У нас нет нужды демонизировать католичество, для того чтобы отдать должное тем идеалам, которые розенкрейцеры и их последователи привнесли в нашу цивилизацию. Как говорится в начале «Предания», цель грядущего века должна будет заключаться в том, «чтобы человек смог… осознать свое собственное величие и достоинство», — этот идеал заставляет нас вспомнить Пико делла Мирандола, среди самых известных работ которого — «Речь о достоинстве человека». Сегодня все это может звучать как нечто вполне обыденное, но в те дни подобные заявления выглядели революционно. Христианство Средневековья в гораздо большей степени было настроено усматривать низость в человеческой природе, нежели ее «величие и достоинство», и видеть именно в церкви и короле, а не в личности самого индивидуума, лучших охранителей человеческого сознания. Хотя розенкрейцерство совершало и неизбежные ошибки, можно сказать, что розенкрейцерское наследие способствовало реализации этой цели. Кем бы они ни были, в чем бы они не были сведущими или, наоборот, профанами, братьям Розового креста, по-видимому, удалось провидеть то время, когда все люди смогут жить в обществе, где будут цениться достоинство, самоуважение и где, возможно, будет реализовано подлинное самоуправление. Нам, конечно, еще далеко до этого времени. Но мы, надеюсь, ближе к нему, чем были четыреста лет назад.
Авантюристы и визионеры
Хотя восемнадцатый век и был назван «веком разума», он был проникнут увлечением оккультными темами. Интерес к этим предметам был столь велик во Франции предреволюционного периода, что королевская полиция находила более полезных информантов среди астрологов и прорицателей, чем в более привычной для себя среде, в священнических кругах или среди врачей. В беспокойном Париже 1780-х годов властвовал над умами австрийский врач по имени Франц Антон Месмер, практиковавший «животный магнетизм», позднее ставший именоваться «месмеризмом». По мнению Месмера, болезнь вызывается сбоями в невидимой жизненной силе, или «магнетической жидкости»; Месмер полагал, что, настроив ее должным образом, он сможет исцелить практически любой недуг. Число успешных результатов практиковавшегося Месмером вида лечения было велико, но его методика обнаруживала и отдельные изъяны, так что в итоге переменчивая парижская публика устала от этого целителя. При всем при том его наследие продолжило свое существование в поколениях: последователь Месмера маркиз де Пюйсегюр разработал метод гипноза в том виде, к каком он известен по сей день.
В восемнадцатом веке стали во множестве появляться экзотического типа оккультисты, некоторые их имена до сих пор имеют резонансное звучание, — Калиостро, граф Сен-Жермен. Об этих людях, распространяющих вокруг себя ауру таинственности, мы знаем очень мало, а надежных сведений имеется в еще меньшем количестве; зачастую возникают сомнения даже относительно их подлинных имен. Это были чародеи-авантюристы, наследники магов эпохи Ренессанса, в отличие от тех жившие в более толерантный — или более освободившийся от иллюзий — век, который, так или иначе, мог предложить обладателю оккультных способностей радушный прием в среде пресыщенных аристократов.
Граф Сен-Жермен, по одной версии, был евреем-сефардом, родившимся в Португалии в 1710 году; по другой — трансильванский аристократ Ференц Рагоци. Его фигуру окружали дикие слухи: его возраст достиг нескольких сотен лет и питается он одним лишь эликсиром, который сам изобрел, а также является основателем масонства. Он умер в Германии в 1782 году, но несколько лет спустя его видели в Париже во время революции. И в наши дни в качестве «взошедшего на вершину мастера» он являет собой живой образ для приверженцев движения нью эйдж — некоторые из них утверждают, что общались с ним.
Итальянский авантюрист граф Калиостро, именовавший себя «Великим Коптом», по-видимому, имел имя Джузеппе Бальзамо. Он заявлял: «Обо мне написано много лжи и всяческих несусветнейших историй, но истина неизвестна никому». Естественно, он предпринял не много усилий, для того чтобы скорректировать информацию. По мнению большинства ученых, Калиостро родился на Сицилии в 1743 году в семье ювелира. Калиостро утверждал, что он знает секрет эликсира жизни, и ббльшую часть своих средств он заработал, продавая лекарства, произведенные на основе этого эликсира. Он также разработал египетский ритуал франкмасонства, который усиленно продвигал в 1770 и 1780 годы. (Согласно некоторым версиям биографии, Калиостро был посвящен в таинство этого ритуала графом Сен-Жерменом.) Подобно Джордано Бруно, Калиостро видел в возвращении к религии Древнего Египта кардинальное средство решения вопроса, связанного с сектами и расколами, ставшего к тому времени проблемой и для франкмасонства. Будучи вовлеченным (но избежавшим потом осуждения) в известный «инцидент с королевским ожерельем», имевший место в 1785 году, в ходе которого пара авантюристов обманула французского прелата при приобретении баснословно дорогого ожерелья, якобы предназначавшегося для Марии Антуанетты, Калиостро в дальнейшем так никогда и не удалось восстановить свою репутацию. В 1789 году он посетил Рим, предприняв донкихотскую попытку обратить внимание папы Пия VI к своей версии франкмасонства. Результат оказался иным — по решению суда инквизиции он вскоре оказался в тюрьме. Он умер там в 1795 году, став одной из последних жертв инквизиции.
Также следует упомянуть еще одну неординарную фигуру, менее претенциозную, но не менее таинственную, — Эммануэля Сведенборга (1688–1772), шведского философа и инженера, которому уже на шестом десятке лет начали являться удивительные по своей сложности и утонченности видения иных миров. Видения Сведенборга, оформленные в многословные, зачастую утяжеленные по своему слогу и стилю сочинения («Начала и концы в сухой латыни / Невесть зачем запечатлев поныне», — как писал о нем Хорхе Луис Борхес), давали представления об искусно проявленных сходствах — или «соответствиях» — между небесной и земной сферами.
Идеи Сведенборга питали художественный гений крупнейших поэтов и писателей, таких как Уильям Блейк, Оноре де Бальзак и Шарль Бодлер. Блейк, говоря об использовании сведенборгианских тем в своей поэзии и живописи, утверждал, что «работы этого визионера воистину достойны [sic] внимания художников и поэтов; они могут послужить основанием для великих пещей». (Позднее Блейк отвернется от своего учителя, о чем будет подробно сказано в главе 9.) На создание знаменитого сонета «Соответствия», в котором говорится о резонансах между невидимыми мирами и нашим земным, Бодлера вдохновили мысли Сведенборга; это стихотворение, в свою очередь, дало начало целому движению символизма в искусстве. В 1835 году Бальзак опубликовал исключительно любопытный «сведенборгианский» роман (как он сам определил его), названный «Серафита», — действие в нем разворачивается в отдаленнейших норвежских фьордах. В центре повествования — странное гермафродическое существо, «христианский Будда», именуемый Серафитом/Серафитой. Работы Сведенборга помогли убедить Бальзака в реальности духовного измерения. Говоря о «Серафите» в своем предисловии к «Человеческой комедии», написанном в 1842 году, Бальзак вспоминает о «мистиках, учениках святого Иоанна, и… тех великих мыслителях, которые утвердили духовный мир — сферу, где раскрываются взаимоотношения Бога и человека». Идеи Сведенборга проникли и в масонство, приведя к учреждению сведенборгианских степеней в некоторых ложах.
