– Один человек, которого я очень уважаю, как-то сказал мне, что порой наступают времена, когда мы должны смириться с препятствиями, возникающими на нашем жизненном пути. Что есть нечто, чего невозможно избежать. – Он сделал паузу, и Эйва почувствовала, что ее лицо горит. Зачем ему понадобилось вспоминать об этом именно сейчас?
– Но я всегда верил в то, что люди способны меняться. Что мы вместе, как коллектив, сильнее, справедливее, умнее и вообще лучше, чем каждый из нас в отдельности. После выборов, которые должны состояться этой осенью, я надеялся вместе с Джоном Беннеттом внести реальные изменения в жизнь штата Нью-Йорк. Надеялся улучшить жизнь многих людей, надеялся дать возможность высказаться тем, кого до сих пор не слышали. Но жизнь возвела на моем пути серьезное препятствие, и теперь мне предстоит решить, что делать дальше – изменить курс или отступить.
Он тихо усмехнулся.
– Тем, кто меня знает, известно, что просто так я никогда не сдаюсь. И я понял, что способен изменить свой курс. Допускаю, что масштаб здесь несколько иной, но это не менее важно и для меня самого, и для тех, кого я люблю.
Его взгляд остановился на Эйве, и почти весь зал обернулся, чтобы увидеть, куда он смотрит. Но женщина не обращала на окружающих внимания, завороженно глядя на человека, стоявшего на помосте.
– Видите ли, есть одна леди, на которой я хочу жениться, но она не дает свое согласие, пока мы с ней находимся «не на равных», как она выразилась. Поэтому я передаю бразды правления Северо-восточной железной дорогой другому человеку, который прекрасно позаботится об этой компании. И это хорошо, поскольку, когда я стану безработным, мне понадобятся дивиденды с моих акций. – В зале раздался смех. – Наконец у меня появится время, чтобы убедить свою избранницу выйти за меня. Потому что я очень люблю ее и буду бороться за нее.
Эйва прикрыла рот ладонью. Он любит ее? Горло женщины сдавило спазмом, и ей ужасно захотелось прямо сейчас прикоснуться к Уиллу, чтобы убедиться, что это не сон.
– А теперь, – сказал он немного сердитым тоном, – я бы хотел представить вам нового хозяина Северо-восточной железной дороги, моего зятя и владельца «Ист Коаст Стил», Эмметта Кавано.
Репортеры вновь дружно вскочили с мест, выражая таким образом возбуждение и удивление по поводу этой новости. У Эйвы же от всего этого уже голова шла кругом. Так Уилл отказывается от своей компании?… И он любит ее?… Но ведь он терпеть не может собственного зятя…
На сцену поднялась массивная фигура Эмметта Кавано. Он встал рядом с Уиллом.
– Все, успокойтесь, – проворчал Кавано. – Я отвечу на все ваши вопросы относительно Северо-восточной железной дороги, а также моей компании и будущего, которое ожидает их обеих, но только если все это будет сделано цивилизованным образом, а не как во время драки в салуне на Бауэри-стрит. Итак, кто первый?
С громко стучащим сердцем Уилл толкнул дверь пустого кабинета неподалеку от того места, где репортеры по-прежнему забрасывали Кавано вопросами. Эйва стояла у окна, и ее вид успокоил его. Что бы ни произошло дальше, для него это уже не имело значения, потому что стоявшая перед ним женщина стоила того, чтобы рискнуть ради нее всем. И теперь ему нужно было просто убедить ее изменить свое решение.
Слоан шагнул вперед, и Эйва взглянула на него через плечо.
– Уилл, – тихо выдохнула она; ее глаза сияли.
– Здравствуйте, Эйва. – Он подошел, но не слишком близко, чтобы не касаться ее. Кончики его пальцев зудели от желания погладить ее кожу, но Уилл сдержался и сунул руки в карманы.
– Я не могу поверить, что вы отдали свою компанию.
– По правде говоря, не отдал, а продал. Кавано уже некоторое время уговаривал меня это сделать, и я в конце концов уступил его просьбам.
– Почему?
За последние несколько дней Уиллу много раз задавали этот вопрос, однако честно он ответил только теперь:
– Из-за вас.
– Из-за меня? Не понимаю. Когда я говорила о том, что хочу быть с мужем на равных, я не имела в виду, чтобы вы отказывались от своей компании.
– Знаю. Я не воспринял ваши слова буквально, Эйва, но понял, что вы хотели этим сказать. Много лет мне нравилось управлять Северо-восточной железной дорогой, но все это время что-то подстегивало меня двигаться вперед. Достигать большего, независимо от того, чего это стоит мне и окружающим.
– И поэтому у вас болит желудок?
– Да, безусловно, в этом виноват мой образ жизни. Сверхурочная работа, постоянные тревоги, головные боли… Я терпел все это, потому что хотел доказать, что я лучше, чем мой отец. Что он ошибался насчет моих способностей. – Уилл невесело усмехнулся. – Нелепо, конечно, переживать по поводу того, что когда-то думал человек, которого уже нет в живых. Но я считал, что должен достичь многого, что должен иметь все самое лучшее. Так было до тех пор, пока я не встретил вас.
– Потому что я не самая лучшая?
– Нет, дорогая, потому что этой встречи я не планировал. Вы не входили в перечень того, чего я хотел для себя, но порой…
– На нашем жизненном пути возникают препятствия? – продолжила она, когда он вдруг запнулся.
– Вот именно. Вы перевернули мой тщательно выстроенный мир, Эйва. Вы не похожи ни на одну из женщин, которых я встречал. В вас есть доброта, цельность, сила характера. Вы совсем не такая, о какой я мечтал изначально… вы гораздо лучше. Вы мне необходимы.
Эйва судорожно сглотнула и, на мгновение прикрыв глаза, спросила:
– Как вы можете быть в этом уверены? Вы потом передумаете и будете сожалеть о случившемся. Потому что я не изменюсь, Уилл.
– А я и не хочу, чтобы вы менялись, – твердо сказал он. – Я влюбился в смелую женщину – и мне плевать, примет ли ее общество и нравятся ли ей прогулки на яхте. Все это не имеет значения, если моей женой станете вы.
Уилл опустился на колено. Одну руку он сунул в карман пиджака, а другой крепко сжал пальцы Эйвы. Она смотрела на него сверху вниз, и ее глаза сделались огромными, а губы сложились маленькой буквой «о».
– Эйва Джонс, – сказал Уилл, – я люблю вас всей душой. Я продал Северо-восточную железную дорогу ради любви к вам, ради радости жить вместе с вами, ради того, чтобы мы вместе воспитывали наших детей и ваших братьев с сестрой. Я хочу, чтобы нам запомнился каждый день, проведенный вместе. Потому что рядом с вами я хочу насладиться каждым моментом, не пропустив ни одного.
Нижняя губа Эйвы предательски задрожала, глаза увлажнились, но Уилл не стал дожидаться ее слов. Взяв платиновое кольцо с бриллиантом в четыре карата, принадлежавшее в свое время его бабушке, он надел его на безымянный палец Эйвы.
– Окажете ли вы мне честь стать моей женой? Я знаю, что вы никогда не хотели выйти замуж за миллионера, но клянусь, что я сделаю вас счастливой.
Эйва замерла. Ее губы беззвучно шевелились, и Уилл ждал, чувствуя боль в желудке и сухость во рту. Если она сейчас скажет «нет», он может этого не перенести. Наконец Эйва кивнула.
