— Я предлагаю следующее. Ты остаешься здесь у брода, а мы ежедневно будем посылать на бой с тобой одного из наших лучших воинов. Пока будет длиться сражение, мы будем идти вперед. Если ты будешь убит, мы, разумеется, пойдем дальше. Если будет побежден наш воин, мы остановимся в момент его гибели и будем ждать до следующего утра, до начала очередного поединка, чтобы вновь начать движение. Что ты на это скажешь?
Наступила недолгая тишина, пока Кухулин обдумывал предложение Эйлилла, а затем он улыбнулся и одобрительно кивнул.
— Согласен, — ответил он. — Это честное предложение. Хотя схватки не будут интересными, поскольку я вынужден буду убивать твоих людей как можно быстрее.
Эйлилл тоже позволил себе слегка улыбнуться.
— Тогда наш воин встретится с тобой здесь на рассвете, — сообщил он, отсалютовал Кухулину и развернул свою колесницу.
Кухулин велел мне сделать то же самое, и мы двинулись вверх по холму. Я стоял рядом с Кухулином.
Мы уже были слишком далеко, чтобы услышать разговор между королем и королевой, но Фергус рассказал о его содержании позже.
Колесница Мейв почти сразу же оказалась рядом с повозкой ее мужа.
— Для чего ты это сделал? — прошипела она. — Ты свел на нет наше численное преимущество, и ради чего?
— Чтобы сохранить союзников и убить Кухулина, которого я, впрочем, предпочел бы иметь в качестве друга, а не врага, — ответил Эйлилл ровным и тихим голосом. — А теперь заткнись. Не надо больше слов здесь и сейчас, — он замолчал и повернул лошадь.
Мейв раздраженно фыркнула.
— Мои люди обойдут его и проникнут в Ольстер, что бы ты ни говорил, — заявила она, но Эйлилл уже уехал.
Она натянула поводья, разворачивая свою колесницу. Ее резкий маневр застал собачку, сидевшую у ее ног, врасплох, и та вылетела из повозки. Мейв озабоченно смотрела, как животное шлепнулось на землю, и уж намеревалась сойти, чтобы оказать ей помощь, но собака вскочила, как ни в чем не бывало, отряхнулась и затрусила к ней.
Мейв посмотрела на склон, по которому поднималась колесница Кухулина.
— Попрощалась ли с тобой твоя мать? — выкрикнула она.
Кухулин хмуро смотрел на нее, не отвечая. В его руке была праща, а в пращу был вложен плоский камень. Его рука внезапно дернулась назад, праща дважды описала круг над его головой, вытянулась, и камень вылетел из пращи быстрее мысли. Мейв схватилась за щит, но камень был предназначен не ей. В тот момент, когда карманная собачка собиралась снова запрыгнуть в колесницу, камень угодил ей в голову с треском, который донесся до Эйлилла и заставил его оглянуться. Увидев, что случилось, он тут же повернул свою колесницу и погнал лошадей туда, где стояла Мейв.
Она в ужасе смотрела вниз на бездыханный труп собачки. На землю вытекали мозги пса.
— НЕТ!!! — ее вопль донесся до последних рядов войска, так что его услышали все.
— Это тебе за смерть пса Куллана, — тихо произнес Кухулин. — Сейчас мы в расчете, и можно начинать новую игру.
Пока он это говорил, Мейв гнала своих встревоженных коней ему навстречу. Они неслись галопом, пока не достигли каменных глыб, где затоптались на месте, а затем стали пятиться, не желая идти дальше. Несмотря на охватившее ее бешенство, Мейв увидела, что стегать их бесполезно. С криком отчаяния она соскочила с колесницы, сбросила свой плащ и побежала туда, где стоял Кухулин. Он спокойно сошел с колесницы, и я подал ему меч. Подбежав к нему, Мейв попыталась опустить свой меч на его голову, а он парировал удар. Два клинка встретились, высекая искры. Мейв снова ударила сверху, и снова встретила блок мечом. Она яростно нападала, не делая попыток защищаться, осыпая его ругательствами и пытаясь поразить, нанося удары со всех сторон. Ее меч был длиной в половину роста человека, но, охваченная бешенством, она размахивала им как тростинкой. Кухулин не отступал, встречая все ее удары, но не делая никаких попыток атаковать. Она осознала, что он не намерен причинить ей вред, и подобное унижение удвоило ее усилия. Мечи описывали широкие круги вокруг сражающихся и сталкивались со звоном молота, бьющего по наковальне. Трижды ей удавалось пробить защиту и ранить его, но недостаточно глубоко, чтобы получить преимущество, и он продолжал стоять на месте, по-прежнему не атакуя, и блокировал ее удары, держа рукоять меча двумя руками.
Никто не в состоянии был бы длительное время нападать с такой свирепой энергией. Подбегая к дерущимся, Эйлилл заметил, что усталость уже замедлила быстроту ее движений, и понял, что совсем скоро только ее злость будет заставлять ее продолжать бой, пока она не остановится в изнеможении, опозоренная и униженная. Эйлилл без колебаний бросился к ней в тот момент, когда она подняла меч для последнего удара, и схватил ее за руку. Мейв почти удалось высвободиться, но он продолжал сжимать ее кисть, и ей пришлось отступить. Эйлилл не отпускал ее, пока она пыталась отдышаться, опершись на меч. Мейв дышала, как загнанная лошадь, и с трудом сдерживала слезы бессильной ярости.
— Я никогда… не прощу тебе… этого! — прохрипела она, причем я не был уверен, кому из двоих мужчин были адресованы эти слова.
Она с ненавистью посмотрела на Кухулина, затем повернулась и медленно побрела вниз по холму. Эйлилл обернулся к Кухулину, и их глаза встретились. Какое-то мгновение мне казалось, что между ними возникло взаимопонимание. Затем Кухулин заговорил:
— Тебе еще не поздно уйти, даже сейчас.
Эйлилл улыбнулся и покачал головой.
— Теперь уже поздно, — просто ответил он. — Слишком поздно для всех нас. — Он отсалютовал своему противнику. — До завтра.
Кухулин вскинул в ответ руку, но промолчал. Он смотрел, как Эйлилл подъезжает к жене, сидевшей на земле. Слезы текли по ее лицу и падали на еще теплый труп маленькой коричнево-белой собачки.
35
Утром первого дня перемирия Мейв послала за Фрейчем МакФидайгом, который недавно делил с ней ложе. Я знаю об этом, поскольку тогда меня как раз посетили дочери Калатина и показали Мейв в ее палатке, и мне стало понятно, что там замышлялось. Я мог видеть события независимо от того, где они происходили, а платой за это были неспокойный разум и пожелтевшая, как у больного старика, кожа.
Когда появился Фрейч, Мейв подняла голову.
— Фрейч, мне уже надоел этот мальчишка. Избавь меня от него.
Фрейч отправился выполнять задание королевы вместе с девятью товарищами и обнаружил Кухулина, купающегося в ручье.
— Ты сдаешься? — соблюдая формальности, крикнул ему МакФидайг.
— Никогда.
— Тогда мы будем сражаться. — Фрейч повернулся к своим приятелям. — Я нападу на него в ручье. Бойцы Ольстера не очень уверенно чувствуют себя в воде.
Он снял одежду и побрел навстречу Кухулину.
— Если ты подойдешь ближе, мне придется тебя убить, — предупредил его Кухулин. Фрейч продолжал приближаться. — Ну что же, отлично. Выбирай вид единоборства.
