– Да, Люцифер сны не навевает.
– Что ты там увидел в окне? – резко спросил Зерки. – Сейчас все постоянно смотрят на небо – смотрят и думают. Но если это произойдет, то все равно до вспышки ты ничего не успеешь увидеть, а на вспышку лучше не смотреть. Прекрати. Нездоровая привычка.
Отец Лейхи отвернулся от окна.
– Да, преподобный отец. Но я не это высматривал. Я следил за грифами.
– За грифами?
– Их тут десятки. Целый день кружат в небе.
– Где?
– Над лагерем «Зеленой звезды» у шоссе.
– Это не дурное предзнаменование, а просто здоровый аппетит. А-а! Пойду, подышу свежим воздухом.
Во дворе аббат встретил миссис Грейлс. Увидев его, она опустила на землю корзину с помидорами.
– Принесла вам кой-чего, отец Зерки. Я видела, что ваше предупреждение о женщинах сняли, видела какую-то бедняжку за воротами, ну и решила, что вы не прогоните старую торговку. Вот, принесла вам пумидоров.
– Спасибо, миссис Грейлс. Знак сняли из-за беженцев. А насчет помидоров – обратитесь к брату Элтону. Припасы покупает он.
– О, это не для продажи, святой отец. Хи-хи! Я отдаю их вам бесплатно. Вы ведь приняли столько бедняг, столько голодных ртов у вас прибавилось. Пумидоры я отдаю даром. Где их положить?
– Временная кухня – в… Впрочем, оставьте здесь. Я поручу кому-нибудь отнести их в гостевой домик.
– Сама донесу. Сюда-то я их дотащила. – Она подняла корзину.
– Спасибо, миссис Грейлс. – Аббат повернулся, чтобы уйти.
– Святой отец, подождите! Одну минуту, одну минуту…
Аббат едва удержался, чтобы не застонать.
– Извините, миссис Грейлс, в тот раз я вам уже сказал… – Он умолк, глядя на Рейчел. На секунду ему показалось… Неужели брат Джошуа был прав? Но нет, конечно же, нет. – Этим делом должны заниматься ваш приход и епархия, а я ничего…
– Нет, святой отец, я хочу попросить вас о кое-чем другом! – (Вот! Она действительно улыбнулась!) – Святой отец, вы меня исповедаете? Очень хотелось бы, чтобы меня исповедали вы.
Зерки помедлил.
– А почему не отец Сейло?
– Скажу как на духу, ваша честь: из-за него я порой впадаю во грех. Я ему добра желаю, но стоит мне увидеть его лицо, как я сама не своя. Пусть Господь его любит, а я не могу.
– Если он обидел вас, вы должны его простить.
– Простить я прощаю, это да. Издалека. А вблизи впадаю в грех, точно говорю, прямо злость берет, стоит мне его завидеть.
Зерки усмехнулся:
– Ладно, миссис Грейлс, я выслушаю вашу исповедь, только сначала разберусь с одним делом. Приходите в церковь Богоматери через полчаса. В первую кабинку. Вы не против?
– Нет! Храни вас Бог, святой отец! – Торговка часто закивала. Аббат Зерки был готов поклясться, что голова Рейчел кивает тоже, пусть и еле заметно.
Он отмахнулся от этой мысли и пошел к гаражу. Послушник вывел из гаража машину. Аббат сел в нее, ввел место назначения и устало откинулся на подушки. Автопилот включил передачу и направил машину к воротам. Проезжая через ворота, аббат увидел, что у дороги стоит та молодая женщина. Ребенок был с ней. Зерки ткнул в кнопку «ОТМЕНА». Машина остановилась. «Жду», – сказал автопилот.
Женщина опиралась на костыли и тяжело дышала, согнувшись в три погибели. Гипс закрывал ее бедра и левую ногу до колена. Каким-то образом ей удалось выбраться из гостевого домика и пройти через ворота, но дальше она, очевидно, идти не могла. Ребенок держался за один из костылей и смотрел на проезжающие мимо машины.
Зерки открыл дверцу и медленно вылез. Заметив его, женщина быстро отвела взгляд.
– Почему ты не в постели, дитя? – ахнул аббат. – Тебе нельзя вставать. Куда это ты собралась?
Она перенесла вес тела с ноги на ногу, и ее лицо перекосилось от боли.
– В город. Я должна попасть в город. Дело срочное.
– И нельзя никого попросить? Я поручу брату…
– Нет, святой отец, нет! Это могу сделать только я. Мне нужно добраться до города.
Аббат был уверен в том, что она лжет.
– Ладно. Я отвезу вас в город. Все равно я туда еду.
– Нет! Я пойду пешком! Я… – Она сделала шаг и охнула, Зерки едва успел ее подхватить.
– Дитя, до города ты дойдешь только в том случае, если сам святой Христофор будет держать твои костыли. Ну же, давай я уложу тебя в постель.
– Я же сказала – мне нужно в город! – сердито взвизгнула женщина.
Ребенок, напуганный внезапным криком, заплакал. Она попыталась его успокоить, затем сникла:
– Ладно, святой отец. Отвезете меня в город?
– Тебе вообще не нужно никуда идти.
– Говорю же, я должна туда попасть!
– Хорошо. Сейчас я вас усажу… Сначала малыша… теперь тебя.
Ребенок завопил, когда священник поднял его и усадил в машину рядом с матерью. Малыш крепко вцепился в мать и с визга перешел на плач. Из-за мокрых размотавшихся повязок и обожженных волос определить пол ребенка было сложно, но аббат Зерки решил, что это девочка.
Он снова набрал координаты. Автомобиль дождался перерыва в потоке машин, выехал на шоссе, на полосу для средней скорости. Через две минуты, когда они подъехали к лагерю «Зеленой звезды», аббат приказал машине свернуть на «медленную» полосу.
Перед палатками, у знака «Лагерь милосердия», но так чтобы оставаться на общественном тротуаре, торжественно расхаживала колонна из пяти монахов-пикетчиков. В руках монахи держали свеженарисованные таблички с надписью:
ОСТАВЬ НАДЕЖДУ
ВСЯК СЮДА ВХОДЯЩИЙ
Зерки хотел остановиться и поговорить с ними, но сейчас в машине сидела женщина, и он лишь посмотрел на них, проезжая мимо. Похоронная процессия монахов в хабитах и с надетыми на головы капюшонами в самом деле создавала желаемый эффект. Хотя вряд ли она заставила бы «Зеленую звезду» устыдиться и перенести лагерь подальше от монастыря – особенно если учесть, что утром у входа в лагерь собралась кучка зевак, которые оскорбляли монахов-пикетчиков и кидали камешки в их таблички. На обочине шоссе были припаркованы две полицейские машины, рядом с ними стояли несколько полицейских с бесстрастными лицами. Поскольку группа зевак появилась довольно неожиданно, и поскольку полицейские машины приехали сразу после этого, как раз в тот момент, когда один из клакеров попытался отнять у пикетчика табличку, и поскольку после этого сотрудник «Зеленой звезды» помчался получать судебный запрет, аббат предположил, что все это было тщательно организовано. Скорее всего, «Зеленая звезда» добьется нужного ей решения суда, однако до тех пор отводить послушников аббат не собирался.
