возле судна другой воюющей страны, но стоящего здесь на законной стоянке? Разве не похоже оно на шпионство?
– Нет, – сдерживая негодование, ответил Кидд.
Шредер переспросил:
– Что вы сказали?
– Я сказал «нет», это значит, что я не обязан объяснять ни вам, ни вашим людям, что я делаю здесь, прогуливаясь на законном основании по городской улице.
Лицо у Шредера окаменело, а Кидд прошел мимо него, направляясь к французскому каперу. Больше дюжины человек спрыгнуло с корабля на пристань и пошли на него, отталкивая в сторону зевак. Кидд остановился, хотя днем и при куче свидетелей вряд ли стоило серьезно их опасаться. Однако моряки, видимо, были настроены серьезно. Кидд насторожился, он даже услышал отдельные, явно угрожающие выражения на французском языке. Кидд стоял, не двигаясь. Французы подошли ближе и остановились. Они сгрудились, создав на его пути непроходимый барьер, и, когда Том попытался их обогнуть, они, сместившись, опять сомкнулись перед ним. Кидд взглянул на человека, стоявшего на носу капера, и прорычал:
