– О моих вопросах никому не рассказывайте! – велел Коль. – Ни-ко-му.
– Дело государственной безопасности? – спросил один из парней, заинтересованно улыбаясь.
Коль приложил палец к губам и ушел, оставив студентов сплетничать о том, что имел в виду таинственный полицейский.
Глава 35
Пол Шуман приближался к серому «опелю».
Прополз немного, остановился, снова пополз. Совсем как в Сен-Миеле и вековых чащобах Аргона.
Он вдыхал ароматы нагревшейся травы и старого навоза, которым удобряли поле. Вдыхал ароматы масла и креозота на маузере. Вдыхал аромат собственного пота.
Еще несколько футов. Пауза.
Двигаться приходилось медленно из-за отсутствия укрытия. Любой на лугу вокруг пятого здания мог взглянуть в ту сторону и заметить странное колыхание травы или отблески света, отраженного стволом маузера.
Снова пауза.
Пол еще раз посмотрел на луг. Мужчина в коричневом забирал стопку документов из автофургона. Солнечный свет, отражаясь от окон, скрывал из вида Эрнста на заднем сиденье. Эсэсовец все караулил «мерседес».
Очередной взгляд на учебное здание: лысеющий мужчина собрал парней в штатском. Те неохотно оставили футбол и направились в класс.
Пока никто не смотрел в его сторону, Пол быстрее двинулся к «опелю», распахнул заднюю дверцу и забрался в раскаленную машину, чувствуя, как кожу щиплет от пота. Посмотрев в окно слева, он отметил: стрелковая позиция великолепна. Он прекрасно видел участок вокруг машины Эрнста – отрезок в сорок-пятьдесят ярдов, на котором он уложит Эрнста. Охранники и солдаты не сразу поймут, откуда прилетела пуля.
Пол Шуман основательно коснулся льда. Он снял маузер с предохранителя и прицелился в машину Эрнста.
– Здравствуйте, будущие солдаты! Добро пожаловать в Вальдхаймское военное училище!
Курт Фишер с попутчиками ответили профессору Кейтелю по-разному, но большей частью сказали «Хайль Гитлер».
Курт удивился, что сам Кейтель от этого приветствия уклонился.
Инструктор, игравший с ними в футбол, стоял перед классом рядом с профессором и держал в руках тяжелые конверты. Инструктор подмигнул Курту, который недавно не справился с его ударом и пропустил гол.
Новобранцы сели за дубовые парты. На стенах висели карты и флаги, которые Курт не опознал. Ганс, тоже оглядывавшийся по сторонам, наклонился к нему и шепнул:
– Боевые знамена армий Второго рейха.
Курт шикнул на брата, раздраженный, во-первых, тем, что тот мешает Кейтелю, а во-вторых, тем, что тот знает нечто, самому Курту неведомое.
«Откуда сыну пацифиста известно про боевые знамена?» – с тревогой гадал он.
– Сейчас я объясню, чем вы займетесь в ближайшие несколько дней, а вы внимательно послушаете, – продолжал неказистый профессор.
– Да, майн герр! – ответили новобранцы.
– Прежде всего, вы заполните карточку призывника и прошение зачислить вас на военную службу. Затем вы ответите на вопросы анкеты о своих вкусах и личных качествах. Ответы мы проанализируем и используем для определения ваших способностей и пригодности к различным видам службы. Так, одних лучше готовить для ближнего боя, других – в радисты, третьих – для работы в штабе. Следовательно, на вопросы нужно отвечать честно.
Курт посмотрел на брата, но тот его взгляд не перехватил. Вообще-то, они договорились отвечать на подобные вопросы так, чтобы гарантированно попасть в штаб или даже заниматься физическим трудом – что угодно, только бы не заставили убивать себе подобных. Но вдруг сейчас Ганс настроен иначе? Вдруг он соблазнен перспективой строевой службы?
– Когда закончите заполнять, к вам обратится полковник Эрнст. Потом вас проведут в общежитие и накормят ужином. Завтра вы начнете тренироваться, следующий месяц посвятите строевой подготовке и физическому совершенствованию, а затем прослушаете теоретический курс.
Кейтель кивнул инструктору, и тот начал раздавать конверты. У парты Фишеров инструктор остановился. Они с Куртом договорились: если не стемнеет, до ужина снова погонять мяч. Вслед за Кейтелем инструктор вышел из класса, чтобы принести новобранцам карандаши.
Курт бездумно разглаживал свои бланки и, вопреки горестям мучительно-трудного дня, ощущал удовлетворение. Примешивалась к нему и благодарность полковнику Эрнсту и профессору Кейтелю за то, что они спасли их с Гансом. Еще просыпалось предчувствие, что это шанс перехитрить злодейку-судьбу и сделать нечто важное. Отсидеть или погибнуть в Ораниенбурге было бы смело, но, пожалуй, бессмысленно. А вот абсурдное решение добровольцем записаться в армию могло стать тем самым актом протеста, который хотел совершить Курт, небольшим, но весомым вкладом в спасение родины от коричневой чумы.
Курт улыбнулся брату и разгладил конверт с бланками, впервые за многие месяцы полностью довольный собой.
Глава 36
Вилли Коль остановил «ДКВ» рядом с грузовиком Имперской службы труда, припаркованным метрах в пятидесяти от дороги, явно с целью скрыть его от посторонних глаз.
Инспектор тихо двинулся к грузовику, надвинув панаму на самые глаза, чтобы защитить их от солнца. Вытащил пистолет, прислушался: ни шагов, ни голосов не уловил, лишь пение птиц, стрекот сверчков и цикад. Он подкрался к грузовику, заглянул в кузов и увидел ожидаемые мешки, лопаты и мотыги – «оружие» Имперской службы труда. Зато в кабине обнаружилось нечто куда интереснее – форма офицера Имперской службы труда, сложенная аккуратно, явно с намерением скоро надеть ее снова. Сложивший ее стремился избежать подозрительных помятостей. Еще важнее оказалось найденное в бумажном свертке под сиденьем – двубортный синий костюм и белая рубашка, и то и другое большого размера. Рубашку сшила американская фирма «Эрроу», ну а костюм… Коль взглянул на бирку внутри пиджака, и сердце у него бешено заколотилось. «Мужская одежда Мэнни, Нью-Йорк».
Любимый магазин Пола Шумана.
Коль вернул одежду на место и огляделся: где Шуман, где гадина Веббер, где кто-нибудь еще?
Никого.
Судя по следам на земле у грузовика, Шуман лесом направился к училищу. Старый служебный проезд, ведущий в ту сторону, давно зарос травой, но казался более или менее ровным. Зато он как на ладони, а вот в кустах по обе стороны Шуман волне мог устроить засаду. Единственная альтернатива – пробираться по лесистым холмам, заваленным камнями и буреломом. Ах… Многострадальные ноги инспектора заныли, едва он взглянул на холмы. Только выбора не оставалось. Вилли Коль двинулся через полосу препятствий.
«Пожалуйста, полковник Эрнст, выйди из машины! – молил Пол Шуман. – Пожалуйста, выйди на открытое место».
В стране, отвергнувшей Бога, молитв не возносят, так что, может, эту Он услышит?
Очевидно, время для Божественной помощи еще не настало: полковник оставался в салоне. Свет, отражаясь от лобового стекла и окон, мешал рассмотреть, где именно сидит Эрнст. Если выстрелить через стекло и промахнуться, второго шанса не будет.
