Туман на время скрыл землю, но как только он рассеялся, прямо перед нами выросла стена ледника. В ту же минуту выглянуло солнце. Более прекрасного утра я не переживал никогда. Скоро мы подплыли к подножью ледника, убрали парус и стали грести на запад вдоль ледяной стены; ледник поднимался в высоту на 15–18 метров, и к берегу пристать было невозможно.
По-видимому, этот ледник почти не двигался. Вода глубоко подточила его у самого основания; не слышно было ни шума обвалов, ни треска вновь образующихся трещин, что обыкновенно происходит на больших ледниках. Сверху он тоже был очень ровный: я не обнаружил на нем ни одной трещины. В стене необычайно резко выделялись годичные слои льда.
Вскоре мы заметили, что приливное течение несет нас вдоль стены ледника на запад и притом с большой скоростью. С помощью этого течения каяки подвигались очень быстро. Но не так-то легко было отыскать место для высадки. В конце концов пришлось причалить к плавучей льдине. Но во всяком случае приятно было расположиться на отдых с сознанием, что, проснувшись, мы уже не должны будем тащиться по льдам.
Сегодня, когда вышли из палатки, вокруг тесно сплотились льды. Я пока еще не знаю, как мы выберемся отсюда на чистую воду, лежащую на западе от нас».
Глава восьмая. По земле
«Четверг, 8 августа. Протащив нарты по нескольким льдинам, вчера без особых трудностей добрались снова к открытой воде. Здесь каждый устроил по новому веслу из сломанных лыж и лыжных палок. Они оказались гораздо лучше прежних, довольно неуклюжих бамбуковых палок с парусиновыми лопастями. У меня было большое искушение обрубить также нарты, чтобы они стали наполовину короче; тогда их можно было бы поместить на задней части палубы каяков и грести каждому отдельно. Таким образом мы могли бы двигаться гораздо быстрее, чем на плоту из двух связанных вместе судов. Но я сомневался, следует ли это делать. Путь, правда, казался впереди превосходным, но стоял туман, и мы не могли видеть далеко. Ничего не знали мы ни о земле, ни о береге, к которому добрались, – нарты могли еще очень и очень пригодиться. Поэтому отчалили, как обычно, на двойном связанном каяке, поставив нарты поперек – одни на носу, другие на корме.
Погода вскоре немного прояснилась, и наступил полный штиль. Водная ширь расстилалась перед нами подобно громадному зеркалу. Кое-где плавали обломки льда и небольшие льдины. Зрелище было изумительно красивое, и так чудесно и спокойно было сидеть в легких судах и скользить на веслах безо всяких усилий.
Впереди неожиданно вынырнул из воды тюлень, а над нами беспрестанно пролетали белые чайки, глупыши и моевки. Видели также люриков, несколько розовых чаек и пару крачек. Да, здесь немалое население, а стало быть, и в пище, если она понадобится, недостатка не будет.
Чем дальше мы продвигались вдоль стены ледника, тем шире расстилалась перед нами водная поверхность. Но погода все еще не прояснилась настолько, чтобы можно было рассмотреть землю. Ее упорно окутывал туман.
Наш курс был вначале ЗтС (по компасу), но земля все более круто заворачивала на юго-запад, и водный простор превратился скоро в широкое море, уходящее за горизонт. С ССЗ потянул слабый ветерок, поднявший волну, что было не так уже приятно: ударяя в промежуток между каяками, волны заливали сиденья. Нас насквозь промочило. Вечером едва успели причалить к ледяному припаю и поставить палатку: пошел дождь, и мы вступили под кровлю как нельзя более вовремя».
«Пятница, 9 августа. Вчера утром опять пришлось волочить нарты с каяками по льду, который за ночь окружил место стоянки. Во время этого похода я умудрился провалиться в воду и вымокнуть. С большим трудом пробились мы наконец к открытой воде. Но немного спустя все вновь забило льдом, и пришлось снова перетаскивать нарты по льду. С этого времени мы уже целый день плыли по прекрасному водному пути.
Северо-западный ветер нанес много льда, и наше счастье, что мы успели отплыть достаточно далеко, так как позади нас, судя по небу, условия ухудшились. Над землей по-прежнему висел туман, и ничего нельзя было разглядеть. По мере продвижения вперед стали придерживаться все более южного курса. Ветер дул теперь прямо в корму; поставив около часу дня парус, мы шли под ним целый день до самого вечера. Только один раз пришлось прервать это приятное плавание и взяться за весла, чтобы обогнуть выдавшийся к северу ледяной мыс. Возле него было такое сильное течение, что мы лишь после долгих усилий миновали это место.
Из-за тумана не удалось разглядеть как следует землю, вдоль которой мы все время плыли. Насколько я могу судить, она состоит из островов. Сначала большой остров, сплошь покрытый ледником, затем к западу от него другой, меньших размеров, с двумя темными горными вершинами, которые первыми и приковали к себе наше внимание. Далее шел длинный глубокий фьорд или пролив, покрытый мощным неподвижным льдом – припаем.
Дальше выступал небольшой низменный мыс или, возможно, остров, к югу от которого на ледяном припае мы и расположились теперь на ночлег. Этот береговой припай, необыкновенно мощный и неровный, сложен, по-видимому, из смерзшихся громадных глыб ледникового происхождения – по крайней мере, частично. Наверно, здесь бывали могучие напоры льда на землю, они-то и нагромоздили обломки морского льда вместе с обломками ледника. А потом все это смерзлось в одну сплошную массу.
Напротив первого мыса к северу, в том месте, где наблюдалось стремительное течение, возвышалась ледяная гора довольно больших размеров. Вокруг лагеря, где мы расположились, лежит плоский фьордовый лед, который тянется от соседнего низкого острова до второго, находящегося к югу от нас.
Эта земля становится все более загадочной, и я окончательно перестаю понимать, где мы, собственно, находимся. Кажется странным, что берег все время заворачивает к югу, а не к западу. Легче всего было бы объяснить это тем, что мы находимся на западном берегу Земли Франца-Иосифа. Но в таком случае непонятно, почему здесь чересчур велико магнитное склонение. Да и чем объяснить то, что здесь такое множество розовых чаек? Ведь на Шпицбергене, который должен быть в таком случае поблизости, до сих пор не видели еще ни одной! Вчера мы опять заметили несколько розовых чаек, они встречаются здесь почти так же часто, как и другие виды чаек».
«Суббота, 10 августа. Поднялись на небольшой остров, возле которого находится наша стоянка. Он покрыт ледником, который, словно правильный щит с равномерно покатыми склонами, облегает его со всех сторон; эти ледяные скаты имеют такой небольшой наклон, что лыжи, поставленные на скат, не соскальзывают с него. С верхушки щита открылся довольно широкий обзор.
Туман в это время немного рассеялся, и мы смогли рассмотреть окрестности. Теперь ясно видно, что мы до сих пор двигались мимо группы островов. Первый из них был самым крупным. На втором острове с двумя горными вершинами виднеется тянущаяся вдоль берега, на северо-западной его стороне, полоска голой земли. Не туда ли стремились розовые чайки, чтобы устроить свои гнезда?
