В 1916 г. греческие войска оккупировали Салоники. В 1917 г. страшный пожар уничтожил всю еврейскую часть города, в том числе тридцать четыре синагоги. Без крыши над головой остались 73 448 человек, среди них 53 737 евреев.
– Но Салоники еще оставались еврейским городом. Языком межэтнического общения и языком уличных мальчишек был иудеоиспанский (ладино). Порт закрывался на Шаббат [еврейская суббота] до 1923 года, когда греки приняли закон, отменяющий это правило, – говорила Рена.
В том же году 100 000 греков бежали из Малой Азии, недавно захваченной турецкой армией под командованием нового национального лидера Мустафы Кемаля Ататюрка, и нашли прибежище в Салониках.
– Евреи разрешили использовать здания своих школ в качестве приютов для беженцев. Некоторое время еврейские дети не могли посещать школы, – продолжала Рена с нарастающим гневом.
Когда нацисты в апреле 1941 г. оккупировали город, еврейская община в Салониках по численности была второй после греческой. Хотя размеры общины сократились, Салоники все еще оставались мировой культурной столицей сефардского (испанского) еврейства.
– Нацистам потребовалось два года ежедневных трудов, чтобы лишить еврейские Салоники всех их художественных сокровищ, – сказала Рена. – И понадобилось пятнадцать железнодорожных составов, чтобы в течение пяти месяцев оставить Салоники без евреев. Целый город был переправлен в концентрационный лагерь. 500 тысяч могил на кладбище, возможно, крупнейшем в мире еврейском кладбище, были уничтожены.
Она показала мне фотографию построенного немцами плавательного бассейна, облицованного еврейскими надгробными плитами.
Из всех городов оккупированной нацистами Европы Салоники на первом месте по количеству погибших евреев. Из 56 000 еврейского населения 54 050 человек – 96,5 % – были уничтожены в Освенциме, Биркенау и Берген-Бельзене. Операция по захвату и депортации евреев Салоник принесла бесславную известность Адольфу Эйхману. В начале 1990-х гг. еще одного нацистского военного преступника, Алоиза Бруннера (австрийца, как и Эйхман), скрывавшегося в Сирии, разыскивали, чтобы предать суду в первую очередь за его деятельность в Салониках.
Когда нацисты заняли Салоники, мать Рены бежала в Центральную Грецию, оккупированную итальянцами. Отец по поддельным документам бежал в Афины, где торговал папиросной бумагой.
– Отец говорил мне, что день освобождения Афин стал для него величайшим днем в жизни, более значимым, чем дни рождения его детей и внуков.
Теперь Рена перешла к главному в своем выступлении:
– До немецкого вторжения евреям в Салониках принадлежало двенадцать тысяч домов. После войны претензии предъявили только на шестьсот. Греческие власти удовлетворили тридцать. Сегодня в университете Салоник нет ни кафедры, ни курса – ничего, связанного с еврейской, впрочем, как и с турецкой и прочими общинами. Нет ничего в исторических учреждениях. Ничего в городских музеях. Вряд ли хоть одна книга в греческих книжных магазинах. Ничего. Словно нас здесь никогда не было. Знаешь ярмарочную площадь? Там ежегодно устраивают ярмарки и выступает премьер-министр. Она построена на месте еврейского кладбища. Нет даже таблички. Ничего.
Рена поднялась, собираясь идти. Ее ждала другая встреча.
Рена не преувеличивала. Спустя сорок пять лет мэрия Салоник все еще не решается удовлетворить просьбу назвать улицу города – любую улицу – улицей Еврейских Мучеников. Тотальное стирание многонационального прошлого города происходит, кажется, на подсознательном уровне. В послевоенный период греческие политики всех мастей в выступлениях, имеющих отношение к Салоникам, редко (если вообще такое когда-либо случалось) упоминали или отдавали дань памяти негреческой стороне истории города. По мнению греков, Салоники, как и вся остальная Македония, были, есть и всегда будут исключительно греческими.
Книжная лавка Молхо, принадлежащая свекру Рены, Саулу, открыта его предками в 1870 г. и является старейшим книжным магазином города. Она расположена в доме № 10 по улице Цимиски, единственной процветающей улице, оставшейся от еврейских Салоник. На восточной окраине города, в нескольких километрах от бетонных жилых кварталов с безвкусными витринами магазинов, находится вилла Моздах – архитектурная достопримечательность, названная по фамилии знаменитых испанских евреев, которым она принадлежала. Над белыми колоннами с пилястрами в неоклассическом стиле и крышей-луковицей развевается сине-белый полосатый греческий флаг. Снаружи никакой мемориальной таблички. Ни в одном местном путеводителе не найти упоминания о здании, связанном не с греческим прошлым.
Я излил душу на тему еврейских Салоник своему другу, американцу греческого происхождения Аристиду Д. Каратцасу. Он специалист по истории Византии, участник греческого лобби и издатель научных книг, имеющих отношение к Греции, как древней, так и современной. Его фирма собиралась опубликовать книгу о евреях Салоник.
Вот что он мне сказал:
– Начиная с классической Античности и до начала XV века Салоники были греческим городом. Затем греков изгнали османы, которые оказали евреям радушный прием. Действительно, на протяжении пяти веков в Салониках доминировали евреи. В историческом смысле они сохранили город для греков, которые смогли вернуть его себе только в XX веке, отчасти благодаря тому, что турки снова изгнали их, на этот раз из Малой Азии в Салоники. Здесь никогда не упоминают о евреях. В этой части света формирование национального самосознания зачастую означает, что то, о чем все прекрасно знают в частном, так сказать, порядке, ни в коем случае не может быть признано официально.
Каратцас привел мне фразу греческого философа VI в. Стефана Византийского: «Мифология – это то, что есть, но чего никогда не было».
Иными словами, в этой истории нет ничего необычного. Как Сербия, Албания, Румыния и Болгария жестоко боролись с недоразвитостью и разнородностью периода османской тирании за создание этнически унифицированных государств, так поступила и Греция. Сербы уничтожали память об албанцах, албанцы уничтожали память о греческом Северном Эпире, румыны о венграх, болгары о турках. Греки таким же образом решили уничтожить память о евреях и других этнических группах Салоник. Греция – часть балканской системы, особенно в этом городе, бывшей столице Македонии эпохи османского владычества.
И тут я перехожу к главному. Греция, остроконечная часть Балканского полуострова, которую считают родиной нашей западной культуры и системы ценностей, что она представляет собой сейчас, что представляла собой в далеком прошлом и чем никогда не была.
Я прожил в Греции семь лет и еще несколько раз бывал наездами до и после. Я говорю и читаю по-гречески, хотя и плохо. В Греции я встретился со своей будущей супругой, там мы поженились, в Греции родился мой сын. Я люблю Грецию. Но Греция, которую я люблю, – реальная страна со своими недостатками, жестокостью и прочим, а не придуманная земля университетских классицистов и туристических плакатов.
Поскольку «опыта путешествий» по Греции у меня гораздо меньше, чем «опыта жизни», мое отношение к этой стране более пристрастное, чем к остальным Балканским странам. Именно «опыт жизни» в Греции открыл мне, что это балканская страна. В 1980-х гг., когда я жил там, особенно балканской делала Грецию ее политика. Поэтому я наиболее подробно хочу остановиться на политической атмосфере современной Греции. На эту тему написано очень мало по сравнению с количеством книг о путешествиях по Греции.
