— И ты знаешь кто, раз выяснил так много про Адорно? Это как-то связано со взрывами в театре?
Шефнер вытряхнул пепел из трубки в камин и начал вновь набивать ее табаком.
— Может быть. Но дело пока не закрыто, а значит, я не могу тебе ничего сказать.
— Мартин! Да не будь ты таким! — раздосадованно воскликнул алхимик. — Я же не прошу выдать твоих осведомителей. Мне просто хочется знать, из-за кого я валяюсь в постели вторую неделю.
— Из-за себя, — резко ответил менталист. — Не согласись ты в свое время на ритуал с Софи, возможно, ничего бы не произошло. По крайней мере, моя жена не оказалась бы втянута во все это таким мерзким образом.
— Что? — ошеломленно спросил Корбин. — При чем здесь ритуал?
— Как ты понял, Адорно не действовал самостоятельно. Логично и правильно было бы думать, что тем самым он пытался добраться до меня. Но боевой маг скорее напал бы напрямую, а не подбирался через моих близких. На Софи его натравили.
— Но Адорно напал на Петера, — возразил алхимик.
— Почти импровизируя и фактически не оставляя себе шанса спастись. Действуя безрассудно, что несколько выпадает из общей линии его поведения. И неудивительно. Изначально Теодора готовили избавиться от Софии. Будем честны: убийство моей жены — не лучший способ остановить меня. Но почти идеальный, чтобы повлиять на кое-кого другого. Если бы твою… ученицу убили бы, тебе снова могло сорвать крышу. Кто знает, что бы ты тогда натворил. И чем бы все закончилось. Я не говорю, что у тех, кто стоял за Адорно, не было интереса ко мне. Но ведь и ты — желанная добыча, и даже более соблазнительная, чем я, о мой неподкупный и слишком честный друг.
Рихтера всегда бесила манера Шефнера недоговаривать. Вот и сейчас — он рассказал вроде бы немало, но при этом так, что сложить общую картину было невозможно.
— И какая цель? София погибла бы, ты разворошил бы полстолицы, чтобы достать виновников ее смерти, я, возможно — возможно! — уничтожил бы вторую половину города. Ни в одну больную голову такой план не придет. Да и сейчас — ты если и не установил виновников произошедшего, то весьма к этому близок. Для чего им так рисковать?
— Не в моих интересах притаскивать тебе ответы в зубах, Корби, — неожиданно резко ответил менталист. — Я здесь не для того, чтобы просить твоей помощи. И с убийцами Петера разберусь сам. Так или иначе. Мне просто хотелось напомнить тебе об ответственности перед Софией. От твоей магии зависит ее благополучие. Так что будь добр, приведи себя в порядок и не влезай в неприятности.
— А София? Если ей угрожает опасность…
— Это не твоя забота.
— Моя, если муж моей ученицы не может за ней присмотреть!
Мужчины обменялись яростными взглядами, но Шефнер внезапно пошел на попятную.
— Поверь мне — я почти решил проблему. И твое вмешательство на данном этапе не считаю полезным. Давай не будем ссориться.
— А давай ты не будешь меня использовать втемную? — сердито заметил Рихтер. — И хватит тут дымить! У меня от твоего табака уже голова болит.
Шефнер неторопливо затушил трубку.
— Пока ты не слишком здоров, да и я… ты понимаешь. Предлагаю отложить этот разговор. Кстати, София хотела к тебе зайти. Ты не против?
Менталист сменил тему разговора, и пусть неохотно, но Рихтер все же решил вернуться к обсуждению заговора позже. Голова действительно заболела сильнее. Так что через полчаса пришлось распрощаться с Шефнером и лечь спать.
София приехала без предупреждения. На первый взгляд она выглядела как обычно, вот только в глазах застыл холод.
— Чай или кофе? — предложил Рихтер, стараясь не разглядывать пристально Софи.
— Ничего из этого. Я ненадолго.
— Марти волнуется? Удивительно, что он вообще отпустил тебя ко мне. Кстати, спасибо за браслет. Очень миленький, хоть и женский.
Молодая женщина даже не улыбнулась. Она подошла к Рихтеру, глядя на него сверху вниз с такой ненавистью, что маг на мгновение опешил.
— София? Да не стоит, Шефнер же не поймет…
Чародейка хлестко ударила алхимика по щеке открытой ладонью.
— Никогда, слышишь? Больше никогда не хочу тебя видеть.
Глава 16
София Шефнер
Я настолько погрузилась в себя, что забыла о внешнем мире. Меня не волновало, что происходит в университете, я почти не интересовалась ходом расследования, а о том, как потерю Петера переживают тетушка Адель и Марта, и вовсе старалась не думать. Дни, проведенные в одиночестве, вечера вместе с Мартином — этого было достаточно.
Прошлое не исчезло, но будто подернулось дымкой, будущего не существовало. Только здесь и сейчас. Каждое утро похоже на предыдущее. Мне чуть-чуть, совсем немного, но становилось легче. И однажды я проснулась и поняла: что-то изменилось. Будто трясина обыденности, засасывающая меня все глубже и глубже, отступила. Пришедший вечером Мартин обнаружил меня за работой.
— Давно ты здесь? — спросил он.
Я удивленно подняла голову, перестав грызть карандаш.
— С обеда. Как ты попал в мастерскую?
— Кое-кто забыл закрыть за собой дверь.
Шефнер склонился над моими записями, изучая.
— Выглядит сложно.
— Еще бы. Мне тут пришла в голову идея создать артефакт, способный быть вместилищем магической энергии. Куда можно сбрасывать ее излишки или, наоборот, накапливать. Что-то вроде искусственного алого жемчуга. Но придется постараться, чтобы нити чар образовывали достаточно крепкую ловушку для силы.
— Думаешь воплотить в реальность?
— М-м-м, — решив не давать ясного ответа, пожала плечами, — пока еще рано говорить. Кое-что не сходится. Да и работать придется с многослойными чарами, в одиночку справиться будет сложно.
Обычно в таких случаях мне помогал Петер. Представить любого другого артефактора на его месте было трудно.
— Тогда пусть это пока останется на бумаге. Хорошо?
Мартин привлек меня к себе и поцеловал. Жадно, голодно, не скрывая своего желания. Будто мы тайные любовники, едва нашедшие время и место, чтобы встретиться, и в любой момент могущие расстаться.
— Мы так давно не были вместе, — хрипло сказал он.
Прикусив мочку его уха, я скользнула ладонью по напрягшемуся животу мужа. И остановилась у пряжки ремня.
— Так в чем же дело?
Он будто только и ждал разрешения. Приподнял, заставив тихо вскрикнуть, и усадил на стол. Моя юбка задралась, чем Мартин и воспользовался, пристроившись между бедер. Жутко неприлично. И весьма волнующе.
Я обвила его талию ногами и, обняв, потерлась щекой о плечо, почти мурлыкая. Нежный и заботливый Мартин — это, конечно, хорошо, но вот такого Мартина, порывистого и немного грубого, мне давно не хватало.
