На самом деле некогда действительно существовал католический орден, называвшийся «Приорат Сиона». Первоначально центр его находился в Палестине, позднее он переместился на Сицилию. Но он перестал существовать в 1617 году — оказался поглощен тогда иезуитским орденом. Современный «Приорат Сиона» был создан французом по имени Пьер Плантар. Родившийся в 1920 году Плантар к своим двадцати годам стал уже влиятельным лидером молодежных католических групп. К тому времени, когда разразилась Вторая мировая война, он уже стал официальным руководителем эзотерического ордена, именовавшегося «Альфа Галат». В начале 1940-х годов, во время оккупации Франции Германией, Плантар и «Альфа Галат» издавали газету, называвшуюся «Vaincre» («Побеждать»). «Vaincre» представляла собой прогерманское антисемитское издание, сочетавшее статьи политического характера с дискуссиями на темы рыцарства и кельтской эзотерики. Вышло в свет лишь шесть номеров.
После войны Плантар начал утверждать, что он является потомком династии Меровингов. Для этой цели в 1956 году он основал организацию под названием «Приорат Сиона», которая не имела ничего общего с почившим католическим орденом. В 1950-е и 1960-е годы Плантар и его организация проповедовали смесь антисемитских и антимасонских взглядов, придерживаясь крайне правых позиций французского национализма.
Все это может озадачить англоязычного читателя, в глазах которого подобная политика интриг и экстремизма представляется более адекватной для триллера, чем для реальности. Но есть весьма существенные различия в эзотерическом климате, если сравнивать англоязычный мир и европейский континент. В Британии и Соединенных Штатах эзотерические группы на протяжении длительного времени следовали в фарватере франкмасонов, в восемнадцатом и девятнадцатом веках проповедовавших либеральные идеи, в частности республиканскую форму правления. В этих государствах масоны на протяжении длительного периода были интегрированы во властные структуры. Члены британской королевской семьи являлись официальными руководителями Масонской соединенной великой ложи Англии, а ряд американских президентов были масонами высокой степени посвящения.
В континентальной Европе ситуация была несколько иной. Доминирование католической церкви и ее ненависть к тайным обществам всех типов привели к возникновению масонских групп, имевших революционные и антиклерикальные настроения. Последовала ответная реакция — возникновение оккультных орденов, готовых охранять привилегии церкви и правящего класса от посягательств буржуазных республиканцев. (Возникшая в восемнадцатом веке организация «Gold- und Rosenkreutz» представляет собой один из примеров подобного рода орденов.) В девятнадцатом и двадцатом веках эти группировки начали проявлять склонность к националистическим, монархическим и фашистским идеалам. К числу такого рода организаций относится и «Приорат Сиона». Ричардсон указывает:
«Основная цель «Приората» — позиционировать себя в умах несведущей публики в качестве самой значимой западной эзотерической организации. Ее цели — использовать эту клиентуру для создания особого рода синархии
[30], которая бы продвигала эту синкретическую смесь правых политических установок и радикальных эзотерических учений, характерных для периода смены столетий. Тут нет и речи о серьезных учениях, характерных для эзотерического ордена с позитивными установками. В данном случае перед нами орден, имеющий материалистические устремления, одержимый идеей обрести влияние в обществе. Организация известна тем, что она занималась фабрикацией документов, попирая всяческие этические нормы. Ее программа — манипуляция людьми посредством лжи, с тем чтобы раскручивать себя на политическом рынке».
С наступлением девятнадцатого века мы продолжаем сталкиваться со все более вопиющими проявлениями бесчестья со стороны политических лидеров, так что угроза, которую представляет собой «Приорат Сиона», едва ли может выглядеть слишком уж серьезной. При всем при этом притязания данного ордена стали известны широкой публике сначала благодаря книге «Святая кровь, Священный Грааль», а затем в результате выхода в свет «Кода да Винчи». Эти книги сообщают нам, что фамилии потомков династии Меровингов — а следовательно, и самого Иисуса — были Плантар и Сен-Клер. Таким образом, мы видим, что сомнительного рода притязания Плантара на божественное происхождение проявились на страницах ставшего известным романа.
Однако есть еще более серьезный момент: «Код да Винчи» изображает католическую церковь как врага божественного женского начала. В конечном счете оказывается, что секрет Грааля к священной родословной имеет меньшее отношение, чем к святости женского начала, которую, по словам Брауна, церковь всегда отрицала и стремилась опорочить.
Если всерьез подойти к этой идее, то она представится абсурдной. Дева Мария — это центральная фигура католического культа и для многих верующих это намного более живой и непосредственно воспринимаемый образ, чем фигура Бога Отца или самого Христа. Как указал британский журнал «Экономист», человек, не имеющий никаких предварительных знаний о христианстве, посетив церковь на Рождество, «может сделать вывод, что наиболее прославляется и почитается не новорожденный, а его мать». Один читатель на интернет-сайте Amazon.com высказывает следующие претензии к «Коду да Винчи»: «Антикатолическая направленность этого вздора достигает невообразимых пропорций. Я имею в виду вот что: на протяжении последних пяти столетий нас учили тому, что католическая церковь представляла собой зло именно потому, что она УВЕКОВЕЧИЛА поклонение богине в форме культа Девы Марии и святых. Теперь предполагается, что мы поверим в то, что католическая церковь являет собой зло как раз по противоположной причине: потому что она ЗАПРЕЩАЛА культ богини?»
Но в романе речь идет не об одном только вопросе почитания богини. Это верно, что католическая церковь воздает Марии лишь чуть меньшие почести, чем самому Богу. Исторические свидетельства указывают на то, что провозглашение Марии «Теотокеос», или «Матерью Бога», в пятом веке отчасти было призвано заполнить вакуум, оставшийся после запрещения культа Изиды, всесострадающей египетской богини-матери, известной в греко-римском мире. Но Мария — это богиня-дева. И в этом суть дела. Браун вкладывает в уста своего героя следующие слова:
«Для ранней церкви… использование секса как инструмента для прямого общения с Богом казалось кощунством, подрывало сами основы католицизма. Ведь это подрывало веру в церковь как единственное связующее звено между человеком и Богом. Ну и по этой причине христианские священники просто из кожи вон лезли, стараясь демонизировать секс, заклеймить его как акт греховный и омерзительный. Удивительно ли, что в отношении секса у нас возникают такие противоречивые чувства?.. Ведь само наше древнее наследие, сама наша физиология, казалось бы, свидетельствуют о том, что секс — занятие естественное. Весьма приятный путь к духовной полноте и совершенству. И все же современные религиозные источники описывают его как акт позорный, учат нас бояться собственных сексуальных желаний и вожделений, видят в сексе руку дьявола».
