* * *
– Мона? Мона? Мона?
– Мона?
– Мона? Мона? Мона? Мона? Мона? Мона? Мона? Мона? Мона? Мона?
– Мона?
А я все никак не могла решить, с кем же я хочу быть.
– Ты кто? – спросила меня новая соседка, аккуратная девочка, которая ходила к тому же репетитору по скрипке, что и я, Моше Александровичу, и периодически сидела рядом со мной в его прихожей, дожидаясь старшую сестру, у которой явно были дела поважнее.
– Я Мона, – ответила я, решив не вдаваться в подробности.
– А что ты тут делаешь?
– Теперь я тут сижу. Я решила побыть немного с вами.
– Но мы не принимаем никого.
– Ну да, вы же не приемный пункт, вы школьная тусовка.
Она удивилась, но потом сказала:
– Ну ладно. Я Соня, помнишь, у Моше Александровича?
– Конечно, помню.
Мы довольно быстро поладили с Соней, и она ввела меня в курс дел королевского кружка.
Пожалуйста, перестань бояться.
* * *
Вопрос: Мона, скажи…
Нет, теперь моя очередь. Как люди борются с одиночеством? Другие люди испытывают одиночество? Все люди испытывают одиночество?
– Почему ты решила удалить фейсбук, Мона? Ты больше не хочешь общаться с другими людьми?
– Я больше не понимаю, как они существуют.
– Ты не могла бы поподробнее объяснить, что ты имеешь в виду?
– Это слишком сложно.
– Как тебя зовут, Мона?
– Нет, не получится.
Всего лишь перестань бояться.
* * *
С чего все началось?
* * *
Поговорим о движениях твоей души.
* * *
Мона.
Мона.
Мона.
Мона.
Мона.
Шум голосов, они все поют на разный лад, они выкрикивают, шепчут, выговаривают, называют мое имя каждый день по пятьдесят раз. Я только начинаю вспоминать, и в голове звенит – Мона, Мона, Мона… Мне нигде от них не спрятаться, но мне очень нужно вспомнить то, от чего они отвлекают: кто такая Мона? Кто такая эта Мона, которую они зовут?
* * *
Я рассердилась очень сильно, потому что так было нечестно.
Это было в столовой. Мы сидели за самым большим столом, конечно. С одной стороны – Жанна и Соня, а с другой – я. Вся столовая нас слушала.
– Нет, я буду здесь сидеть, – сказала я. – Я сама могу решить, с кем мне быть, и я решила быть здесь.
– Да, но королева – я! – уже кричала Жанна.
– Мы не выбирали тебя.
– Ой, – сказала Соня, про которую мы почти забыли, лицо у нее вдруг стало испуганное.
Нужно было идти на экскурсию, мы не договорили. Мне было как-то не по себе, потому что Жанна была на три года старше, и я не хотела ее сердить.
А с другой стороны – ну и что? Мне тоже будет семнадцать через три года. Все должно быть честно.
Соня в раздевалке встала рядом со мной, хотя я знала, что она всегда вешает куртку в другом конце коридора.
– Жанна говорит, что тебя уроет, – сказала она. Я пожала плечами, хотя внутри все сжалось.
– Не страшно тебе, Мона? – спросила Соня участливо. Не фальшиво-участливо. Не деланно. Я не стала говорить неправду:
– Немного страшно.
* * *
Школьный поход в кино.
– Пожалуйста, все постройтесь по парам! – крикнул Игорь. – Чтобы мы никого не потеряли по дороге! Мона Лемецкая, ты будешь в паре со мной.
Мы пошли в хвосте колонны.
– Слышал, у тебя конфликт с Жанной Молдашевой? – спросил Игорь.
– Я бы так не сказала.
– Зато я так слышал.
И он прочитал мне лекцию про женские драки. Я не всё запомнила, потому что плохо слушала; это было не про меня, я таким не занимаюсь. Запомнила про горло – потому что звучало ужасно. Я думала, что мне не пригодится эта информация.
* * *
– Мона, что ты тут делаешь одна?
– Я пытаюсь вспомнить.
– Что вспомнить?
– Что-то очень важное.
– Мона, сейчас три часа ночи. Ты должна спать.
– Хорошо, я иду. Сейчас, еще пять минут.
– Мона.
– Хорошо.
* * *
Настает утро, но теперь всё снова в тумане. Я забыла, где остановилась. Там было что-то еще, очень важное. Но теперь я потеряла дорогу.
* * *
– Мона, я слышала, что ты не спала сегодня ночью?
– Да.
– Мона, это неправильно. Ты должна спать, есть и соблюдать график. Нарушение режима для тебя очень вредно.
Почему мы все так много говорим? Мы очень много говорим, очень много шумим.
* * *
Кто я?
Кто я, пока мимо меня проходит время? Есть ли я, если оно не трогает меня? Есть ли я, если я существую вне его? Есть ли прошлое, если о нем не помнить или помнить частями?
Я не забыла.
Я не забыла.
Я не забыла.
Я просто плохо его вижу, всё как в тумане. Мне очень нужно вспомнить.
* * *
Ты еще здесь, Мона? Ты ведь все еще стараешься?
* * *
Жанна стояла прямо у входа в школу, прислонившись к стене и крутя в руках телефон.
– Лемецкая, – сказала она, – поговорить надо.
– Давай.
Мы отошли в сторону. Она медлила и теребила лямки рюкзака.
– Так ты хотела поговорить? – спросила я.
– Нет, бл*, поплакать вместе. Метишь на мое место? – скороговоркой спросила она.
– Нет, – ответила я, – просто хочу, чтобы все было честно.
– А ты что, такая дерзкая, да? – смотря на меня исподлобья, продолжала Жанна.
– Я не дерзкая. Я нормальная.
– А хочешь, я сейчас тебя при всех опущу?
– Давай, – ответила я, – попробуем.
Мы молча зашли в школу и поднялись по лестнице на второй этаж. Жанна шла за мной.
Входя в класс, я сказала:
– Ребята, мы пришли, чтобы Жанна меня при всех опустила.
Потом я обернулась, но Жанны не было. Я вышла в коридор.
И вот тогда я узнала, что шея семнадцатилетней девчонки похожа на ощупь на чурчхелу.
