Мое возращение заметила разве что Верена. Анджей и Стефан отсутствовали, Катрин с любопытством о чем-то спрашивала покрасневшую Марту, а Мартин был поглощен беседой с герцогом Строгером. Я подошла, не скрываясь, но включенный граммофон играл громко, поэтому мужчины меня не заметили, дав возможность услышать часть их разговора.
— …и не жалеешь об упущенных возможностях, Мартин? — спрашивал герцог у моего мужа.
— Разве я что-то упустил?
— Не изображай наивность. Думаю, ты отлично видишь, что все оборачивается не на пользу Тренку. Я ценю твою преданность, но так можно потерять не только должность, но гораздо больше.
— К чему такая забота? Лишь потому, что я мог быть вашим зятем, как вы невзначай напомнили мне сегодня? Незаменимых людей нет. Уверен, что тот, кто придет на мое место, будет не менее…
Мартин замолчал и повернул голову. Внимательно посмотрел на меня и перевел взгляд на часы.
— София, тебя долго не было. И твои спутники давно уже вернулись. Ты не подумала, что я мог волноваться? — строго спросил он, отчитывая, будто ребенка.
От возмущения я даже слов нужных не нашла. Кажется, Мартин и сам понял.
— Кхе-кхе, вам следовало бы лучше следить за своей женой, — колко заметил герцог.
Дождавшись возвращения Котовского, мы попрощались. В машине Марта тут же задремала, а у меня сна не было ни в одном глазу.
— О чем вы так долго говорили с герцогом?
— Тебе будет неинтересно, — отмахнулся сидевший напротив Мартин. — А что хотел князь?
Удивляться проницательности мужа не стала.
— Хочет, чтобы я перенастроила мнемограф для императора.
— Ты согласилась?
Если скажу сейчас, что решила подумать, Мартин начнет убеждать меня отказаться. Впрочем, если совру, что согласилась, недовольство мужа будет еще большим.
А за работу мне взяться хотелось.
— Котовский решил поговорить с тобой сам, — неопределенно ответила я.
Передам Анджею, что согласна, а там пусть договаривается с моим упрямым супругом.
— И когда ты научилась хитрить, дорогая?
— Живешь с менталистом, учись…
— Врать? — предположил Мартин, положив мои ноги себе на колени. Снял сапожки и начал массировать уставшие ступни. Хорошо-то как…
— Да… То есть нет, не врать! Ты же знаешь, что нет жены честнее меня! Да-да, вот здесь…
Я буквально растеклась по сиденью.
— Сам виноват. Не воспитал в свое время, теперь мучаюсь, — посетовал муж горестно.
— М-м-м…
И чего он расстраивается? Надо было спросить у моего деда, когда начал ухаживать. Тогда бы знал, что мы, Вернеры, трудновоспитуемые.
Глава 18
Свое разрешение Мартин дал, при этом четко оговорив условия моей работы и уровень ответственности. Единственное, чего он не смог добиться, — это позволения сопровождать меня при встрече с императором. Но это было ожидаемо.
— Крейн не любит менталистов, — коротко пояснил маг. — Впрочем, это не значит, что я отпущу тебя одну.
К огромному моему облегчению, сопровождающим оказался Джис. Вальтер Аркет все еще оставался моим телохранителем, но после памятных событий в университете относился к своей работе слишком уж… ретиво. Неудивительно, учитывая, что если он меня потеряет, может лишиться не только должности.
Джиса напугать Шефнером было сложнее, да и меня он знал хорошо.
— Пока вы на моем попечении, фрау, — весело сказал боевой маг, — можете ничего не бояться. Влипнуть в неприятности я вам не дам.
— Я и не собираюсь никуда влипать.
— Ну-ну, фрау София. Вы разумная молодая женщина, но уж больно легко увлекающаяся. В некоторые моменты вас просто нужно хватать за руку и не отпускать, иначе останешься позади пыль глотать. Как Вальт. — Джис злорадно хохотнул. — А я его предупреждал, что это не контрабандистов пасти или трясти незаконных торговцев зельями! Тут нужно ко всему быть готовым.
Замечательно. Мной уже сложность работы в СБ измеряют!
Во дворец я приехала спустя два дня после званого ужина. Котовский в этот раз был одет более неформально и сдержанно, но это шло ему даже больше, чем обычный его светский вид.
— Хороший сегодня день. Император чувствует себя чуть лучше, чем обычно, и уже ожидает вас увидеть. О… что это?
Охрана кронпринца занервничала, с опаской разглядывая огромный короб, который Джис извлек из автомобиля.
— Необходимо досмотреть, — вежливо, но безапелляционно заявил Хайнц, придворный артефактор, до этого прятавшийся за верзилами-гвардейцами.
— Только в моем присутствии, — столь же вежливо ответила. — Там сложная аппаратура, легко повредить.
— Я стал мастером до того, как вы появились на свет, фрау Софи! — возмутился чародей.
Пожала плечами. Старого артефактора я уважала, как и прежде, только пиетет перед статусом мастера испытывать перестала. Хайнц работал в классическом стиле, не признавая ни нововведений, ни нетрадиционных стилей чароплетения. Если б я хотела что-то от него скрыть в своей работе, удалось бы легко. Но признавать это мастер не спешил.
Он отвел нас в свою мастерскую и почти полчаса провел, изучая плетения на тонких цветных проводках, но гордость так и не позволила ему спросить, как это работает. В отличие от Анджея.
— Для чего это? Когда вы записывали мнемограф раньше, не использовали ничего подобного.
— Тогда я брала воспоминания из своей памяти, теперь задача усложнилась. Император не чародей и не маг, к тому же ослаблен. Поэтому я принесла дополнительные усилители. Их используют в основном для целительских артефактов, когда нужно регулировать влияние чар на организм человека.
— Вы изменили принцип работы, — проворчал Хайнц.
— Так и это не целительский артефакт.
Хайнц был не единственным, кто должен был следить за процессом извлечения памяти. Помимо него к нам присоединился придворный менталист, столь старый, что чуть ли не рассыпался на ходу.
— О, так ты жена юного Шефнера! — жизнерадостно воскликнул он. — Как там поживает Адель?
— У фрау Ратцингер все хорошо, — ответила, скрывая раздражение, — хотелось быстрее приступить к работе.
— Замуж так и не вышла второй раз? Нет? Посвататься к ней еще раз, что ли?
Заметив мой удивленный взгляд, подмигнул.
— О, у нас есть общая история. Ей было семнадцать, мне сорок. Я страстно увлекся фрейлейн Шефнер, а она ни в какую не желала отвечать мне взаимностью. Дело дошло почти до преступления. Я едва не вынудил Адель заключить магический брак. К несчастью, ритуал не сработал.
