Морган замер:
– В чем дело?
– Покажи мне паспорт! – велел Пол по-английски.
Книжечка подтвердила, что это Реджинальд Морган. Паспорт Пол вернул, а парабеллум оставил у затылка.
– Опиши мне сенатора. По-английски.
– Только со спуском осторожнее, прошу тебя! – взмолился Морган (судя по выговору, он рос в Новой Англии). – Сенатора тебе? Так, ему шестьдесят два года. Он седой, из-за скотча виден каждый сосуд на носу. Он тощий как жердь, хотя бифштекс с косточкой съедает целиком и в нью-йоркском «Дельмонико», и «У Эрни» в Детройте.
– Что он курит?
– В прошлом году, когда мы виделись, он не курил ничего. Из-за жены. Но грозился начать снова. До того курил доминиканские сигары, которые пахли, как горелые покрышки шины. Хватит, а? Не хочу умирать из-за старика, который не может расстаться с пагубной привычкой.
Пол убрал пистолет:
– Извини.
Морган вернулся к осмотру трупа, ничуть не смущенный проверкой, которую устроил Пол.
– Лучше работать с осторожным типом, который оскорбляет тебя, чем с беспечным, который не оскорбляет.
Он залез толстяку в карманы.
– Гостей нет?
Пол оглядел Дрезденский проулок и сказал:
– Пока никого.
– Вот и славно, – заметил Морган, с досадой рассматривая нечто. – Зато здесь, брат, проблема.
– Какая?
Морган показал что-то вроде удостоверения. На лицевой стороне красовался орел, ниже – свастика в кругу, выше – буквы СА.
– Что это значит?
– Это значит, дружище, что ты в Берлине меньше дня, а мы уже убили штурмовика.
Глава 6
– Кого? – не понял Пол.
– Члена Sturmabteilung. Штурмовиков. Коричневорубашечников. Они вроде партийной гвардии. Считай, гитлеровская банда. – Морган покачал головой. – Нам это ничего хорошего не сулит. Этот тип не в форме, значит он из коричневой элиты, из верхушки.
– Как он узнал обо мне?
– Не уверен, что он искал именно тебя. Он стоял в телефонной будке и приглядывался ко всем прохожим.
– Я его не видел, – отозвался Пол, злясь на себя за то, что не заметил слежку. Все здесь было не так, непонятно, на что обращать внимание, на что – нет.
– Едва ты свернул в проулок, он двинулся за тобой. По-моему, он просто решил проверить, что ты, чужак, делаешь в этом районе. Каждая группа контролирует определенный район. Вероятно, это его территория. – Морган нахмурился. – Вот только настороженность его непонятна. Почему высокопоставленный штурмовик следит за прохожими? Такое рядовым поручают. Может, их оповестили об опасности? – Морган снова взглянул на труп. – В любом случае у нас проблема. Когда полиция обнаружит его, они не успокоятся, пока не разыщут убийцу. Искать они умеют. В городе их десятки тысяч. Они как тараканы.
Шок от выстрела прошел, инстинкты восстанавливались. Из ответвления-тупика Пол вернулся в основную часть Дрезденского проулка. Она по-прежнему пустовала, в окнах свет не горел, двери не открывались. Пол жестом велел Моргану молчать, дошагал до начала проулка и глянул из-за угла на пивную. Немногочисленные посетители выстрела явно не слышали.
Пол доложил Моргану, что все тихо, и спросил:
– Где гильза?
– Какая еще гильза?
– Стреляная, от твоего пистолета.
Оба осматривали мостовую, пока Пол не заметил маленький желтый цилиндр. Он поднял его, вытер носовым платком, на случай если остались отпечатки пальцев Моргана, и бросил в водосток. Гильза подребезжала и с плеском упала в воду.
– Мне говорили, что ты хорош, – кивнул Морган.
Хорош, а в Штатах попался полиции. И все из-за такой вот гильзочки.
Морган раскрыл старый перочинный нож и сказал:
– Срежем с его одежды все этикетки и знаки отличия. Потом уйдем отсюда, и побыстрее, пока они его не нашли.
– Кто такие «они»?
– В Германии это все, – невесело рассмеялся Морган.
– Штурмовики делают татуировки? Свастику, например, или буквы СА?
– Вполне вероятно.
– Тогда ищи татуировку, – сказал Пол. – На груди или на плече.
– А если найду? – хмуро спросил Морган. – Что с того?
Пол показал на нож.
– Ты шутишь? – не понял Морган.
Судя по выражению лица Шумана, он и не думал шутить.
– Я не смогу, – прошептал Морган.
– Тогда смогу я. Это необходимо. Нельзя, чтобы его опознали.
Опустившись на колени, Пол расстегнул пиджак и рубашку убитого. Он понимал слабость Моргана, только киллер – та же профессия. Либо отдаешь ей себя целиком, либо подыскиваешь новую. Крошечная татуировка порой определяет, жить тебе или погибнуть.
Впрочем, отметин не обнаружилось, кожу срезать не пришлось.
Крик.
Оба замерли. Морган оглядел проулок и взялся за пистолет. Пол тоже взял парабеллум убитого штурмовика.
Снова крик. Потом воцарилась тишина, нарушаемая лишь шумом транспорта. Секунду спустя Пол уловил жуткий вой сирен. Вой звучал все ближе и ближе.
– Уходи! – велел Морган. – Я сам с ним закончу. – Он задумался. – Встретимся через сорок пять минут. К северо-западу от Александерплац на Розенталерштрассе есть ресторан «Летний сад». Один мой информатор добыл сведения об Эрнсте. В ресторане мы с ним и встретимся. Возвращайся к пивной, там поймаешь такси. Трамваи и автобусы частенько проверяет полиция, поэтому лови такси или, если получится, ходи пешком. Смотри прямо перед собой, в глаза никому не заглядывай.
– «Летний сад», – повторил Шуман, поднял портфель, отряхнул от грязи и спрятал в него парабеллум. – Дальше давай говорить по-немецки. Меньше подозрений.
– Отличная мысль, – по-немецки отозвался Морган. – Ты говоришь хорошо, лучше, чем я думал. Только «г» смягчай, у берлинцев оно мягкое.
Снова крик. Вой сирен совсем близко.
– Шуман… если я не приду через час… Гордон говорил тебе о рации в посольском здании?..
Пол кивнул.
– Позвонишь Гордону и скажешь, что тебе нужны новые указания. – Морган невесело засмеялся. – Заодно сообщишь, что я погиб. Ну, иди! Смотри вперед как ни в чем не бывало. Что бы ни случилось, не беги.
– Не бежать? Почему?
– В этой стране слишком много людей побежит лишь потому, что бежишь ты. Ну, иди скорее!
Морган принялся работать перочинным ножом с ловкостью портного.
Грязный, помятый автомобиль притормозил у проулка, который охраняли трое шутцполицейских, шупо
[19], в безукоризненной зеленой форме с оранжевыми пластинками по углам воротников и в черно-зеленых киверах.
